Повесть о райской жизни
Шрифт:
Интересно, как получается, что гурии всегда предугадывают желания клиентов? Причем заранее предугадывают… Эта девчонка должна была еще минуты две назад понять, что Алик хочет выпить, меньше никак не выходит — надо графинчик наполнить, рюмки на подносе расставить, огурчики разложить… Ой, да это же водка… брр…
— Извини, Алик, — сказал я. — Водкой не похмеляюсь.
— Пивка? — предложил Алик.
Я отрицательно помотал головой и почувствовал, что амброзия хоть и снимает похмелье, но не полностью. Может, действительно стоит пивка дерябнуть?
Я резко вскочил с кровати,
— Серега, ты чего? — забеспокоился Алик.
Я неопределенно пожал плечами.
— Так, — сказал я. — Неважно.
Я вышел из комнаты, прошел по коридору и выбрался на террасу над бассейном. Интересно, куда подевалась моя одежда? Здесь-то она не нужна, но не буду же я вечно в раю тусоваться. Опасное это место — привыкнешь к райской жизни, потом никогда отсюда не выберешься.
В прошлый свой визит я, помнится, прыгал в бассейн прямо с этой террасы. Тут не очень высоко, метров шесть всего-то, но повторять этот эксперимент сейчас не хочется, состояние здоровья не располагает. Интересно, существует какая-нибудь специфическая магия, которая похмелье убирает? Наверняка существует. Ни за что не поверю, что снять похмелье труднее, чем мертвеца оживить. Может, стоит к Лене обратиться?
И тут я вспомнил все, что произошло вчера вечером. Лена. Нас не связывало ничего, кроме прошлого и секса, так мне казалось вчера, но теперь я подумал, а может, не все было так плохо? Может, между нами все-таки есть что-то еще? Может, наши отношения еще не полностью себя исчерпали? Может, это не просто реакция на пережитое потрясение, а настоящая любовь, то самое большое светлое чувство, которое воспевают поэты? Почему мне сейчас так не хватает Лены? Или это похмелье действует?
Нет, я не буду сейчас ее звать, повод не тот, да и душевное состояние не способствует. Сначала надо спокойно разобраться в своих чувствах, а потом все станет ясно само собой — любовь, не любовь… А пока я попробую спокойно пожить, позаниматься своими делами… Кстати, о делах.
Я телепатически связался с Головастиком.
«Привет!» отозвалась она. И мгновением спустя удивленно спросила: «Ты что там делаешь?»
«Не знаю», смущенно ответил я. «Выпил вчера лишнего…»
«Ну ты даешь!» хихикнула Головастик. «Ты там долго не задерживайся, а то…»
«Конечно. Я только оклемаюсь немного…»
«Если хочешь, иди ко мне», предложила Головастик. «Оклемаешься в комфорте. К Лене, небось, стыдно возвращаться?»
Я замялся, не зная, как описать словами то, что произошло вчера. Головастик почувствовала мое смятение и тревожно спросила:
«С Леной что-то случилось?»
«Мы расстались», сказал я.
«Так быстро?» удивилась Головастик. «А может, оно и к лучшему. А то у нас тут такое творится…»
«Что творится? Рассказывай».
«Только лично. В раю о таких вещах лучше не думать».
«Хорошо», сказал я. «Иду».
10
Догадки Головастика, которыми она так и не поделилась, были правильными. Следующий шаг противника она предугадала абсолютно
точно.Чудо в Лос-Анджелесе заинтересовало только бульварных журналистов, но второе чудо, в Нью-Йорке, пробудило ФБРовцев от спячки. Они провели расследование и быстро убедились, что столкнулись не с обыкновенным шарлатанством, а с чем-то совершенно необъяснимым в рамках привычных понятий. Они доложили начальству и бюрократическая машина завертелась.
Обычно такая большая машина, как ФБР, раскручивается медленно и неторопливо, на полные обороты она выходит за несколько дней, а то и недель. Но Бомж заметно ускорил процесс. Он несколько раз являлся разным чиновникам, вплоть до самого директора агентства, кого-то даже сводил на экскурсию в рай, и вчера вечером (в США еще был день) о происходящих событиях доложили президенту страны.
Головастик рассчитывала, что Бомж лично явится к президенту и проведет вербовочную беседу самостоятельно. С самого утра Головастик следовала за президентом по пятам, невидимая и нематериальная, она ждала, когда появится Бомж, но Бомж так и не появился.
Очевидно, он рассчитывал как раз на такое поведение противника. Бомж являлся ФБРовцам чуть ли не каждый час, но высокопоставленных чиновников избегал, единственным исключением стал директор ФБР, которому Бомж прочитал короткую проповедь и сразу исчез. Бомж явно опасался засады.
Что хуже всего, он охотно делился своими опасениями с собеседниками.
— Люди много грешат, — говорил он, — чаша терпения отца моего вот-вот переполнится. Сатана явился в мир в облике прекрасной телом блудницы…
Услышав эти слова в пересказе Головастика, я невольно расхохотался.
— Что ржешь? — недовольно спросила Головастик. — Ты не лошадь.
— Извини, — сказал я. — Но почему он назвал тебя блудницей? Ты теперь деньги берешь?
— Да иди ты… — буркнула Головастик. — Это он для драматизма добавил. Прекрасной телом… льстец хренов.
— Да хватит тебе скромничать! — запротестовал я. — У тебя прекрасное тело.
— Еще один льстец, — усмехнулась Головастик. — Но ближе к делу. По версии Бомжа, Сатана явился в мир, чтобы устроить конец света, в котором никто не выживет и не спасется.
Я вдруг заметил, что сижу с открытым ртом.
— Мощно задвинул, — прокомментировал я, обретя дар речи. — Почти как Жириновский.
— Жириновский отдыхает, — махнула рукой Головастик. — В общем, адский Сатана явился в мир и строит козни. А чаша грехов человеческих переполняется, Сатана черпает из нее силу и теперь стал настолько силен, что даже богу приходится его опасаться.
— Погоди! — встрепенулся я. — А под какого бога косит Бомж — под отца или сына?
— Хороший вопрос, — улыбнулась Головастик. — Один товарищ так его и спросил, а Бомж ответил, что три ипостаси — картина очень упрощенная, вроде как разложение вектора по трем координатам, что на самом деле все сложнее и концепция триединства придумана не зря… Короче, ушел от ответа.
— Все понятно, — сказал я. — Значит, ты ждала его у президента, а он предвидел этот шаг и решил работать как настоящий подпольщик. Ты не пробовала его выследить?
— Как?