Пояс жизни

А Линькова среди них не было.

— Не понравилось ему у нас, — ответил на вопрос Виктора Травин, и левая бровь его слегка шевельнулась. — Ты можешь остаться в лагере. Канаву теперь будут рыть другие.

6

В Кызыл Денни Уилкинс прибыл без всяких приключений. Осмотревшись на месте и точно установив местонахождение отряда Травина, он ушел в горы. На третий день Денни Уилкинс добрался до базы отряда и укрылся на склоне сопки в старых выработках… Проснулся он на рассвете. Густая роса покрыла траву. К штольне не вело ни одного следа.

Спрятав рюкзак, он зажег фонарь и осторожно пошел в глубь штольни. Свет дробился, отражаясь в тысячах ледяных игл, и в воображении Денни Уилкинса промелькнули образы детских сказок… Закончилась штольня узким и низким забоем. Под толстым слоем льда белел кварц. Присмотревшись, Денни Уилкинс обнаружил узкий лаз и протиснулся в него. Дальше подземный ход расширялся. Вскоре Денни Уилкинс шел во весь рост. Вдруг он остановился — до слуха его донеслись голоса. Говорили по-русски, как и следовало ожидать, но в первую секунду Денни Уилкинс удивился этому: в таинственной обстановке он словно отрешился от реального мира, в котором ему предстояло действовать. Крадучись, он достиг выхода и понял, что прошел сопку насквозь. Теперь он находился совсем рядом с жилищем участников экспедиции. От входа в штольню, вдоль по склону, тянулась старая, из прогнивших досок галерея. Денни Уилкинс вошел в нее и приник к щели. Он увидел дома — старые, вросшие в землю, — и людей у костра. Над костром на тагане висел чайник. Из черного пролета распахнутой двери вышла девушка с ослепительно белым полотенцем на плече. Навстречу ей поднимался юноша с двумя ведрами воды. Он что-то сказал девушке, но та отрицательно мотнула головой и побежала вниз. Потом к костру подошел высокий старик, похожий на Джефферса, и Денни Уилкинс тотчас узнал Батыгина.

В лагере жизнь шла своим чередом, никто не подозревал о присутствии Денни Уилкинса, и он решил понаблюдать. Завтракали в доме, вернее, в разных домах — кто где жил. Потом из дома напротив вышел коренастый юноша с волосами соломенного цвета и сел у костра. Денни Уилкинс припомнил, что его фамилия Дерюгин. Следом за юношей к костру подошли две девушки. В одной из них, — очень миловидной, с худеньким лицом и большущими светло-карими глазами, — Денни Уилкинс признал Светлану. Но его внимание привлекла вторая девушка. Солнце светило ей в затылок, и пышные рыжеватые волосы окружали голову девушки золотым сиянием. «Хороша», — подумал Денни Уилкинс. Минуты через три из дома выбежал широкоплечий парень — красивый парень, как отметил про себя Денни Уилкинс, узнав в нем Виктора Строганова. Виктор огляделся, увидел Дерюгина и девушек у костра и направился к ним. Сначала они все о чем-то болтали, а потом Дерюгин и Виктор затеяли спор. Они спорили и оба посматривали на Светлану, ища у нее поддержки или одобрения. «Соперники, — безошибочно определил Денни Уилкинс и улыбнулся. — Тем лучше, если соперники…»

Он прислушался к спору и удивился: спор шел о каких-то научных проблемах; Денни Уилкинсу никогда не пришло бы в голову завоевывать симпатию девушки таким образом. Светлана делала вид, что спор ее не интересует; а может быть, он и действительно ее не интересовал. Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы к спорщикам не подошли Батыгин и Травин. Виктор тотчас поднялся им навстречу.

— Николай Федорович, география — наука старая или молодая? — спросил он.

— А ты как думаешь?

— Я знаю, что молодая. Если по-настоящему считать (взгляд в сторону Светланы), лет сто ей, не больше.

— А если не по-настоящему? — улыбнулся Батыгин.

— Дерюгин пять тысяч лет насчитывает (опять взгляд в сторону Светланы). Я его понимаю, но только он не прав.

У костра теперь собрались почти все участники экспедиции, и Батыгин сказал:

— А ну, выкладывайте каждый по очереди свои соображения.

— Всем известно, — хмуро ответил Дерюгин, — что и тысячу, и три тысячи лет назад путешественники и мореплаватели странствовали по Земле и занимались географией.

— Правильно, — согласился Батыгин. — Ведь именно они — моряки, купцы, воины, натуралисты, миссионеры — были первыми описателями Земли. Они прокладывали пути в неизвестные страны, рассказывали о них удивительные истории современникам. А если так, значит, география — одна из древнейших наук. Верно?

— Верно, — отозвалось сразу несколько голосов, а Травин засмеялся.

— Нет, неверно, — упрямо сказал Виктор. — Сто лет географии.

— Юра вспомнил о путешественниках далекого прошлого, — продолжал Батыгин. — Да, в то время географы действительно открывали новые страны, описывали их… Но что можно описывать и открывать?.. Очевидно то, что еще не открыто и не описано? А если все открыто?

— А я про что говорю? — воскликнул Виктор. — В конце прошлого века закончился описательный период в развитии географии и начался период обобщения материала, — география стала подлинной наукой!.. Я же читал! Сто лет географии! А астрогеографии и того меньше!

— Виктор по-своему тоже прав, — согласился Батыгин. — География обрела новые задачи, новые цели. Нынешняя физическая география совершенно не похожа на ту, которой занимались наши далекие предшественники. Ведь в конце прошлого века с географией приключилась еще одна беда: ботаника отобрала у нее растительность, гидрология — воду, климатология — воздух и солнечное тепло, почвоведение — почву, геоморфология — рельеф…

При этих словах Батыгин показал в сторону горы, на деревянную галерею, где притаился Денни Уилкинс. Все обернулись. Денни Уилкинс вздрогнул, словно десятки глаз сразу увидели его, и отшатнулся от щели. Сухая глина посыпалась у него из-под ног и с плеском упала в лужу с зеленоватой водой. Денни Уилкинс едва не вскочил. «Нервы», — сказал он сам себе и замер. Никто не мог услышать этот легкий шум. Снаружи по-прежнему доносился ровный, спокойный голос Батыгина. Когда Денни Уилкинс снова прислушался, Батыгин говорил:

— Естественные науки «растащили» предмет географии, отгородились друг от друга… Но не утратилось ли при этом нечто очень важное?.. Да, утратилось — утратился взгляд на природу как на целое, был искусственно разобщен неделимый комплекс природных явлений… И климат, и горные породы, и рельеф, и растительность, и вода, и почва, и животный мир образуют на Земле нечто целое, единое. А если так, то почему же нельзя изучать их вместе как взаимосвязанный комплекс?..

— Можно, конечно! — снова за всех ответил Виктор. — Последние сто лет физическая география и занимается этим. Значит, я был прав!..

— Оба вы правы, — засмеялся Батыгин. — Давайте так и договоримся: старая наука география ныне переживает вторую молодость!

Денни Уилкинс встал. Тело затекло, и ноги неприятно покалывало. Он собрался уйти обратно к оставленным вещам, но, в последний раз заглянув в щель, увидел, что все поднялись и куда-то направились вместе с Батыгиным. Он не видел, куда они пошли, но вскоре услышал шум мотора, и тень вертолета пронеслась перед ним по земле.

«Кажется, Батыгин отбыл, — заключил Денни Уилкинс. — Значит, здесь мне не удастся с ним познакомиться».

Денни Уилкинс подумал, что, пожалуй, следует связаться с резидентом и сообщить, что он благополучно прибыл в Туву и приступил к выполнению задания. Тщательно уничтожив следы своего пребывания в штольне, он вернулся к месту ночлега и осторожно выглянул наружу. Прямо перед ним расстилалась широкая падь, заросшая невысоким лиственничным лесом; лиственницы стояли не густо, каждая по отдельности, и сверху, со склона сопки, был виден зеленый моховый ковер, прикрывавший землю, и редкие черные камни, выступавшие из-под него. Денни Уилкинс прислушался. Он уловил лишь тихое журчание ручья, стекавшего со склона. Денни Уилкинс вышел и долго пил, припав губами к холодной струе…