Повести

— Придется устанавливать с ними дипломатические отношения, — сказал он после минутной паузы. — Видимо, это посланцы правительства Бенеша... А может быть, и агенты английской разведки... Но этим вроде бы нечего делать в Моравии. Слишком уж далеко мы от второго фронта. Хотя с политической точки зрения англичане могут интересоваться тем, что здесь происходит. Словом, надо будет держать с ними ухо востро... А то невзначай постреляем друг друга.

— Та-ак! Видно, тебе, Иван Петрович, и придется пойти к ним парламентером. Ты хоть немножко английский знаешь...

Но Степанову не пришлось идти к англичанам. Пока Мурзин собирался отправить разведчиков для выяснения места расположения английских парашютистов, те сами прислали своих парламентеров на гору Княгиня. На партизанской заставе дозорные задержали двух чехов-десантников, которые потребовали доставить их к командиру. Но после случая с Яном Ткачем Мурзин запретил партизанам приводить задержанных к туристскому домику. И теперь дозорный, прибежавший доложить о случившемся, спрашивал, что делать с этими двумя.

— Подожди меня здесь. Сейчас вместе пойдем к вам на пост, — сказал Мурзин и вернулся в дом за Степановым.

Спускаясь вниз по лесной тропе, Мурзин обдумывал различные варианты предстоящего разговора. И хотя он не знал, что хотят от него английские парашютисты, бесповоротно решил не раскрывать им своих дальнейших планов.

Наконец тропа привела к небольшой лощинке, где в зарослях кустарника маскировался партизанский пост. Завидев Мурзина и капитана Степанова, двое дозорных встали с земли. За ними поднялись и два английских десантника. Оказалось, что один из них неплохо говорит по-русски.

Он рассказал Мурзину, что их группа прилетела из Англии по указанию правительства Бенеша и имеет задание вести разведку в этом районе. Командует этой группой штабс-капитан чехословацкой армии Йозеф Отиск, который приглашает партизанского командира на свою базу для переговоров о совместных действиях.

Стоявший позади десантников капитан Степанов решительно замотал головой.

— Откуда вы узнали, что здесь партизаны? — спросил Мурзин.

— О! Мы имеем хороших разведчиков. Еще вчера они доложили штабс-капитану Отиску о том, что на горе Княгиня появились советские партизаны. Мы рады приветствовать вас на нашей земле. Мы надеемся, что вы поможете нам освободить нашу родину. Пойдемте. Штабс-капитан ждет вас в нашем лагере, — настойчиво повторил десантник.

— Та-ак! — Мурзин погладил свою густую черную бороду. — Насчет советских партизан ваши разведчики ошиблись. Наш отряд состоит из чехов и словаков. Кого же ваш командир собирается приветствовать на их земле? К тому же мы не будем действовать в этом районе. Сегодня ночью я уведу отряд в другое место.

— Что же передать штабс-капитану Отиску? Что вы не желаете с ним встретиться?

— Нет, зачем же так? В этой войне мы союзники. У нас один враг — немецкий фашизм. Просто скажите вашему командиру, что я не завидую его разведчикам. Они болтливы. Уже по всему Валашскому краю известно, что сюда прилетели парашютисты из Англии. У меня нет гарантии, что и о нашей встрече не будут оповещены все местные жители. А я привык извещать немцев о своем присутствии другим способом.

На этом деловые переговоры закончились. Угостив партизан английскими сигаретами, десантники удалились.

Мурзин полагал, что теперь представители лондонского правительства доктора Бенеша оставят его в покое. Но он ошибся.

Вечером на партизанскую базу явился сам штабс-капитан Отиск. И вновь пришлось вести деликатные переговоры. Переводчиком был капитан Степанов, так как штабс-капитан предпочел изъясняться на английском языке.

Он объяснил Мурзину, что его малочисленная группа заброшена в этот район под кодовым названием «Вольфрам» для ведения разведки и связи с местными группами сопротивления и состоит всего лишь из шести офицеров чехословацкой армии.

— Таким образом, — продолжал штабс-капитан Отиск, — мы сами не в состоянии проводить боевые операции против бошей. А у вас, по моим сведениям, имеются достаточные силы. Исходя из этого, я предлагаю вам от имени законного правительства Чехословацкой Республики, от имени президента Бенеша, который руководит силами Сопротивления из Лондона, совместные действия против нашего общего врага — германского фашизма.

Для этого нам следует объединить наши группы и вести борьбу сообща. Командовать нашими людьми мы также будем вместе. И вы не пожалеете об этом. У меня имеется крупная сумма денег для закупки продовольствия, есть много поддельных карточек на продукты. Этим нас щедро снабдили в Лондоне... Вот список моих офицеров. Они чехи и прекрасно знают местные условия.

Командир десантной группы «Вольфрам» вытащил из нагрудного кармана небольшой листок и протянул его Мурзину. Увидев на бумаге английский шрифт, Мурзин передал листок Степанову.

— На, прочитай, о чем здесь пишут.

— «Всем руководителям подпольных сил Сопротивления, — начал переводить Степанов. — Парашютно-десантная группа «Вольфрам» под командованием штабс-капитана Йозефа Отиска, в составе штабс-капитана Чернота, старшего лейтенанта Ржезничека, старшего лейтенанта Берского, старшего лейтенанта Матула и лейтенанта Свободы заброшена 13 сентября 1944 года в районе села Славич с целью объединения и руководства всеми патриотическими группами Сопротивления в этом районе. Просим оказывать им содействие и всемерную помощь...» А дальше следует подпись: «От имени правительства Чехословацкой Республики...»

— Почему же от имени чехословацкого правительства обращение к чехам написано на английском языке? — перебил Мурзин Степанова.

После того как Степанов перевел вопрос Мурзина, штабс-капитан Отиск достал из кармана второй такой. же листок и, развернув, показал его Мурзину.

— Здесь то же самое на чешском языке, — пояснил Степанов.

— Та-ак! — задумчиво протянул Мурзин. — Все это хорошо. Но я думаю, что объединяться нам не следует. Вы действуйте по указаниям правительства Бенеша. Мы — по указаниям подпольного ЦК Компартии Чехословакии. Зачем же нам все усложнять?

— Скажи ему, что я только начальник штаба, — попросил он Степанова. — А командир отряда — гражданин Чехословацкой Республики Ян Ушияк. Он придет сюда через несколько дней. Пусть тогда с ним и договаривается.

Услышав это, Отиск недоверчиво посмотрел на Мурзина. Неторопливо спрятал в карман листочки с призывами правительства Бенеша. И вдруг, спохватившись, извлек из брюк солидную пачку немецких рейхсмарок и протянул ее Мурзину. От денег Мурзин категорически отказался. Штабс-капитан Отиск холодно попрощался с партизанами и отправился восвояси в сопровождении все тех же двух десантников-парашютистов, которые приходили от него еще раньше.

На обратном пути к партизанской хате Степанов спросил Мурзина:

— Юра! Зачем ты ему про Ушияка сказал?

— Так лучше будет. Видно, он действительно догадался, что мы советские партизаны. Пусть он теперь с Ушияком познакомится. Может, поймет кое-что. К тому же, когда Ушияк придет, у нас радиостанция будет. Свяжемся с Киевом. Доложим об «англичанах». Возможно, с ними действительно лучше в контакте действовать.

— Что ж, может быть, ты и прав. Из Киева Лондон лучше видно...