Пойманная

Было хорошо держать ее в объятьях. Я вдохнул ее аромат. Узнал ее запах, как будто он был чем-то неотделимым. Цветочный шампунь, что-то девчачье, и что-то от самой Крикет. Она была грациозной и сексуальной с подтянутыми мышцами и мягкими изгибами, которые я не забыл. И то, как она смотрела на меня то с удивлением, то взглядом дерзкой кошечки, скромной школьницы или же эффектной женщины. Мне нравилось все в ней. Она была чертовски умна и что-то подсказывало мне, что она прожила непростую жизнь. Ей было непросто – я распознал это, потому что сам был таким же. Однако, она не была сломлена. Она шла дальше не смотря на всю ту дрянь, с которой ей наверняка пришлось столкнуться, пока она взрослела – и она преуспевала в этом.

Мы совсем не много говорили в тот уик-энд. Ни о чем серьезном, например, почему я, черт побери, проснулся с криком и метался на кровати, потный, будто только что пробежал марафон. Но это не имело значения. Черт, да мы даже не обменялись телефонами и не озвучили наши фамилии. Сначала я побоялся дать ей информацию о себе. А потом было слишком поздно. Она не дала мне шанс исправить это и ушла перед рассветом.

Но ничего из этого не было действительно необходимым. Имена, детали о ком-то. Я знал. Я просто знал.

Ее губы были теми, которые я хотел поцеловать. Ее грудь была той, которую я хотел приласкать своим ртом. Ее промежность была той, которую я хотел попробовать на вкус, войти в нее. А если я думал о ее заднице… я бы просто кончил, когда она сидела у меня на коленях. Тот уик-энд был…

Тот уик-энд… черт.

Это было прекрасно. Невероятно. Безумно. А затем хлоп! И она исчезла. В прямом смысле растворилась. И Арчер, работавший чертовым шерифом, и тот не смог разыскать ее. Я был чертовски раздражен последние двенадцать месяцев, потому что мой член скучал по ней. Как и мое сердце.

И вот, как снег на голову, она снова появилась.

Судьба? Совпадение? Счастливый случай?

Мне было плевать на все эти причудливые слова. Я был самым неромантичным человеком на Земле. За этим скорее нужно было обращаться к Джеймисону, главному рабочему на ранчо, чем ко мне. Я был прямолинейным. Откровенным. Но с Крикет, судя по всему, я был недостаточно откровенным. Иначе бы она не выскользнула из нашей постели перед рассветом и не исчезла бы. Она бы знала, что я заклеймил ее, что два моих лучших друга даже не видели ее, но тоже хотели быть с ней. Что даже если бы я не мог спать с ней в одной постели из-за моего посттравматического стрессового расстройства, Арчер и Ли могли бы согреть ее по ночам.

Но нет. Черт возьми, я все испортил.

Я не позволил бы этому случиться снова. В обычной жизни меня нельзя было назвать настоящим Доминантом. У меня не было так уж много шансов потренироваться в этом, но в постели я был боссом, и хотел, чтобы моя партнерша подчинялась мне. Крикет это удавалось прекрасно, потому что она и сама этого хотела. Не только для одной веселой ночки, но и по-настоящему. Она хотела отдаться мне, отдать ее мысли, ее удовольствие. И Арчеру, и Ли. Она была на моей волне в тот уик-энд. Я знал это. С тех пор я ни разу сомневался в ее склонности к подчинению.

Как только мы узнаем, почему Арчер решил, что будет лучше надеть на нее наручники, почему она ехала так быстро, чтобы ее остановила полиция, почему он сказал мне, что она чего-то боится, то все прояснится. Мы позволим ей услышать правду, осознать ее, почувствовать. Она была здесь – и на сей раз, она никуда не денется.

– Крикет, – повторил я, на сей раз тем же глубоким голосом, на который она так хорошо отзывалась. Я знал ее, знал, какой она была в глубине души. Но я не знал о всякой повседневной рутине, о том, что беспокоило ее сейчас.

Она покачала головой, все еще упираясь в мою грудь.

Я посмотрел на Ли, который сидел на кофейном столике перед нами. Он поставил локти на колени и просто смотрел на нее.

– Я не понимаю, почему вы здесь, – наконец сказала она, поворачивая голову к моему другу. – И кто вы такой.

– Меня зовут Ли, детка. – Он положил руку на ее колено и стал гладить его большим пальцем. Этот жест он сопроводил своей фирменной улыбкой. – Ты, наверное, не узнаешь меня, ведь в номере Саттона было темно, и в этом была вся суть. Но ты бы могла узнать меня, если бы мой член оказался в тебе снова.

Она застыла в моих объятьях. Я не был уверен, должен ли я поблагодарить Ли или прибить его.

– Арчер и Ли были теми мужчинами, с которыми ты разделила ту ночь, – прояснил я, прежде чем она подумает, что Ли – чертов извращенец.

Арчер подошел ближе, встал за кофейным столиком и скрестил руки.

– О боже, – прошептала она. Она подняла голову и я думаю, она смотрела на Арчера. – Ты знал, когда остановил меня на дороге?

Он покачал головой.

– Нет. Пока ты не сказала, что тебя зовут Крикет. Я позвонил Саттону, чтобы убедиться, что все точно.

– В нашей округе не так много девушек по имени Крикет, – добавил Ли.

Я подвинулся, чтобы поднять ее подбородок, и провел большим пальцем по знакомому шраму от ветряной оспы на ее щеке.

– Я помню это… и другие вещи о тебе, – сказал я.

Я взглянул в ее темные глаза, и хотя в них отражалось удивление, я увидел и спокойствие. Возможно, счастье?

– Например то, как тебе нравится, чтобы тебя гладили по волосам. – Я поднял свою руку и провел по ее длинным локонам, вспомнив, как они были собраны в аккуратный хвост, когда я впервые увидел ее на родео. – Помню, как ты улыбнулась мне с трибун и я перестал существовать для остальных женщин.

Она втянула носом воздух и ее взгляд прошелся по моим губам.

– Помню, какой ты была на вкус, – продолжал я, проведя большим пальцем по ее пухлой нижней губе.

Ее язычок выскользнул наружу и облизнул мой палец. Мне сразу стало тесно в штанах.

– И ниже, – добавил я, скользнув пальцем в ее рот. Она сосала его, словно это была головка моего члена.

Я убрал руку, потому что не был уверен, как долго я смогу продержаться с этим напоминанием того, какой умелой она была передо мной на коленях. Моя промежность ныла, я хотел быть внутри нее, а мои штаны едва не душили мой член.

– Ты тоже это помнишь? – спросил я.

Она закрыла глаза и кивнула. Ее губы все еще были раскрыты, а дыхание было прерывистым. Она не была равнодушна к моим ласкам, и это дало мне надежду.

– Помнишь, как ты оседлала меня? – спросил Ли. – Ты лучшая наездница, которую я видел. У тебя вышло остаться на моем жеребце гораздо больше, чем на восемь секунд.

Этот подкат был бородат и слащав, но он действительно разрядил обстановку.

– А меня? Ты помнишь меня? – добавил Арчер, взглянув на нее своими темными глазами. На нем может и была его форма шерифа, но он не был при исполнении. Нет, он говорил с ней, как обычный мужчина.