Повседневная жизнь египетских богов

Его земное правление мало известно. ^{124} Плутарх, единственный, кто действительно попытался его описать, говорил, что это была мирная и счастливая эпоха. Как мы узнаем, новый правитель научил людей земледелию и наполнил мир своими благодеяниями. Последовавшие события хорошо известны. Сет, его брат, был завистлив и воинствен. Возжаждав власти, он заманил Осириса в ловушку и убил его. Расчленив его тело, он бросил его части в Нил. Исида, супруга Осириса, отправилась на их поиски, отыскала их и собрала, завернув в пелены. Благодаря этому в теле Осириса возродилась жизнь, и он смог соединиться с супругой и зачать сына Хора. В египетских источниках именно смерть бога имеет символический характер: парадоксальным образом она занимает место его жизни, заменяет ее собой. Смерть Осириса — это его истинная жизнь; она делает его, в соответствии с его частым и очень значимым эпитетом, «богом живущим», ^{125} но также и кем-то «более великим, чем все прочие боги». ^{126} Отсюда следует, что для своих приверженцев мертвый Осирис есть некая постоянная и абсолютная ценность: они заботятся о его трупе «больше, чем о теле, что было когда-то». ^{127}

Его убийство представляет собой перелом в истории царствований богов на земле. Сет завоевал не всё царство и владел только югом страны. Маленький Хор, укрытый в тайном месте в болотах Дельты, продолжал носить титул царя севера. ^{128} Таким образом, правление Сета превратилось в нескончаемые поиски. Ему нужно было любой ценой разыскать законного наследника и расправиться с ним, чтобы сосредоточить царскую власть исключительно в своих руках. Но, несмотря на эти поиски и все хитрости Сета, недостающая часть царской власти постоянно ускользала от него, не способного захватить своего соперника. Тот подрастал, хотя, как мы увидим, не без трудностей; повзрослев, он одержал полную победу, положив конец правлению Сета. Тот одновременно потерпел поражение на поле боя и был отстранен от власти суровым решением судилища богов. ^{129}

Также как существование Осириса и Сета сводится к смерти для одного из них и к поражению для другого, вступление на престол и коронация придают смысл существованию Хора. Кажется, что все события в истории мира были лишь подготовкой этого момента. Жизнь Хора — это нескончаемый ритуал коронации; поэтому его царствование не отразилось ни в каких преданиях и о нем нечего рассказать. О нем известно лишь то, что Исида была своему сыну советчицей в отправлении им власти. ^{130} В образе Хора все служит четкой фиксации модели царской власти, как, например, прекращение ссор между богами, которые, наконец, закончились миром. Теперь настала очередь людей осуществить свой собственный поворот в истории. Их восстание произойдет «после Хора», как лаконично сказано в одном тексте. ^{131} Если божественная власть отныне осуществляется в небесном пространстве без затруднений, то длинная череда фараонов на земле станет постоянно повторяющимся наследованием Хору.

Итак, царствование каждого из богов завершается конфликтом, в котором противостояние отца и сына приводит к кризису власти. Каждый конфликт, отмеченный появлением космических беспорядков, обнаруживает слабость правителя, который уступает место преемнику со свежими силами. Способ передачи власти остается в точности неизвестен. В любом случае, мы знаем, что этот механизм, как и передача собственности на земной мир, был некогда оформлен в особый документ богом земли Гебом. ^{132} Именно этот документ утверждал законность и непрерывность династии богов, передаваясь от одного суверена к другому. Земная власть будет до странности напоминать эту модель. Каждая политическая смута напоминает и воспроизводит удаление богов от людей. ^{133} Каждый царь — сын своего предшественника, что может означать, помимо прочего, и реальное кровное родство между ними. Каждая смерть царя — это катастрофа, а каждый новый правитель — спаситель, вновь утверждающий космический порядок. ^{134} В конечном счете эта система обосновывает как наследование отца сыну, так и законность власти любого претендента и приводит к тому, что среди людей, от Хора к Хору, бог наследует самому себе, непрестанно воспроизводя одно и то же царствование. И так — вплоть до предреченного конца света, конца египетского язычества.

Глава вторая Иерархия, власть, группы

Число египетских богов точно неизвестно, и нет оснований полагать, что оно могло быть ограничено чьей-либо волей или какой-то догмой, даже в случае, если какой-нибудь специалист по совершению обрядов неожиданно решил бы похвалиться способностью перечислить их имена наизусть. ^{135} Бога-демиурга часто называли «один, ставший миллионом»; ^{136} речь идет о том, что он сосуществует с миллионами своих созданий, притом что само слово «миллион» в египетском языке было обычным выражением бесчисленного множества. ^{137} Такое обозначение, видимо, должно было охватывать всю совокупность сотворенных существ, будь то боги, люди или животные. Среди этого множества боги составляли наиболее ограниченное сообщество. Как правило, говорится о «десятках тысяч и тысячах богов», которые вышли из демиурга. ^{138}

Свойства богов, по сравнению с другими существами, зависят только от его воли. В первой главе мы видели, как существа, принадлежащие к различным категориям, смешивались между собой. За исключением демиурга и изначальных богов зарождение остальных существ происходило практически случайным образом, в зависимости от обстоятельств. Произведенное разделение этих существ на категории и связи, которые их объединяют, не обусловлено в первую очередь их старшинством по времени создания. Согласно некоторым версиям, люди могли даже быть сотворены прежде большинства богов. Соответственно, иерархия живых существ основана на качествах, присущих каждой их категории. По своей природе боги, как говорится в текстах, были сотворены «более великими, чем люди». ^{139} Тем не менее каждая из категорий не представляет собой замкнутое на себя и закрытое для проникновения извне сообщество. Как мы видели в первой главе, восставшие боги были превращены в людей в наказание и стали даже «людьми-животными», то есть не чем иным, как жертвенным скотом. И наоборот, в определенных обстоятельствах люди могли стать богами, а отдельные животные — достичь божественного качества. ^{140}

Миф о деградации богов, враждебных демиургу, по сути предполагает наличие иерархии существ, в которой каждая группа находится в зависимости от предшествующей. Такая их взаимозависимость была задумана творцом: «Соколы питаются мелкой птицей, шакалы — мертвечиной, свиньи — отбросами пустыни, люди — хлебом, крокодилы — рыбой, рыбы — водой из Нила, как повелел Атум (бог-демиург)». ^{141} В этой цепи, соединяющей все живое, связь между людьми и богами, несомненно, наиболее сильна. От обоюдности, которая ей присуща, зависит благополучие мира, как мы увидим во второй части нашей книги. Наконец, внутри каждой категории тоже возникают группы существ и связи между ними, значение которых очевидно, как, например, в мире животных, согласно приведенной только что цитате. Нечто подобное мы видим и в мире богов.

Сообщество богов и его иерархия

На первый взгляд структуры, свойственные миру богов, возникают в соответствии с двумя типами иерархии, независимыми друг от друга, но в конечном счете конкурирующими. Первый тип иерархии, который можно считать естественным, принимает во внимание положение каждого бога в сотворенном мире, его «биологический ранг». Второй тип строится на отношениях силы, к которой каждый бог может прибегнуть независимо от своего места в исконной иерархии. Эти отношения силы берут свое начало в деятельности, присущей каждому богу, в функциях, которые позволяют ему в определенной сфере обрести превосходство над всеми своими сородичами. Каждый из богов может считаться наиболее значимым в той области, в которой он себя проявляет. Естественная иерархия богов находится в противоречии с проявлениями этих сил каждого из них, в которых они получают возможность проявить собственную исключительность. Взаимодействие этих двух начал сделало сообщество богов весьма непостоянным единством, в котором возникновение конфликтов и их разрешение стали, помимо всего прочего, факторами изменения и развития.

Иерархические связи между богами находят свое выражение в достаточно простых понятиях. Все без исключения боги делятся на «великих» и «малых», к которым порой добавляются еще и «средние». ^{142} «Великие» боги отличаются от мелкой сошки своего мира привилегиями, которые заведомо не могут быть определены в точности, но наиболее отчетливо проявляются в придворном этикете окружения «царя богов», кто бы таковым ни считался. Правила этикета, находящегося в ведении Тота, упоминаются от случая к случаю. ^{143} В присутствии повелителя великие боги уважительно вытягиваются стоя, в то время как низшие должны падать ниц. С другой стороны, существует разделение богов на «старых» и «молодых», то есть на представителей различных поколений богов, на свидетелей сотворения мира и всех остальных. ^{144} Но такое старшинство не всегда означает особенное превосходство. Так, не обладал ли Тот правом располагать в качестве посланников богов «старших его самого»? ^{145} Его обязанности «правой руки» верховного божества — в современных понятиях, первого министра — совершенно необходимы для нормального течения мирового порядка, и это объясняет его особое право распоряжаться другими богами независимо от их положения. ^{146} Помимо иерархии кровных связей, в основе своей строгой и неспособной меняться, сообщество богов давало каждому возможность выдвинуться благодаря своим заслугам и способностям. Если каждый «великий бог» пантеона мог с полным правом провозгласить себя «более великим», чем его сородичи, только по причине очевидности этого для всех, то остальные могли достичь этого положения вследствие каких-то конкретных событий. Мы помним, как Хор Старший получил свое отличие «старшего, чем другие». Сама формулировка этого эпитета выдает и его необычность, и достаточно ограниченный его характер. Величие, о котором идет речь, не имеет ценности за пределами совершенно определенной сферы деятельности этого божества. Чаще всего именно боги, обладающие необычайной физической силой, в особенности боги-разрушители, принуждают своих собратьев наделять себя льстивыми эпитетами. Так, Монту, еще один воинственный хвастун, самим своим существом внушил страх богам, стоящим выше него, и заставил их подчиняться его приказам. ^{147} Что же касается представительниц прекрасного пола, то богини, именуемые «опасными» — Сохмет и Бастет, представляют собой особый случай. Их гнев был настолько страшен, что сам царь богов не мог находиться подле них без опаски. ^{148} Страх был не единственным способом добиться уважения со стороны других: так, Тота почитали за его осведомленность, а смерть Осириса придала ему значимость и авторитет, которыми он не обладал при жизни.

Борьба за место в иерархии всякий раз затрагивала лишь часть сообщества богов и не могла нарушить его целостности. Каждое мгновение, каждый сельскохозяйственный сезон, каждый месяц, каждый день, каждый час имели своего божественного покровителя, ^{149} также как и каждый город или регион. ^{150} Эти боги, пленники отдельного мгновения или места, связаны с ними очень узкими обязанностями, позволяющими заработать лишь скромные заслуги. Малые божества — гении и демоны, если использовать терминологию Античности, — отличаются от абсолютно зависимых, часто безымянных прислужников «великих» богов, однако они также входят в класс нижестоящих, подчиненных исходящим сверху решениям.

В набросанной нами картине вырисовывается сообщество, в котором ни один его член не может бросать чем-либо вызов общему иерархическому порядку, и порядок этот не приходится считать стеснительным для его составляющих. Приводившиеся фрагменты текстов показывают, что возвышение в рамках этого порядка зачастую становится возможным под воздействием групповых инстинктов или личных страстей богов.

Солнечный демиург, как правило, воплощенный в Ра, становится в итоге единственной прочной опорой стабильности для сообщества богов. Поскольку он не был сотворен и впервые принес миру свет, он является источником всей жизни. Поскольку он один властен положить конец творению, только он пользуется в мире непререкаемой властью. Он «глава всего сотворенного», «Владыка мира до его пределов». ^{151} В отличие от своих собратьев Ра может носить титул царя в самом широком, практически вечном смысле. Именно он является Первым, властителем по свойственным ему качествам, «богом богов», «величайшим из великих». ^{152} Тем не менее мы видели, как это формальное превосходство могло быть ограничено или оспорено вследствие пересечений различных качеств и полномочий в иерархии богов. Сама многогранность царского статуса, которая позволяла получить его, по крайней мере на время, и другим богам, кроме демиурга, становилась причиной конфликтов, связанных с первенством в этом мире. Виновниками таких конфликтов не обязательно были наиболее агрессивные боги. Так, сам Владыка Мира и Осирис оспаривали в долгой переписке друг у друга свои прерогативы и полномочия. ^{153}