Поводыри на распутье
Шрифт:
– Хватайся!
За что? Размерами дракончик едва превосходил крупную мышь.
– Хватайся! Скорее!
Пэт увидела, что дракончик держит в лапах черную ленту, через мгновение поняла, что это ремень Грязнова, а еще через мгновение ухватилась за него свободной левой рукой.
– Обеими, – прохрипел Кирилл. – Отпусти меня.
Но подчиниться было страшно. Отпустить руку Кирилла, обменять живую хватку на маленькие крылья дракончика?
– Скорее! Это наш единственный шанс!
– Он меня не удержит!
– Верь мне!!
И Пэт решилась.
Собрав в кулак волю. Стиснув зубы. Испытав – на мгновение – приступ
Пэт отпустила руку Грязнова и ухватилась за второй конец ремня.
Сначала резкий рывок вниз, пронзительный вскрик, ужас… И тут же – громадное облегчение. Несмотря на размеры, дракончик оказался весьма силен, и работающие с бешеной частотой крылья уверенно потянули наверх и его, и девушку.
«Победил?»
«Проиграл?»
Урзак не был уверен ни в чем. Хотя нет. Он твердо знал, что проиграет, если прямо сейчас на него набросится отдохнувший во тьме Пес. Все остальное вызывало сомнения.
Погибло ли Чудовище? Скорее всего – да. Удар Петры, даже если не был смертельным, заблокировал сверхъестественные способности Грязнова. А без них ему из колодца не выбраться.
Погибла ли девчонка? Скорее всего – да. Она не умела пользоваться спящей в ней силой. Она была обречена.
Плохо, что не было прямых доказательств смерти врагов. Следовало бы остаться у колодца, чуть отдохнуть и послушать, что происходит в темной пропасти. Следовало бы… Но Урзак не рискнул. Он искренне считал, что ему повезло: проклятый Пес оказался значительно сильнее, чем ожидалось, и встречаться с ним вновь у Банума не было никакого желания.
«Не сейчас. Чуть позже. Лишившись хозяина, ты начнешь быстро терять силы, тварь. Я найду тебя, и…»
А пока нужно как можно быстрее покинуть опасное место. Урзак торопливо, заплетающимся бегом, преодолел ведущий к выходу коридор, с трудом открыл тяжеленную металлическую дверь, вышел, сделал пару шагов, а потом, почувствовав чужую ауру, остановился и посмотрел направо.
Чудовище.
Железное.
«Пингвин!» – услужливо подсказала память.
И не было никаких сомнений в том, кого поджидал прячущийся за титанпластовой броней воин.
Ствол «ревуна» чуть шевельнулся и теперь был направлен прямо на Урзака.
Измученный Банум тяжело вздохнул и собрал в кулак последние силы.
Какое же все-таки счастье – чувствовать под ногами твердую поверхность. Не цепляться за соломинки рук или решеток, не размахивать в воздухе ногами, в тщетных попытках отыскать опору, а знать и ощущать под собой надежную твердь. Стоять, сидеть или, как сейчас, лежать на земле, отдыхая каждой клеточкой тела. И пусть роскошное платье испачкано и безнадежно испорчено, пусть правая рука оказалась в какой-то подозрительной луже – сил, чтобы отползти в сторону, у Пэт не было, – пусть. Главное – она жива. Она спаслась.
Какое счастье…
Послышавшееся справа шуршание все-таки заставило девушку открыть глаза и чуть повернуть голову. Слишком близко раздался звук.
– А, это ты…
Спасший Пэт дракончик царапал землю, пытаясь принять вертикальное положение.
– Ты куда собрался?
Девушка протянула к малышу руку, то ли хотела погладить, выразить свою благодарность ласковым жестом, то ли поддержать, помочь зверьку подняться… Не удалось ни то, ни другое. Дракон стремительно вытянул шею в боевом выпаде, и Пэт едва успела
отдернуть руку, испугавшись не столько движения, сколько ненависти, вспыхнувшей в желтых глазах твари. Если бы не реакция девушки, дракон бы наверняка укусил ее.– За что?
Спросила обиженно, удивленно, а через секунду поняла – за что. Поняла, увидев, как подпрыгивает усталый дракончик, пытаясь взлететь. И не сводит глаз с черной бездны колодца.
В котором, истекая кровью, из последних сил цеплялся за спасительную решетку Грязнов.
«Он хочет вытащить Кирилла!»
Дракончику удалось взлететь, но его полет мог вызвать кривую усмешку у любого наблюдателя. Редкие взмахи крыльев с трудом поддерживали тело в воздухе, его явно вело вправо. И ремень дракон не держал в когтях, а намотал на лапы, поняв, что иначе не сможет удержать груз. Однако решимость его не покидала. Решимость обреченного. Решимость того, кто готов спасти или умереть. Еще один неуверенный взмах, и дракончик камнем рухнул вниз, в провал колодца. То ли спикировал, то ли не удержался…
«Он хочет вытащить Кирилла!»
И все встало на свои места.
Грязнов приказал дракону спасти Пэт, спасти дочь. Тварь не могла ослушаться, помогла девушке, но поняла, что потеряла слишком много сил и может не успеть на помощь хозяину. Этим и объяснялся ненавидящий взгляд дракона – он счел, что Пэт помешала ему выполнить долг.
Долг!
Точно найденное слово размашисто резануло Пэт, заставило вздрогнуть.
Долг!
Урзак говорил, что у Кирилла есть только рабы. Но разве станут невольники с такой яростью защищать злого господина? Рисковать жизнью? Подставляться под удары и ненавидеть тех, кто мешает им исполнить свой долг? По отношению к тому, кого любишь, кому веришь.
И Олово, и дракон готовы были умереть за Кирилла.
А Урзак искал того, кто убьет вместо него.
«А я ударила его в спину!»
«Я ударила в спину отца!»
«Он мой отец?»
Пэт решила пока не думать о словах Урзака, заставила себя не думать. Она ждала, чем закончится отчаянная попытка дракона, и холодела от страха, представляя, что именно из-за нее, из-за ее удара Грязнов потеряет силы и сорвется вниз.
«Ведь он истекает кровью!!»
И радостно закричала, увидев появившегося дракона, а следом – ободранную руку, вцепившуюся в край колодца.
Как он мог ошибиться?
Отвлекся? Проморгал? На мгновение потерял сознание? Или противник оказался слишком быстр?
Слоновски искренне недоумевал. Только что он ловил в перекрестье прицела врага: высокого плечистого мужчину в черном костюме, которого следовало уничтожить любой ценой. И вот перед ним стоит…
– Стреляй, Грег! – заорал Щеглов.
Он что, не видит?
– Стреляй!
– Ты сдурел? Это же шеф!
– Слоновски! – устало приказал вышедший из здания Кауфман. – Ко мне!
– Стреляй, придурок!
– Слоновски, приказываю немедленно арестовать Щеглова! Он предатель.
Кауфман сделал шаг вперед.
– Приказываю…
– Я взорву нас, Грег! Если ты позволишь ему приблизиться – взорву!
– Слоновски!
Урзак старался, очень старался, но он был слишком слаб, чтобы вытащить из головы Грега образы его родных. Чтобы предстать перед ним в облике тех, на кого Слоновски ни за что не нападет. И даже как следует наложить гипноз не смог. Вымотался.