Пойманные сном

– Нет. Связующая нить оказалась живым существом.

– В присутствии третьего о нём за глаза не говорят!
– звонко заявила Вертушинка.

Профессор вздрогнул и уставился на подоконник. Через минуту он недоумённо поднял глаза на Лёхина и снова взглянул на окно.

– Почему я её не вижу?

– Во! Опять!
– пожаловалась Вертушинка.

– Чтобы разглядеть Вертушинку - таково её имя, надо отжаться от пола, - вздохнул хозяин. Знал, как воспримет такое заявление Соболев.

– Или поклониться, - усмехнулся вихорёк.

По стиснутым губам профессора Лёхин понял, что он правильно догадался. Соболев думает, что над ним издеваются. И снова Лёхин поразился. Быть умным, сильным, не бояться ни чёрта, ни дьявола - и всё время думать, что над ним издеваются!.. Откуда у него такие комплексы?.. Или это гордыня?

Лёхин собрался сказать, что уже и сам отжимался от пола, и домовые и привидения кланялись… Говорить не пришлось.

Соболев встал, шагнул на середину кухни и, ни секунды не медля, поклонился подоконнику. Разогнулся - и не удержался, вскинул брови. А Вертушинка строптиво сказала, всё так же лениво проезжаясь по подоконнику туда-сюда:

– Никто меня отдавать не может! Как решу, так и будет!

– Вертушинка, - мягко обратился Соболев к вихорьку, - если вы не поторопитесь с решением, люди будут умирать и дальше. И здесь, и в Камень-городе.

– А что я могу сделать? Мои пути зависят от того, как сплетены нити, которые ещё надо соединить!
– Вертушинка подёрнула концы платочка на голове.

– И когда вы их будете соединять?

– Сегодня - в обед! И не я, а Алексей Григорьич!

– Ты мне такого не говорила, - заметил Лёхин.

– А время к тому не подошло, чтобы говорить.

Соболев сел, отхлебнул чая, не сводя глаз с вихорька. Кажется, он даже не заметил, что Елисей подсунул тарелочку с пирожными ближе к нему, чем к хозяину. Хозяин ещё останется - его ещё успеют накормить. Так понял Лёхин движение домового.

Дав профессору осмыслить ситуацию, Лёхин спросил:

– А почему из Камень-города пришли вы, а не кто-то из ребят?

– Есть вероятность, что они снова могут заснуть.

Лёхин в душе согласился. Не просто вероятность. Так могло и в самом деле произойти. И всё-таки жаль, что вместо профессора не явился кто-то другой.

– С крысюками у подъезда вы разобрались, Дмитрий Витальевич?

– Я. Почему они здесь?

– Ну, судя по всему, они тоже гоняются за Вертушинкой.

– Дураки!
– убеждённо сказала Вертушинка.

– Почему они дураки?

– Меня поймать нельзя.

– А если колдовством?

– Фи! Пока сама не захочу…

– Алексей Григорьевич, это они вам сказали, что им тоже нужна связующая нить?

– Сказали. Правда, не совсем так. Мне сделали предупреждение, чтобы я не совался в это дело.

– Ой, како страшно-то предупреждение было!
– горестно вздохнул Касьянушка, на появление которого обратили внимание только после его вздоха.

Лёхин промолчал, доливая чай по чашкам. Профессор внимательно посмотрел на него, но, сообразив, что хозяин не хочет распространяться о "страшном предупреждении", тоже ничего не сказал. И перевёл разговор на другое.

– Мой Шишик ушёл с вами из Камень-города, но сейчас я вижу только вашего.

Лёхин собрался с духом - и признался:

– Во второй комнате спит Анна Витальевна. Профи смотрит её сны.

– Как… - медленно сказал Соболев.
– Как моя сестра оказалась здесь?

– Наши телефоны не отвечали - она приехала узнать, в чём дело. В квартире оставаться не могла: там ваши материализовавшиеся сны буквально дышать не дают. Приехала ко мне. Поскольку время было позднее, я предложил ей занять мою комнату, а сам пошёл на кладбище - искать связующую нить.
– Выпалил и стал думать, поверит ли профессор, а потом разозлился: в конце концов, и Аня, и он, Лёхин, люди взрослые! Какого чёрта он должен отчитываться перед её братом?!

К своему безграничному изумлению, Лёхин обнаружил, что Соболев не очень переживает, что Аня заночевала здесь. Он явно больше думает о Камень-городе, оставшемся без его присмотра.

– Спасибо за завтрак, - рассеянно сказал Соболев, вставая, и обратился к Вертушинке.
– Значит, я правильно вас понимаю: сделав всё необходимое здесь, вы сразу появитесь в Камень-городе?

– Как только нити сплетутся как надо, - согласился вихорёк.

– Тогда мне осталось откланяться и…

– Вы пришли через здешний мост?
– спросил Лёхин, переглянувшись с домовым. Соболев сидел лицом к нему, поэтому не видел, как у кухонной двери последние пять минут кипел самый настоящий муравейник.

– Да. Здесь ближе.

– У вас будет возможность захватить с собой вещевой мешок с хлебом?
– и, предупреждая вопрос, объяснил: - Пока мы разговаривали, домовые со всего дома принесли немного для Камень-города.

– Я… возьму.

Кухонная дверь раскрылась пошире. С порога хрипло со сна спросили:

– Чего надо взять и куда? Ой, здрасьте, Дмитрий Витальич! Вы здесь - как? Алексей Григорьич сказал - вы в Каменном городе.

Слушая объяснения, Ромка свалился на табурет, быстро накидал в рот всё, что углядел на столе, - к тихому ужасу Елисея - и, с трудом бубня набитым ртом, высказался:

– В общем, Дмитрий Витальич, я с вами! Ща, только гитару возьму! И… И, Алексей Григорьич, мне бы оружие какое-нибудь, а?

Снова переглянувшись с домовым, Лёхин пробормотал:

– Шанцевый инструмент на балконе - как раз против змей. Эх, убьёт меня Галина Петровна, как узнает. Дмитрий Витальевич, возьмёте Романа с собой?

– Пять минут на сборы.

Через пять минут Роман стоял в прихожей, нагруженный мешком с хлебом и вооружённый лопатой с коротким череном. Пока Лёхин открывал дверь своим деловым гостям, снизу, с улицы, вознеслись Линь Тай с бывшим агентом и доложили, что у подъезда чисто. Крысюков нигде нет.

Роман и профессор вошли в лифт, а Лёхин закрыл дверь и обернулся к Вертушинке:

– Мне ты ничего не сказала, что я должен что-то сделать. И что? Расскажешь сейчас - или опять время не подходящее?