Повод для знакомства

– Ну а если и так?
– с вызовом ответил борец за права отцов.

– Ну и много ты проводишь с ними времени?

А возразить-то ему особо и нечем...

– А ваши-то вообще своих отцов не знают. Растут маменькины сынки-бесхребетники да дочки-брошенки.

– Ты судишь по тому обществу, в котором вырос. Где женщина без мужчины существо нищее, беззащитное и несчастное. У нас женщина-мать - это звучит гордо. Мать здорового, сильного, красивого, счастливого ребенка. Правительство поддерживает деторождение. В конце концов, дети - это наш основной экспортный продукт, - улыбнулась я.

– Вы продаете своих детей?!

– Зачем же продаем. Просто наши девушки и юноши - самые желанные партнеры в мире. Хорошо воспитанные, ценящие семейные узы, с прекрасным образованием и физической подготовкой. Кто не захочет пройти свою жизнь рядом с таким человеком?

– Почему же тогда ваши детки от вас улетают?
– его голос сочился нескрываемым сарказмом: "Вот тут-то я тебя и подловил".

– Ресурсы нашей планеты уже давно исчерпаны. Несколько веков назад наша, некогда патриархальная, технократическая цивилизация после очередной кровопролитной войны оказалась на грани гибели. И тогда женщины, оказавшиеся в большинстве, взяли власть в свои руки. Только жить нам было не на что. Да и почти некому большая часть детей рождалась с уродствами. Тогда-то и была заложена программа генетического возрождения. Около восьми поколений потребовалось на то, чтобы население планеты стало таким, как сейчас: молодым, красивым, полноценным. А наши достижения оказались весьма востребованными. Но ни за какие средства нельзя полностью восстановить природный потенциал самой планеты. Поэтому правительство поддерживает политику эмиграции молодежи. Правда, куда бы ни уезжали наши ребята и девчата, они всегда сохраняют гражданство Китияры. И платят налоги кстати, более чем гуманные.

– И что, на ваш процветающий мартиархат никто не покушается?

– Это чревато. И дело не только в уникальности наших услуг и том, что нас очень ценят на планетах Союза. Все наши граждане являются военнообязанными, имеют пилотную подготовку и владеют продвинутыми навыками самооброны. Поверь, быть красивым - дело хлопотное. Представители вашего хваленого патриархата стараются ни в чем себе не отказывать. Ну и кроме того...

– ...с такой разветвленной внешней агентурной сетью можно предотвратить любое вторжение, - закончили за меня. Сразу видено стратега.

– Молодец, догадался. Сходи возьми в пищеблоке конфетку, - и я вернулась к своим исследованиям. А стратег то ли пошел за конфеткой, то ли задумался о своем, о мужском.

***

В ту же ночь произошло примирение. Я проснулась от того, что со спины меня прижимали к себе крепкие мужские руки. Собственно, я не возражала. Хотя, чисто с профессиональной точки зрения, может и зря. За последние пару дней "холодной войны" рядок стаканчиков в криокамере существенно пополнился. А ведь нужно еще и о качестве материала заботиться. Это значит, что необходимо делать перерывы, чтобы сперматозоиды успевали вызревать. Пришлось применять военную хитрость. Сначала после бурных воссоединений я пыталась цеплять сперматоносца за живое, после чего он обижался на меня по несколько дней кряду, но вскоре у на мой яд у него начал вырабатываться завидный иммунитет. И хотя на самом деле беременность проходила на диво легко, хочешь не хочешь, а пришлось время от времени изображать токсикозирующую страдалицу. Скорее "не хочешь". Потому что с ним было просто хорошо, лысый грах меня возьми!

По истечению очередного месяца нашего совместного полета передо мной встала неотложная проблема дозаправки. С одной стороны, я закономерно побаивалась того, что может учинить мой пленник, с другой - на вакууме далеко не улетишь. Да и привести в порядок корабль следовало, стычка с пиратами не прошла для него бесследно - поражаюсь, что он все еще тянет. В итоге я пришла к выводу, что приземление неминуемо.

***

Все шло как по маслу. Ремонт подходил к концу, оставались лишь косметические работы, топливо было залито, еда закуплена, мой пленник сидел тише воды ниже травы, не покидая борта корабля, и я расслабилась. Зря. И шагая по космопорту в мыслях о маршруте дальнейшего следования, я поняла это слишком поздно. Почти у самого корабля. Мой пленник стоял неподалеку и увлеченно беседовал с другим, столь же высоким, крепким и красивым, блондином. Увидев меня, он злорадно произнес:

– Вот ты и доигралась, деточка.

Я оглянулась. Да, похоже, в очередной раз доигралась. Путь к отступлению был перекрыт несколькими крепкими ребятами той же расцветки.

На корабле взревели двигатели, и он медленно отправился в небо. Пока-пока, дружок, надеюсь, еще свидимся.

Мужчины недоуменно переглядывались.

– Это стандартная процедура в ситуации нападения. "Алларм". Я не могу допустить, чтобы материалы моих исследований - да прочие хранящиеся там "материалы", - я выразительно посмотрела на своего вынужденного попутчика, - достались врагу. Или просто были уничтожены.

– Я думал, ты хотя бы для виду посопротивляешься. Ты же так упивалась своей ролью Госпожи.

Смешно, но сердце сжала глухая, практически детская обида. А чего я ждала? Что он будет у моих ног с изъявлениями благодарности ползать? Я же его насильно удерживала, оскорбляла, буквально, за человека не считала. Как бы. Всё понимаю. Но откуда же такое чувство, что меня только что предали?

– А мне все равно, какую роль играть. Я достаточно убедительна в любой.

– И прямо совсем не боишься расплаты?

– Не думаю, что ты придумаешь что-то новое.

– Я не про позы, - уничижительно выплюнул мой бывший раб.

– Да я не про них. Ты же не думаешь, что за пять лет самостоятельных рейдов я ни разу не попадала в плен? В последний раз после освобождения мне потребовалась восстановительная пластика и я навсегда разлюбила анальный секс.

Собеседник моего заметно побледневшего поборника справедливости на последних словах несколько смутился.

– И ты думаешь, что после этих твоих рассказов я тебя куда-то отпущу?
– процедил сквозь зубы этот самый "поборник".

– Конечно, отпустишь. Сигнал тревоги включился, первый же китиярец передаст информацию в Исследовательский Корпус, и твоему правительству предъявят официальную ноту протеста с требованием моей выдачи.

– Я в своем праве, - выплюнул мой собеседник.
– Ты захватила и держала меня в качестве раба.

– Во-первых, не захватила, а выкупила. Во-вторых, мне просто любопытно, как ты будешь описывать те зверства, которым подвергся. Нечеловеческие страдания: провести два месяца безделья то подрачивая, то потрахивая спутницу, - сородич моего визави смотрел на меня со все возрастающим любопытством, так что я доверительно ему сообщила: - У нас на всех кораблях галорегистраторы имеются, - я просто любовалась выражением лица своего бывшего раба.
– И да, один раз я все же применила к тебе силу. Когда ты попытался меня изнасиловать.

А вот теперь взгляд "сородича" не предвещал моему знакомцу ничего хорошего.

– Ты обязана пробыть со мной, пока не родится ребенок!

На этой фразе у сородича глаза реально вылезли из орбит:

– Твой ребенок? И она жива?
– обратился он к "счастливому" отцу.

– Сам удивляюсь, как я ее до сих пор не прибил, - проворчал тот.

– Да я не об этом.

– А "не об этом" все вопросы к ней. Она тебе очень многое может "не об этом" рассказать. Она у нас в области "не этого" специалист. Просто гений.

– Так вот какое ты, долгожданное признание!
– не удержалась я от шпильки.

– Ариатэ, помолчи. Ари, я прошу тебя принять дар моей жизни, - опустив голову, проговорил мой "бывший". Раб.

– Это у вас так принято просить прощения и выражать признательность?
– поинтересовалась я.

– Да, - ответил он.

Врет. Судя по вытянувшемуся лицу сородича, дело здесь не чисто.

– Ведите меня уже, куда вы там планировали. Этот затянувшийся фарс начал меня утомлять, - обратилась я к затихшим позади меня "добрым молодцам".