Пояс целомудрия

Руки Фрэнка, лежавшие на ее груди, порождали в Джейн безудержное желание. Она громко вскрикнула от невыносимого наслаждения, когда Фрэнк опустился на колени и на смену рукам пришли губы. Она и не догадывалась, что можно так жадно впиваться в туго напрягшийся сосок, не причиняя боли. А Фрэнк втягивал его в себя с такой силой, словно хотел выпить из нее душу. Тем временем большой и указательный палец ласкали сосок другой груди. Когда он напрягся, Фрэнк бережно лизнул его.

Возбуждение мужчины молниеносно передалось девушке и тянущей болью отдалось внизу живота. Она напряглась всем телом, чувствуя нестерпимое желание ощутить его внутри себя. Только одно его прикосновение к этому месту, думала она, и я вспыхну, как римская свеча.

Мгновение спустя Фрэнк лежал на ней, и мужская восставшая плоть с невыразимой готовностью прижалась к женской.

— Да, да, — молила она, вплетая пальцы в его пышные нестриженые волосы. — Хочу тебя… Пожалуйста, милый… войди в меня.

Со сдавленным стоном, больше напоминавшим проклятие, Фрэнк сел и заставил сесть ее. Она была такая нежная, такая хрупкая, несмотря на всю свою зрелую женственность. В ее глазах сияли щедрость и доверие, и он чувствовал себя мерзким, бессовестным соблазнителем.

— Джейн… — начал он голосом, полным желания и боли. — Ты такая милая… Я хочу тебя так, как никогда не хотел ни одну женщину. Но я ни за что не простил бы себе…

Он снова отвергал ее. Охваченная страхом, она обвила руками его шею.

— Фрэнк, пожалуйста! — взмолилась она. — Не отказывай мне. Я люблю тебя!

Эти слова сорвались с губ Джейн раньше, чем она успела остановиться. Услышав, что она сказала, девушка вспыхнула и уткнулась лицом в его плечо.

Мгновение Фрэнк просто держал ее в объятиях и молчал. Он был ошеломлен. Я не заслуживаю любви такой девушки, как ты, думал он, внезапно увидев все в ином свете. Но еще сильнее Фрэнка поразило то, что он испытывает к Джейн не меньшее чувство.

— Ах, ты, моя дорогая… — прошептал он. — Надень халат. Нам нужно поговорить.

Завернувшись в халатик из тонкого хлопка, с волосами, еще мокрыми после душа, Джейн присела на краю кровати и смотрела на него несчастными глазами. Фрэнк сидел рядом на плетеном стуле и держал в ладонях ее руки. Глядя на нее, он чувствовал себя так, словно стоит на краю скалы и готовится прыгнуть в море, кишащее акулами. Но пути назад уже не было. Да, семья — не его стихия, но теперь он не смог бы прожить и суток без этой скромной, безумно упрямой, но такой желанной женщины…

И еще Фрэнк знал, что не позволит ей ради него изменить принципам.

Пока он подбирал слова, на глазах Джейн проступили слезы.

— Прости меня за то, что я сказала, — прошептала она. — Мы можем быть просто друзьями. Я не хочу потерять тебя…

— Ох, маленькая… — Огорченно покачав головой, Фрэнк еще крепче стиснул ее руки. — Похоже, я испытываю к тебе то же самое, — признался он.

Мгновение Джейн казалось, что она ослышалась.

— Правда? — наконец с изумлением спросила она.

Фрэнк кивнул и осторожно поцеловал кончики ее пальцев.

— Весь вопрос в том, что мы будем с этим делать.

— А чего хочешь ты? — спросила она.

Фрэнк помедлил на краю пропасти, разрываясь между любовью и предубеждением против брака, которое он разделял долгие годы. Но битвы не получалось. Жребий был брошен. Он больше не мог без нее жить.

— Я думаю, мы должны пожениться, — медленно сказал он. — Прямо сейчас… Если удастся, сегодня… Прежде, чем мы сделаем то, о чем будем жалеть.

У Джейн поплыло в глазах. Он действительно сказал эти слова или ей послышалось? Она была слишком ошеломлена, чтобы ответить.

— Ну? — Фрэнк всегда был нетерпелив, а теперь, после принятого решения, ему не терпелось вдвойне. — Ты выйдешь за меня? Местный суд будет открыт еще два часа.

Предложение Фрэнка существенно отличалось от его предыдущих высказываний. Лишь через несколько минут Джейн поверила в то, что он говорит серьезно, и призналась, что согласна.

— Конечно, я выйду за тебя… если ты действительно хочешь этого, — ответила она. — Но я не уверена, что следует так торопиться. Во-первых, есть испытательный срок. А во-вторых, я всегда хотела настоящей свадьбы с белым платьем и вуалью. Что скажет бабушка, если мы поженимся тайком?

А что скажет моя семья? — молча спросил он себя. У рода Кэплен существовала многолетняя традиция венчаться в церкви. Он знал, что дедушка и старая тетушка Глория будут несказанно разочарованы, если он поступит по-другому.

Однако чем больше возражала Джейн, тем сильнее ему хотелось настоять на своем.

— Если для тебя это так важно, мы повторим процедуру, когда вернемся, — пообещал он. — Быстрее одевайся.

Именно этого я и хотела, думала потрясенная Джейн, надевая белый тонкий шерстяной костюм, купленный два года назад. Она взяла его с собой, намереваясь надеть на обратном пути, чтобы подчеркнуть зимний загар. Даже если это случится не совсем так, как мне представлялось, неужели я должна отказаться от счастья, которое само свалилось мне в руки?

Безумно влюбленная в Фрэнка, девушка боялась, что он вот-вот очнется и пожалеет о своем необдуманном предложении.

Через три дня они должны были вернуться в Детройт и с головой уйти в работу. Не делает ли она роковую ошибку, торопясь воспользоваться его опрометчивостью? У Джейн замерло сердце… и она решилась.

Девушка знала, что шерстяной костюм не годится для январских Гавайев, что ей будет слишком жарко, но это была единственная вещь в ее гардеробе, которая цветом напоминала свадебный наряд. Облачившись в него, она причесалась и накрасилась. Руки у нее дрожали. Полцарства за шляпу! [9] — думала девушка, сдерживая истерический смех, который так и рвался наружу.

9

Перефразированная цитата из «Ричарда III» У. Шекспира: «Полцарства за коня!».

Пока они ехали в город, здравый смысл подсказывал Джейн молиться, чтобы им назначили испытательный срок. Но ее чувственное и романтическое «я» боялось, что их заставят ждать.

По прибытии в город они оставили машину у гавани и прошли несколько кварталов, отделявших их от местного суда, который располагался в желто-белом здании с темно-зелеными ставнями. Все еще боясь, что события, происшедшие с ней в последние дни, являются плодом ее воображения, Джейн едва не бежала, чтобы поспеть за размашисто шагавшим Фрэнком.

Когда им выдали бланк заявления, оказалось, что и здесь существует испытательный срок. Он составлял восемь дней.

— А кто занимается неотложными случаями? — спросил сгоравший от нетерпения Фрэнк с настырностью типичного газетчика.

— Боюсь, сэр, что только сам судья, — ответил чиновник.

Взяв Джейн под руку, Фрэнк поднялся по лестнице на второй этаж. Секретарша судьи по гражданским делам терпеливо выслушала его объяснения, однако отказалась отрывать своего босса от дела по такому пустяковому поводу.