Повести исконных лет. Русь до Рюрика

И собрал Грим род свой, и сына своего Одда, и воинов своих верных, и поехал на Русь. А пришед, сел он в Хольмгарде — хотел бо Квиллан, чтобы тот рукою его в Гардах был.

Вернулся в Болгарию Симеон, иже стал позже царем болгарским. Он был третьим сыном князя Бориса и учился в Константинополе, чтобы стать священнослужителем — хотел бо отец его сделать его главою Церкви болгарской, ибо стол княжеский сын его Владимир занять был должен. И служил Симеон в Преславском монастыре.

В лето 6397 (889). Расширился Хольмгард, и велел Грим срыть стены его, сказав: «Некого бояться тут руси» [120] .

120

Судя по тому, что на остатках городней, из которых была сложена стена крепости, не позднее 889 года соорудили хлебную печь, можно определить и верхнюю границу существования Рюрикова городища. Почему стену разрушили — не ясно. Скорее всего, речь идет о приходе новой волны завоевателей, которые имели здесь цели, отличные от целей агрессоров 840 года.

И видел Грим, что закрыты руси пути на юг торговые — война на Итиле не дает пройти русингам, а ловят и грабят и печенеги, и хазары, и буртасы, и прочие, в тех местах обретающиеся. Один лишь Муром торгует с вятичами, но токмо мехами и скорою; а вывоза нет и у них.

И спала Гриму на ум мысль на Царьград путь торговый открыть — помнил ведь он рассказы отца, как тот на Константинополь ходил и сколько там богатств чудных обрел. Сказал Грим: «Русь тмутараканская богата оружием и одеждой, серебром звенит агарянским да золотом греческим, а мы наги. Любо руси и нашей стать твердою ногою при море Греческом».

Выступил в поход Грим, взяв с собою много воинов: русь, варягов, и чудь, словен, мерю, весь и кривичей, и сына взял своего Одда. И столь изобильно было войско его воинами, что прозвали его по-русски Херауд — Богатый Воинством.

И пришел к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нем своего мужа, а русь сюрнесскую покорил и под свою руку взял. Оттуда отправился вниз, и стал воевать Любеч у северян, и взял его, и также посадил мужа своего.

И спустились по Днепру к горам Киевским. Знал Грим, что сидят в Самвате хазары в числе малом, а много дани свезено в город. И не хотел он воевать Самват, дабы не сжечь при штурме добро то, а измыслил хитрость. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади, и сам пошел к людям киевским, ведя малого сына своего Одда. И встал у горы, которая ныне Угорской зовется, спрятав своих воинов, и послал к хазарам, говоря им, что-де «мы купцы, идем в Греки, ищем путь Аскольдов, а везем с собою внука Аскольдова. Придите к нам, ибо хотим служить хазарам, как Аскольд служил».

Когда же вышел к ним бек местный хазарский, булшицы называемый, выскочили все остальные из ладей, и схватили булшицы и воевод его. И сказал Грим Богатый Воинством: «Будем сидеть здесь, как Аскольд сидел; да будет это мать городам русским; а вам, хазарам, путь чист». Но не схотели начальники хазарские идти из Киева — боялись бо, что казнит их царь. И взялись за оружие, но окружены были русью, и убили их.

Так сел Грим Херауд в Киеве с сыном своим. И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью; и с той поры пошла есть Русь Киевская, а не прежняя Аскольдова.

Тот Грим начал ставить города и установил дани лендзянам иже зовутся ныне поляне, и словенам ильмерьским, и кривичам смоленским. И установил, что с дани той 300 гривен ежегодно закладывать для варягов, дабы всегда в казне средства были для наемников сих, — ждал ибо Грим мести хазарской за взятие Самвата и войска собирал.

Хазары же тем временем не могли против Грима оборотиться — воевали они печенегов в союзе с торками, сиречь гузами. И победили печенегов — прошли вверх по Итилю до буртас, и буртас покорили, и так разрезали печенегов на две части. Остались орды их одни за Итилем, где торкам покорились, и ныне гузами зовутся, как и те; а самые сильные орды их по сию сторону Итиля отступили, в прежде угорские степи.

И было таких орд восемь, и имели они, когда изгнали их в эти степи, ханов: у народа иртим — Ваицу, у цур — Куела, у гила — Куркутэ, у кулпеи — Ипаоса, у харавои — Каидума, у талмат — Косту, у хопон — Гиаци, а в орде цопонов — Батана.

И стали кочевать здесь — четыре орды по ту сторону Днепра, а четыре — по эту. Ежели от Итиля идти, то первой из них будет орда куарцицур, она граничит с узами-торками; а второй — сирукулпеи, коя с Хазарией граничит; а возле алан кочует орда вороталмат, а вулацопон ходят возле Херсона и Климатов.

Остальные же четыре орды располагаются по сию сторону реки Днепра, а именно: гиацихопон соседит с Болгарией через Дунай, а гила кочует по степям под горами до угров в Паннонии, а иавдииртим ходит по нижнему Днепру и Бугу, соседя с подданными русскими — лендзянами, деревлянами, волынянами и уличами, а харавои соседит с Русью Киевской; это они подступали летом сим к Киеву и мало не взяли его в отсутствие Святослава-князя с войском.

А княжение свое ханы печенежские не могут передавать детям или своим братьям; после же их смерти избирают у них или их двоюродного брата, или сыновей двоюродных братьев, племянников. То делается для того, чтобы не резать им друг друга, ибо достоинство ханское не остается постоянно в одной ветви рода, но по очереди всем принадлежит.

В Болгарии благоверный царь Борис на склоне лет своих удалился в монастырь, передав престол свой сыну Владимиру.

Велик был царь Борис в миру и ревностен чрезвычайно в вере Христовой. Украшал он страну храмами и способствовал распространению благочестия. Но сын его Владимир не таков оказался: не успел он престол царский принять, как начал отходить от истинной веры и стал на путь отступничества от христианства. Сокрушался о том благоверный Борис, но оставался в монастыре, молясь о просветлении души сына своего и народа своего.

В лето 6398 (890). Начал Херауд воевать против деревлян и города их пожег. И, покорив их, брал дань с них по черной кунице, сказав: «Се беру с вас дань легку, ибо не врагами держу вас, но подданными русскими».

Перелезли печенеги через Дон и напали на вежи угорские.

В лето 6399 (891). Пошел Грим Херауд на северян деснинских, на Чернигов и много воевал там, и много сел и весей пожег. И победил северян, и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам, сказав: «Я враг их и вам платить им незачем».

И не мог ничего царь хазарский поделать против русов, ибо стали печенеги меж хазарами и северянами, и вольно ходил Грим Херауд по земле Северской, примучивая тех под руку русскую. А печенеги нападали на хазар, а орда воротолмат алан воевала и много зла им творила.

В лето 6400 (892). Послал Грим сына своего Одда с дружиною к радимичам в Гомий-город, спрашивая: «Кому даете дань?» Они же ответили: «Хазарам». И сказал им Одд: «Не давайте хазарам, но платите мне». Ответили ему князья и волхвы радимичские: «Сделаем так, ежели в русь нас возьмешь». Одд же ответил им: «Так и заведено на севере: идут в русь князья и княжата от родов местных, удальцы и резвецы свободные, гости тороватые — всем есть место в руси, кто удал да удачлив! Но только тут уже за русь стоять надобно будет, а не за род свой и даже против рода своего. Но коли старшие рода в руси будут — то и род весь русским станет! Дань малую платить будет, что на содержание своих же родовичей в руси пойдет, а сам за щитом русским окажется». И так убеждал Одд радимичей, хотя и сам был мал вельми, едва пострижение воинское прошел, но разумен был не по годам и хитер. И дали радимичи руси по щелягу, как и хазарам давали.

И властвовал Грим Богатый Воинством над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал.

Встречался царь болгарский Владимир в Плиске с боярами, веру Христову отринувшими, и подговорили те его восстановить зловерие языческое в Болгарии.

Ходили угры из Ателькузу до Моравии и вместе с франками пожгли страну ту и попленили много народу.

В лето 6401 (893). Ходил Грим на уличей к городу их Пересечену и встретил тут впервые печенегов; а была то орда иртим. И не могли ничего сделать друг другу — приплыли бо русы на кораблях, а печенеги были на конях. А не хотел Херауд пеше воевать с теми, ибо не умели тогда русы на конях добро биться; а печенеги же ничего не могли сделать пешему строю русов. И перестреливались лишь из луков.