Появление Сесса

К Рождеству после долгих лет сопротивления мы наконец-то приобрели телевизор. Конечно, вопрос заключался в том, чтобы найти время смотреть программы. У нас было столько всяких дел! Мы любили приглашать друзей поболтать у камина и любили читать. По вечерам Чарльз писал свои картины, и это было единственное время, когда мне удавалось сесть за рояль. Но мы решили, что телевизор нам нужен — для последних известий и передач о природе. Ну и после нашего путешествия мне захотелось время от времени смотреть ковбойские фильмы — огромные стада, всадники, вылетающие в клубах пыли из ворот ранчо… А между ними я ностальгически видела себя с Чарльзом верхом на Шебе и Бизе.

Ну, мы обзавелись телевизором, включили его… в первый раз, когда сели пить чай у камина, и кошки примостились на коленях у Чарльза. Я сновала с чашками и булочками между Чарльзом и экраном, но не Чарльз, а Сили возмутился, что ему мешают смотреть передачу. Вцепившись когтями в колени Чарльза, сфокусировав голубые глаза, точно бинокль, он раздраженно наклонял голову то вправо, то влево, когда я заслоняла экран. Ну, вот опять! Чуть было не пропустил этот момент, говорило выражение этих глаз. Что-что делает этот человек на лошади? Ну почему я Никак Не Сяду?!

Мне вспомнилась моя знакомая, у которой котята стали просто теленаркоманами. Она утверждала, что только телевизор заставлял угомониться этих битников породы силпойнт. Стоило включить его, они тут же влетали в комнату всем скопом и усаживались перед экраном. По ее словам, больше всего им нравились ковбойские фильмы. И объяснила, когда я спросила, откуда ей это известно, что все время, пока шел фильм, они не затевали драк и вообще сидели не шелохнувшись. И вкусы у них, признала она, были самые кровожадные — по ее мнению, их особенно восхищали перестрелки.

Тетушка Этель тоже любила ковбойские фильмы. Что было большим подспорьем, когда она гостила у нас, и можно было усадить их с Сили перед экраном. (Шебалу телевизором не интересовалась вовсе и всегда спала, свернувшись клубком за спиной Сили.) И как-то вечером, когда нам понадобилось сходить в деревню, мы оставили их за любимым развлечением.

Фильм был о мексиканских бандитах — лошадей по экрану металось даже больше, чем обычно, то и дело кто-то, спасаясь, переплывал Рио-Гранде, перестрелка за перестрелкой и схватки с воинственными индейцами.

В наше отсутствие заглянул Тим Бэннет и не мог понять, что происходит. Тетушка Этель, естественно, включила звук на полную мощность — ведь она была глуховата. Тим сказал,"что еще у калитки впечатление создавалось такое, будто мы затеяли свою собственную революцию. А когда он прошел по дорожке и постучался в дверь, раздался залп. Он забарабанил в окно и услышал вопль: «Получи, трус паршивый!»

Он вернулся домой и позвонил нам два раза, но никто трубку не снял. Несколько встревожившись, не случилось ли с нами чего-нибудь, он снова отправился в коттедж. Постучал в дверь, потом в окно. И вновь — никакого отклика. Он испытал огромное облегчение, когда позвонил нам через час и мы ответили. Только подумать, сказал он, люди вроде нас — и стали телеманьяками! Как хорошо, что у них с Лиз телевизора нет. До сих пор не знаю, поверил ли он нам, когда мы сослались на тетушку Этель и Сили.

Примерно тогда же мы узнали про вполне реальное приключение. Сотрудник канадского посольства в Лондоне, когда мы написали ему, чтобы поблагодарить за содействие, без которого наше путешествие могло бы и не состояться, в ответном письме сообщил, что недавно побывал в Альберте и — наверное, нам будет это интересно — видел двух волков, когда проезжал через Джаспер. Уже наступила зима, национальный парк был занесен снегом и совсем безлюден. Совсем другое место, чем летом! Волки искали, чем бы поживиться, и увидел он их у обочины шоссе. Мимо он проехал очень медленно, и они побежали за ним. Он еще больше сбросил скорость и прополз так несколько миль, а волки трусили в нескольких шагах позади. Но его ждали в Банфе, а потому он прибавил газу, и они свернули в лес. Никогда еще он не видел волков на таком близком расстоянии, закончил он. Интересно, правда?

Да, очень! И теперь, когда мы запаслись сведениями о волках, это их поведение загадочным нам не показалось. Машина двигалась медленно… в отличие от тех, какие они наблюдали раньше. А потом и просто еле ползла, словно все больше слабея. Несомненно, волки преследовали ее, выжидая, когда она совсем остановится и испустит дух. А так как на водителя, судя по всему, они покушаться не собирались, значит, они надеялись пообедать машиной.

Не успели мы оглянуться, как настал март и берега ручья украсились подснежниками. Затем пришел май, и, к радости Чарльза, вернулись ласточки. Однажды утром словно по волшебству на телефонный провод опустились три усталые ласточки. Предположительно прошлогодние родители и кто-то из их птенцов, который, надеялись мы, тоже намерен обосноваться в гараже. Однако днем третья ласточка улетела — возможно, на ферму, где легче было найти себе пару. А наша парочка устроилась снова жить у нас. Никакой опаски, никаких проверок, нужно ли нас бояться. Они нас помнили и тут же принялись за починку гнезда. Мы не уставали наблюдать, как самец таскает сено из конюшни Аннабель — подлетает с длинным пучком в клюве, делает несколько кругов, чтобы придать ему горизонтальность, а затем на полной скорости прямо в оконную дыру, и сено колышется сзади, точно хвост воздушного змея.

И вот уже июнь. Тим все еще не выбрал козы, но у него хватало хлопот с пчелами. Вставляет новые магазины в ульи, удаляет из сот маточники-ячейки, предназначенные для новых цариц. Он стал подлинным знатоком, и не его пчелы как-то утром облепили одну из печных труб фермы, словно их приклеили к ней патокой, и явно намеревались обосноваться там. Он и еще один сосед благородно попытались забрать их оттуда и были изжалены за свои старания. Приставная лестница, уложенная на крыше, не самое удобное место для споров с пчелами. Роящиеся пчелы полным-полны медом, и обычно их не так легко рассердить. Но этот рой, видимо, каким-то образом потерял свою царицу и был возбужден до крайности. Только-только Генри, сосед Тима, сумел подобраться к ним с коробкой, как они разом взвились в воздух и улетели.

А потом покружили-покружили и опустились на очередную трубу, наверное надеясь найти там царицу. Владелец коттеджа, наблюдавший за ними из сада, кинулся в дом и запалил огонь в камине, чтобы их выкурить. Но он забыл, что на лето перекрыл дымоход, чтобы оттуда не сыпались сажа и птицы. И в мгновение ока поднялась суматоха, какую в нашей деревне редко увидишь. Приставная лестница на крыше фермы, другая прислонена к стене коттеджа, Тим и Генри на дороге сравнивают опухоли от пчелиных укусов, из окон коттеджа эффектными клубами валит дым, а мисс Уэллингтон рвется позвонить пожарным. Почтальон остановился поглазеть, вереница всадников присоединилась к толпе зевак, и все уставились на рой, облепивший трубу. Пчелы оставались там довольно долго, но затем вновь улетели на поиски царицы. Нет, они бесспорно не были пчелами Тима Бэннета. Но столь же бесспорно виноватым все сочли его.

И вот — июль. Прошел ровно год после нашего путешествия в Альберту, и мы ностальгически вновь переживали его день за днем. В прошлом году мы в это время праздновали Дни Клондайка. В прошлом году в это время мы были в «Вапити». Затем настала годовщина того дня, когда мы слушали волчий вой, такого чудесного дня! А в этом году он оказался одним из самых печальных в нашей жизни. В этот день мы потеряли Сили.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

День накануне прошел очень приятно. Днем мы съездили на вересковые пустоши купить торфа для огорода. Мы взяли с собой термос с чаем и выпили его в машине, глядя на дренажные канавы, на плоские заливные луга, на живые изгороди из подстриженных ив — на все то, что делает этот уголок Сомерсета таким похожим на Камарг. Мы видели, как летят цапли, возвращаясь на гнезда, и водяную крысу среди камышей — она обгладывала семенную коробочку и поворачивала ее в лапках, точно кукурузный початок. Мы вернулись домой, и я взяла кошек погулять… А потом ужин — их и наш. Ужинали мы в креслах перед телевизором. Шебалу, как обычно, повернулась спиной к такой пошлости, а Сили жадно смотрел вместе с нами. Он сидел на колене Чарльза — его любимое место, потому что оттуда ему ничто не мешало следить за происходящем на экране. Разок я покосилась на него. Он поглядел на меня и ласково прищурился — обычный способ общения. Потом он радостно валялся на ковре, я села рядом с ним и потискала его, я же никогда не могла устоять перед этой черной мордочкой. Какой чудесный был день, сказала я, когда мы ложились спать.