Повседневная жизнь российских жандармов
Шрифт:
По мнению моему, фактическая польза от деятельности ОА оправдывает производимые на ее содержание расходы… В общем ОА до сих пор не мало послужила делу общего спокойствия». (Последняя фраза отмечена на полях двумя вопросительными знаками, поставленными П. Н. Дурново.)
Таким образом, постоянными постами в центре столицы были перекрыты обычно используемые маршруты высочайших выездов из Аничкова в Зимний дворец, а также агентурным наблюдением обеспечивались все дома, находящиеся на этих маршрутах. Тем не менее генерал П. А. Грессер уклонился от того, чтобы «указать на отдельные случаи особой деятельности чинов ОА» (надо полагать, ввиду их отсутствия), чем вызвал соответствующую реакцию директора Департамента полиции П. Н. Дурново: «Следует привести эти дела в порядок в предупреждение повторения случаев отсутствия надзора, как это обнаружилось при аресте Сергея Иванова в
Ежегодно чины Охранной агентуры в количестве 80—100 человек во главе с полковником Ильинским направлялись для несения охранной службы в Петергоф на время летнего пребывания там царской семьи и поступали в полное распоряжение главного начальника охраны генерала Черевина; шесть человек направлялись в Царское Село, восемь человек несли охрану министра внутренних дел.
27 мая 1886 года заведующий ОА полковник Ильинский докладывал градоначальнику: «Тотчас по прибытии Императорских Величеств в Петергоф в 3 часа 35 минут… я имел честь представиться Генерал-Адъютанту Рихтеру, заступившему место Главного Начальника Охраны по случаю отъезда его за границу; причем Генерал Рихтер от имени Генерала Черевина предложил полковнику Ширинкину заготовить письмо в четверг к Вашему Превосходительству с просьбой прислать еще сколько окажется нужно людей, так как 50 человек Охраны считают недостаточным… Предполагаемый денежный расход не увеличится, так как в помещении, ныне занимаемом в Петергофе по Волконской улице в доме Бота, могут поместиться свободно 60 человек, 6 в Ораниенбауме и 6 в Стрельне; 8 же агентов изъявили желание перевести свои семьи и нанять для них помещение на свой счет».
Максимальная нагрузка на Охранную агентуру выпадала в течение трех зимних месяцев во время пребывания высочайшего двора в столице. В остальное время свободные от других обязанностей агенты прикомандировывались к Охранному отделению, где под руководством опытных филеров «не только знакомились со всеми подозрительными лицами… и получали возможность следить за такими местами при исполнении постовой службы на пути Высочайших проездов, но и практически изучали те приемы, которые необходимы для успешного исполнения лежащих на них обязанностей…».
В 1887 году по просьбе генерала П. А. Грессера ассигнования на Охранную агентуру были увеличены Министерством внутренних дел с 90 до 120 тысяч рублей. Одним из обоснований этого решения было высказанное им опасение того, что уволенные ввиду недостатка финансирования агенты «из чувства озлобления могут сообщить известные им сведения посторонним лицам». В анонимном письме, направленном в это время на имя министра внутренних дел, говорилось: «Просим обратить Ваше милостивое внимание на Агентов Охраны. Прослужив почти 5 лет, теперь увольняют без всяких причин… Если же с вашей стороны не будет обращено должное внимание — постараемся подать прошение Государю Императору». Нам неизвестно, была ли эта угроза претворена в жизнь, но увольнения агентов охраны удалось избежать.
Межведомственной борьбе за руководство Охранной агентурой между Департаментом полиции и градоначальником был положен конец министром внутренних дел графом Д. А. Толстым, когда 23 мая 1887 года была утверждена инструкция «Состоящему в Управлении Санкт-Петербургского Градоначальника отделению по охранению общественной безопасности и порядка в столице», в которой, в частности, говорилось:
«При отделении охранной наружной службы состоит особая команда вольнонаемных людей (Охранная Агентура), которая действует под непосредственным руководством и наблюдением начальника отделения. На обязанности охранной команды лежит наружное наблюдение, в пределах полученных указаний, за подозрительными лицами. Порядок службы охранников определяется особой инструкцией, утвержденной Градоначальником. Охранная команда в целом составе и по частям может быть командируема в другие местности Империи».
Вслед за этим 10 октября 1887 года санкт-петербургский градоначальник генерал-лейтенант П. А. Грессер утвердил подготовленную подполковником Секеринским инструкцию «О порядке службы Охранной агентуры», в которой, в частности, говорилось: «Специальное назначение ОА — обеспечение-безопасности Высочайших Их Императорских Beличеств и Государя Наследника Цесаревича проездов в столице». На заведующего Охранной агентурой, назначаемого градоначальником с правами помощника начальника Охранного отделения, возлагалось «распределение между служащими в Агентуре и прикомандированными к охранной деятельности Санкт-Петербургской
столичной и Речной полиции обязанностей их, как охранников, размещение агентов по постам, назначение очереди и продолжительности дежурств и т. п., разъяснение охранникам их обязанностей и тех практических приемов, кои будут признаны наиболее целесообразными…».Устанавливался следующий порядок приема на службу в Охранную агентуру: «О каждом, вновь принятом на службу в ОА лице, предварительно собираются справки о семейном положении, прошлой жизни и о степени политической благонадежности. По испытании затем такого лица в качестве кандидата на должность агента-охранника в течение одного месяца, списки таких кандидатов, удовлетворяющих условиям службы в ОА, через Начальника Охранного Отделения, предоставляются на утверждение Градоначальника».
Все агенты-охранники по роду выполняемых ими обязанностей делились на местных и постовых. Местные агенты осуществляли «внутреннее наблюдение за домами в тех местностях, где бывают Высочайшие проезды». Они назначались из числа более грамотных и наиболее развитых полицейских и подразделялись «на заведующих меблированными комнатами, отдельными домами и определенными участками».
Местные агенты должны были жить в пределах вверенных их надзору районов. Их служебные обязанности определялись следующим образом: «Главная обязанность местных агентов заключается в самом подробном ознакомлении с постоянными жителями и временными посетителями вверенных их надзору меблированных комнат и домов. Они обязаны знать семейное положение, образ жизни, род занятий, материальные условия всех живущих в доме, а равно и всех знакомых каждого жильца и при малейшем сомнении в какой-либо личности немедленно докладывать заведующему Охранной агентурой. Если затем такое лицо будет оставлено з этом доме, то местный агент должен уже иметь тщательное наблюдение за всеми его действиями, обращая особое внимание на то, что им приносится в дом и на все его связи и отношения…» При этом рекомендовалось «обращать особое внимание: на живущих в подвальных этажах, на занимающих лицевые квартиры и на промышленные и торговые помещения в домах». Для выполнения этих задач рекомендовалось устанавливать хорошие личные отношения «с домашнею прислугою жильцов, торговцами, содержателями ресторанов и других посещаемых публикою заведений, а также с дворниками и швейцарами».
На тех из них, которые могут быть использованы в интересах Охранной агентуры, предлагалось представлять подробные сведения заведующему ОА. Предписывалось также обращать внимание «на всякий приступ к каким-либо работам, особенно в подвальных этажах, стараясь с точностью выяснить цели и повод производимых работ…». При еженедельных обходах своего района местные агенты должны были «собирать сведения о вновь прибывших в дома и выбывших лицах и в тот же день доставлять об этом сведения, по особо установленным листкам, в местный полицейский участок» и под видом паспортистов «вручать квартирантам виды на жительство, отдаваемые в прописку».
В обязанности постовой агентуры вменялось «следить за появлением злоумышленников по пути Высочайших проездов». Наблюдательные посты, на которые выставлялись постовые агенты, делились на суточные и дневные. На первых постах дежурили по восемь часов, сменяя друг друга, четыре агента, на вторых — с восьми утра до десяти вечера посменно два агента. Их смена проводилась обходными дежурными.
«Находясь на посту, агент все время дежурства проводит на улице, он может по временам садиться у ворот домов на скамейках, предназначающихся для дворников, но отнюдь не вправе заходить в дома, ни в другие помещения». В холодное время обходной дежурный мог сменить его не более чем на полчаса. Им разрешалось вступать в контакт с местными дворниками для получения от них нужных сведений и при этом держать себя вежливо и обходительно, стремиться «сблизиться с ними настолько, чтобы руководить ими при вызове их на дежурство в случаях Высочайшего проезда».
Предписывалось также «обращать преимущественно внимание на лиц ему незнакомых, которые без видимой надобности и цели будут появляться в пределах поста, ходить или чего-либо выжидать». Таких лиц необходимо было прослеживать до ближайшего поста и сообщать о них для той же цели следующему постовому агенту. Таким образом, такие лица передавались от одного поста к другому до места их жительства, где они устанавливались через дворника. Рекомендовалось также «обращать особое внимание на извозчиков и кучеров, которые будут часто появляться и стоять в пределах поста, отказываясь от найма желающих ехать», а также «на таких лиц, которые скрывают под одеждой какие-либо предметы или узелки, прослеживая их в указанном порядке».