Повседневная жизнь в Венеции во времена Гольдони

Тень государя

Монархия — это дож, в его лице сосредоточены все прерогативы королевской власти. «Он сидит на троне, убранном воистину по-королевски, и все граждане и сенаторы должны разговаривать с ним стоя и снимать шляпу, как перед государем», — отмечает в XVI в. француз Бельфоре. [247] В официальных документах он именуется Государем, а Светлейшая Республика отождествляется с городом, которым он правит. На его имя направляются дипломатические послания, от его имени издаются законы, в ночь выборов чеканят монеты с его профилем. Его парадное платье «воистину отличается королевской роскошью» [248] : длинный плащ из затканной золотом материи, поверх которого наброшена горностаевая мантия с большими пуговицами по горловине; снизу надето платье из тонкой ткани; на ногах черные туфли, украшенные золотом и пурпуром; красные штаны облегают ноги. В руках у него bacheta, символ власти дожа, напоминающий королевский скипетр. Форма его короны весьма своеобразна, в ней просматриваются византийские мотивы, что, возможно, должно напоминать о политических связях Венеции с Восточной Римской Империей. Вот как описывает эту корону Монтескье: «Это высокий колпак, украшенный крупными жемчужинами и столь же крупными драгоценными камнями». Колпак блестит, ибо изготовлен из златотканой материи, на производстве которой специализировалась Венеция; золото лежит на нем в два слоя: это настоящее сокровище ( zogia, как говорят венецианцы). Среди драгоценностей, украшающих золотой головной убор дожа, выделяются семьдесят редчайших сверкающих гемм (рубин, изумруд, алмаз и двадцать четыре жемчужины в форме капель).

247

F. de Belle Forest. La Cosmographie universelle de tout le monde… Paris, Sonnius, 1575.

248

G. Franco. Gli Habiti d'Huomeni e Donne venetiane. Venise, 1610.

Ритуалы и церемонии, проводимые во дворце, чрезвычайно многочисленны — церемониальный устав дворца содержит описания почти тридцати девяти церемоний, устраиваемых ежегодно по случаю побед и празднеств святых, а также трехсот тридцати семи торжественных литургических обрядов. Во время этих мероприятий дож всегда появляется во всем своем великолепии. Например, во время церемонии вступления в должность он предстает перед народом в сооруженной на помосте часовне, а затем вместе с главным комендантом Арсенала садится в паланкин, который специально отряженные для этого люди проносят вокруг площади, в то время как дож с высоты разбрасывает в толпу новые, только что отчеканенные монеты со своим профилем. Похороны дожа также являются церемонией, обставленной с поистине «королевской пышностью». [249] Тело дожа выставляется для обозрения в зале Piovego, возле него постоянно дежурят три инквизитора, а также сенаторы и каноники из собора Святого Марка. После того как тело в последний раз покажут толпе, его переносят в церковь Сан-Джованни-э-Паоло, где обычно хоронят дожей. По дороге тело проносят под аркадами Часовой башни, а затем по Мерчерии — путь этот символизирует прощание дожа с городом.

249

G. Gozzi. Gazzetta veneta, mai 1762, fun'erailles du doge Francesco Loredano.

Каждый год в день Вознесения на воду спускается парадная галера «Буцентавр», где на палубе под красным балдахином устанавливают трон, который может соперничать с королевским. Сидя на этом троне, окруженный сенаторами, посланниками и дамами-патрицианками, дож совершает плавание по лагуне. Возле Сан-Никколо дель Лидо дож бросает в волны кольцо, благословленное патриархом, и, обращаясь к морю, произносит: «Мы обручаемся с тобой в знак истинной и вечной власти», — напоминая, таким образом, о священных и славных узах, скрепляющих Венецию с источником ее величия. Во время andate pubbliche(«хождения в народ»), а также посещения монастырей и соборов, — мероприятий, обычно приуроченных к празднованию великих событий в истории Республики, дож появлялся, в зависимости от обстоятельств, в золотом или пурпурном облачении, под зонтиком из расшитого золотом бархата. Например, 25 декабря, на Рождество, дож появлялся в церкви монахинь-августинок в золотом плаще, в окружении сенаторов в парадной одежде из узорчатых тканей, отделанной мехом. [250] А в скоромный четверг, отправляясь в собор Святого Марка на торжественную службу в честь победы над Падуей, одержанной в 1162 г., дож облачался в бордовый шелк, а все окружавшие его сенаторы были в одеждах пунцового цвета.

250

Protogiornale, n° VI, Venise, Bettinelli, 1764.

По традиции дожа повсюду сопровождал кортеж — процессия, число участников которой определялось в зависимости от каждого конкретного случая. Если речь шла о похоронах, то дожа сопровождали патриции в красных одеждах, капитул собора Святого Марка, музыканты из Королевской капеллы, представители Скуоли гранди, светское и черное духовенство, пансионеры четырех больших Приютов ( Ospedali), представители корпораций из Арсенала, трое «адвокатов коммуны» ( Avogadori di comun), государственные прокураторы, нотариусы и секретари Канцелярии дожа во главе со своим начальником, ведавшим делопроизводством. В иных случаях, например во время праздника святого Стефана, когда дож на больших, ярко освещенных гондолах отправлялся в собор Сан-Джорджо, свита была не столь многочисленной: советники, «мудрецы», главы Кваранций, [251] судьи гражданские и уголовные и сорок один электор.

251

Кваранция — Совет сорока, «отпочковавшийся» от Большого совета, прежде занимался исключительно финансовыми делами. С 1324 г. Quarantia civil vecchia(«Старая Кваранция по гражданским делам») и Quarantia civil nuova(«Новая Кваранция по гражданским делам») занимались судебными гражданскими делами, a Quarantia criminale(«Кваранция по уголовным делам») — делами уголовными. Должности трех глав Кваранций были созданы в 1441 г.

Присутствие электоров (избирателей дожа) весьма примечательно с точки зрения субординации государя по отношению к тем, кто вознес его на вершину власти. Ибо, являя собой образец хранителя государевых добродетелей, дож тем не менее был всего лишь образцовым Отцом, но отнюдь не Господином. [252] Даже облаченный в поистине царские одежды, он был всего лишь, по заключению Бельфоре, «государем без власти, государевой тенью».

Дож избирался пожизненно; подобного «навечного» избрания в системе венецианских институтов управления удостаивались только прокураторы Сан-Марко и Великий канцлер, руководивший чиновниками. Дожами обычно становились лица не моложе шестидесяти лет и только по воле избирателей. С самого основания Венеция жила в постоянном страхе перед узурпацией власти какой-либо одной личностью и установлением династического режима. «Мы делаем тебя дожем», — гласила формула избрания государя, и в ней шла речь не о «мы» — величествах, а о «мы» — коллективе, о сорока одном электоре, которые с 1249 г. избирали дожа путем чрезвычайно сложной процедуры, соединявшей в себе элементы жеребьевки и выборов. Сначала определяли баллотино — юношу, в обязанность которого входило извлечь из сумки баллоты — маленькие шарики, с помощью которых выбирали первых тридцать электоров, начинавших долгую процедуру избрания дожа. Выбор баллотино доверяли воле божества и случая: процедура избрания происходила в тот же день утром, по выходе из собора Святого Марка, избирателями были самые молодые советники. [253] Дальнейшая чрезвычайно сложная и запутанная процедура избрания дожа изложена в популярной считалочке:

252

F. Pallavicino. II Sole dei pianeti. Pr'eface.

253

U. Tucci. I meccanismi dell'elezione dogale, in: G. Benzoni. I dogi. Milano, Electa, 1982, p. 80 sqq.

Совет избирает тридцать советников, Из них дальше выбирать будут девять, Которые, в свою очередь, выберут сорок; Затем из них отберут двенадцать тех, Кто славу стяжал заслуженно; Те еще двадцать пять назовут, но из них Останется только девять, И они, в согласии между собой, Сорок пять назовут, Из которых одиннадцать лучших Выберут сорок и одного, Тех, кто в зале, плотно закрыв его двери, Двадцатью пятью голосами — не меньше! — Выберут светлейшего государя, кто станет править И издавать уставы, указы и законы. [254]

254

Il Forestiere illuminato… p. 7.

Процедура эта продолжалась около трех дней. Во время, так сказать, «первого тура», должен был быть избран сорок один электор. На следующем этапе происходили собственно выборы дожа: им становился кандидат, получивший первые двадцать пять голосов; процедура эта могла быть более или менее продолжительной в зависимости от личности претендентов и политических интриг. О смерти прежнего дожа объявляли только после начала выборов — в 1741 г. смерть дожа Луиджи Пизани хранили в секрете целых восемь дней, [255] ибо на время выборов образовался вакуум власти.

255

Goldoni. Lettre au Senat de Genes, XXII, juin 1741.

Политическая функция дожа сводилась прежде всего к запретам и контролю. В соответствии с ритуалом дож, вступая в должность, произносил торжественную клятву; за соблюдением ритуала наблюдали трое «корректоров». В присутствии своих советников новый дож присягал не превышать пределов вверенной ему власти и разоблачать тех, кто в обмен на свои услуги станет подстрекать его превысить свою власть. Затем шли запреты, цель которых была оградить Республику от любых попыток установления династического правления и укрепить независимость Венецианского государства от иностранных держав. Так, стать членами Сената могли только сын и старший брат дожа (в крайнем случае, его племянник), да и то без права голоса. Родственники дожа не имели права занимать управленческие должности ( Reggenze) ни в Венеции, ни тем более за границей. Дож и его семья не имели права поддерживать контакты с деятелями церкви, чтобы не вносить смуту в разделение властей, ибо это разделение составляло одну из основ венецианской конституции. Дожам не дозволялось вступать в контакты с посланниками, все письма свои и прошения эти последние должны были передавать в Коллегию, дож даже не имел права распечатывать эту корреспонденцию, равно как и любые официальные письма, без присутствия своих советников. Также он не имел права лично отправлять письма иностранным дипломатам, принимать и выслушивать в своих личных апартаментах легатов, нунциев, посланников или же чиновников по особым поручениям. [256]

256

V. Sandi. Principi di Storia civile della Repubblica di Venezia dall'anno di N.S. 1700 fino all'anno 1767. Venise, Coleti, 1769–1772, vol. I, livre I, p. 49.

Разумеется, не может быть и речи о том, чтобы дож обогатился или расширил свои вотчины, воспользовавшись своим «служебным положением». Когда кандидат избирался дожем, предполагалось, что он уже обладает солидным состоянием; последнего венецианского дожа Лодовико Манина, уроженца Фриуля, избрали буквально насильно, против его воли, [257] и исключительно по причине его огромного состояния. Цивильный лист дожа был весьма скромен: государь был занесен в список чиновников, состоящих на жалованье у Республики («госслужащих»), и ему еженедельно, каждую среду, выплачивалось по сто цехинов, иначе говоря, дож получал 14 258 дукатов в год. Роскошные празднества, все эти балы, банкеты и фейерверки, которые ему приходилось устраивать по случаю своего вступления в должность, оплачивались из его личных средств, равно как и поддержание в порядке и обустройство дворца и часовни. Дож своим собственным имуществом отвечал за сбалансированность бюджетной сметы на содержание дворца; он мог взять взаймы определенную сумму на покрытие неотложных расходов, связанных с исполнением должности, однако после его смерти наследники обязаны были в недельный срок вернуть долг в общественную казну: в противном случае они лишались права занимать государственные должности. Хотя дворец именовался Дворцом дожей (Палаццо дожей), он, тем не менее, не являлся собственностью его обитателей. Дворец считался общественным зданием, и дож, согласно особому постановлению, был обязан бесплатно селить в специально отведенных для этого помещениях некоторое количество «бедных ремесленников». Эти дополнительные помещения находились на задворках дворца, ближе к Рио делла Каноника. Собственно дворец был прежде всего зданием, предназначенным для работы правительства, поэтому среди одиннадцати комнат, отведенных лично дожу, большинство являлись приемными. Таким образом, частной жизни у дожа практически не было. Дож — собственность Республики, узник собственного дворца — так отзывались о дожах многие их современники. Начиная с 1355 г. дож уже не имеет права покидать остров Риальто более чем на пять дней, и ему приходится довольствоваться садами и радостями Джудекки. Впрочем, общественная жизнь дожа насыщена до предела. Он председательствует в Большом совете, в Сенате, в Кваранциях. Все приемные дни он вместе с шестью советниками из своего Совета обязан сидеть и выслушивать просьбы и прошения. Каждую среду он посещает местные судебные ведомства, коих в XVIII в. насчитывалось от двухсот пятидесяти до трехсот, и проверяет их работу. Он регулярно созывает дворцовых судей, дабы «приободрить их и побудить работать еще лучше», и следит за тем, чтобы ночные караульные сообщали в Кваранцию по уголовным делам обо всех случившихся убийствах и ограблениях.

257

L. Manin. Io. L'ultimo Doge di Venezia, a. c. G. Scarabello. Venise, Canal, 1997.

Дож являлся гарантом честного проведения выборов на все судебные должности и в советы; также в его обязанности входили наблюдение за финансами и формирование финансовой политики. Каждую неделю дож совещался с чиновниками из налоговой службы, службы водоснабжения и службы фортификаций. Он осуществлял надзор за работой «адвокатов коммуны» и обязан был утверждать все отчеты о расходовании общественной казны. Каждое воскресенье он принимал чиновников из магистратур Риальто и Сан-Марко и, в частности, ответственных за снабжение города зерном. Каждый триместр он был обязан посетить Арсенал с инспекционной проверкой. Ознакомившись даже с частью обязанностей дожей, удивляешься, как столь многосторонней деятельностью могли заниматься лица, в большинстве своем достигшие почтенного возраста. Впрочем, дожи часто дремали в Большом совете, ив 1538 г. было решено украсить кресло дожа золочеными перилами, обитыми малиновым бархатом, дабы его светлость мог на них опереться, ежели начнет дремать. [258] Но в сущности деятельность дожей сводилась главным образом к побуждению, убеждению и надзору. По словам делла Торре, они были устами Республики: отвечали посланникам и вносили устные поправки в решения советов, а их ораторский талант мог направить дискуссию в то или иное русло. Однако о принятии собственных решений речи не было. Дож не имел права голоса в собраниях, где он являлся председателем, включая собрание своего собственного Совета, весьма ограниченного по числу членов; так что если сей Совет принимал решение внести изменения в состав правительства, государь вынужден был с ним соглашаться.

258

Scritture memorie, AMAE, M. et D., F. D., Venise, 28, f° 153.

Такая вот «аристо-демократия»

«В те времена под словом „государь“ следовало понимать правительство в целом, иначе говоря, Республику». Таковое значение термину «государь» придавали в своем языке венецианцы. [259] Точнее не скажешь. Изначально управление в Венеции осуществлялось Советами, группировавшимися вокруг дожа. В основании правительственной пирамиды находился Большой совет, в обязанности которого входило обсуждение предложенных законов, в частности тех, что определяли экономическую и финансовую политику, а также выборы в суды и различные канцелярии. Большой совет также избирал сенаторов, именуемых Pregadi, и членов Кваранций. Наконец, он избирал Совет десяти — чрезвычайный трибунал, отвечавший за государственную безопасность и ставший с конца XIV в. постоянно действующим органом. [260] В Сенате было сто двадцать членов, однако в расширенных заседаниях Сената имели право принимать участие члены Кваранций, Совета десяти и Синьории. Вместе с Коллегией, готовившей решения Сената и принимавшей послов, Сенат являлся центром всего, или, говоря словами делла Торре, «желудком, куда все прибывает и откуда все исходит». Сенат решал вопросы войны и мира, перемирия и выбора союзников, определял налоги, ценность монет, утверждал на высшие должности во флоте и сухопутных войсках, принимал решения о временных назначениях, определял, помогать или не помогать союзникам, назначал послов, резидентов и секретарей посольств.

259

G. Boerio. Dizionario del dialettoo veneziano… p. 46.

260

Совет десяти был создан в 1310 г. для расследования заговора; в XVI в. к нему присоединилась джунта ( giunta), в состав которой входило сорок человек F. Faugeron. Quelques r'eflexions autour de la conspiration de Baiamonte Tiepolo, in: Venise, 1297–1797 p. 37 sqq.