Повседневные страдания с опасными леди-монстрами

Потом начинается самый натуральный допрос. Парни даже не пытаются играть в «плохого, хорошего копа», а просто по очереди задают перекрестные вопросы, неизменно сводящиеся к одному и тому же — какого хрена я забыл посреди Аризоны недалеко от какой-то суперсекретной базы?

— Господа, — взмолился я через полчаса, когда уже буквально наизнанку вывернулся, по третьему разу рассказывая свой сон.- Я вам все уже рассказал. Ну, послушайте, подключите меня к полиграфу или используйте намне ваши «сыворотки правды». Я не какой-то русский шпион или суперагент! Ну хоть справки наведите! Меня дома ждут! Я понятия не имею, как оказался в вашей стране!

— Да че ты гонишь, мне тут мазафака битч?! — восклицает взмыленный мужик. — А то мы не знаем, что вы, русские, закинули своего шпиона на базу на каком-нибудь истребителе-невидимке! Тебе просто не повезло, что наткнулся на нашу Кэрри!

— Да у меня с собой ничего не было! Никакого оружия или устройств! — говорю я со стоном. И надо же! Кэрри впервые решает меня поддержать!

— Но сэр, — аккуратно влезает она. Похоже, этот умник выше ее по званию. — У него действительно не было при себе никакой аппаратуры. И мы ничего не засекли, кроме энергетического выплеска, где я его и обнаружила.

— Отвали, салага! — орет на нее другой. — Он теперь в нашей компетенции. Проваливай в свою пустыню и паси бизонов! Мы его забираем!

— При всем уважении, сэр, — пищит та. — Вы не имеете права…

— Национальная безопасность, агент Кэрри, — твердо и сурово говорит первый. — Подайте апелляцию Президенту. Впрочем, уверен, он ее отклонит. Этот русский шпион…

«Мне пиздец!»

— … Все нам расскажет!

— ОДУМАЙТЕСЬ СМЕРТНЫЕ! — гремит вдруг чей-то величественный голос! В комнате становится неестественно ярко, а потолок исчезает, меняясь на панораму звездного неба (при том, что на улице день!) — ВЫ ОШИБАЕТЕСЬ! ЭТОТ ЮНОША НЕ ШПИОН! КЛЯНУСЬ ВЕЛИКИМ ОДИНОМ!

На мужиков становится больно смотреть. Они выкатили глаза, забыв про оружие, а Кэрри так и вовсе упала на колени, закрыв лицо руками от страха и благоговения. Из звездных космических глубин к нам спускается крылатая дева с огненным мечом. Вдруг, узнаю в ней ту Валькирию, которая первой откликнулась на мое сочувствие в зале Одина. Теперь она почти полностью одета в золотые доспехи и явилась явно не болтать.

— СЛЕПЦЫ! — гремит она на весь дом. — КАК ВЫ ТОЛЬКО МОГЛИ ТАК ГЛУПО ОШИБИТЬСЯ?!

Вдруг понимаю, что она болтает ни на одном известном мне языке, а телефон Кэрри не распознает ее слов. И тем не менее, все мы ее понимаем. И не только ее, но и друг друга. Только…. Слишком громко!

— Летайя! — не выдерживаю я. — Можно потише, пожалуйста?!

— Ох, извини меня, славный потомок, — опасливо прикрывая рот, кивает златовласка, значительно понизив громкость. — Сотни лет не разговаривала с людьми. Разучилась совсем. Так нормально?

Киваю.

— В-ваши д-доказательства, что он не шпион?

Ого! А у мужика есть яйца! Второй едва ли не обоссался, а первый пытается дерзить. Валькирии его слова явно приходятся не по нраву, но она сдерживается.

— Моего слова вам недостаточно? — спрашивает она язвительно, демонстрируя меч. — Должно быть вы часто встречаете Валькирий прямиком из Вальгаллы с огненными мечами? Может, вам еще Тора пригласить с Мьельниром? Уж простите, но он сейчас немного занят… и лучше его не беспокоить. С ледяными великанами дерется. Но если приспичит, я могу его позвать. Только… вам лучше этого не делать. Он всегда психует, если прервать его посреди битвы!

— Нет-нет-нет! Пожалуйста! — молит Кэрри. — Придурки! Отпустите Рика! Я же говорила, что он тут ни причем! Святая богиня, умоляю, не трогайте нас!

— Хех, — ухмыляется Летайя. — Я совсем не богиня, хотя не спорю, кое-какая сила у меня есть. Ну что, парни? Договоримся по-хорошему или подеремся на кулачках? Могу даже меч убрать.

Судя по лицу, ей явно хочется выпустить пар и разнести в клочья этот домик и еще пару кварталов. Должно быть, скучно тысячелетия прислуживать старому озабоченному богу, а тут такой шанс выдался! Суровый мужик довольно смело выпрямляется, глядя в глаза богине.

— Если вы ручаетесь в его невиновности, святая, я вам верю, — говорит он. — думаю, словам божественной сущности стоит верить, особенно, если это — боевая леди с мечом. Вы же не красоты ради его носите, верно?

— Огненным Ратмиром я в одиночку разгромила войско Седобородого Оглафа! — Валькирия вновь увлекается, повышая громкость. — На мне не было живого места от многочисленных ран и Один вознес меня в Вальгаллу вместе с моим верным спутником. Вот уже много тысяч лет я берегу его покой и защищаю Асгард от атак демонов Бездны!

Она вдруг замолкает, критическим взглядом оценивая фигуру мужика.

— Но и с кулака могу двинуть в челюсть, — добавляет она. — Еще вопросы будут?

Тогда мужик поворачивается ко мне.

— Мы с э-э-э, а, не важно. Короче, приносим вам свои извинения, господин Рикардо и просим забыть об этом разговоре. Сами понимаете, вопросы национальной безопасности прежде всего, а ваше неожиданное появление возле секретной базы наделало шуму. Кстати, вы ведь причастны к его появлению в нашей стране? Он, похоже, знаком с вами? — в лоб спрашивает он Валькирию.

— У меня тот же вопрос! — поддерживаю его. — Летайя, какого хрена?!

— Да не знаю я, че вы пристали?! — удивляется та. — Я боец, а не книжник! Этот старик-архивариус вдруг прибегает и орет что надо срочно потомку помогать, мол его там резать собираются! Не туда закинули. Ставит портал, а Один зырк-зырк глазами, а все попрятались! Никому в дыру лезть неохота. Ну он меня хватает за шкирку и кидает в портал, как котенка какого-то! И орет, чтобы я тебя вызволила, иначе можно забыть о должности стража. Ух! Я и забыла, какая у него рука тяжелая! И вот я здесь!

— Допустим, резать мы его не собирались, — ухмыляется мужик. — Вот если бы он в подвалы вивисекторов попал — то другое дело… Но я бы не дал просто так человека в застенки живодеров пихать. Не то, что этот штабной, лишь бы выслужиться перед начальством.

Он морщится, кидая взгляд на сжавшегося в углу второго.

Валькирия вдруг делает шаг вплотную к первому, прищуриваясь.

— Чую огонь святого пламени в твоем сердце, воин. Приходилось смотреть в глаза смерти?

— Приходилось, — медленно кивает тот. — В восемьдесят пятом получил ранение. В восемьдесят девятом попал в окружение. Всякое бывало. Но — выжил.