Пойманные в city

— А тебе неинтересно познакомиться с моими поклонниками? — Дима приподнял бровь. Люська фыркнула:

— Ты хочешь сказать — с поклонницами? Точнее, с сумасшедшими истеричными фанатками, которые меня сразу же возненавидят и окрестят про себя (а то и вслух) «уродиной» и прочими лестными прозвищами?

— Ну, это ты на них напраслину возводишь, — усмехнулся он. — В моем фан-клубе состоят очень порядочные, милые и интеллигентные люди. Кого попало в клуб не берут, членство еще надо заслужить — на том и стоим… Люсь, там целая система, есть даже свой президент. А те, которые, как ты изволила выразиться, истерят и обзываются… им в фан-клубе не место. Мои поклонники — это, прежде всего, мои друзья. Я многих из них в лицо и по именам знаю и помню, мы отлично общаемся. Пусть встречи случаются редко, но проходят всегда очень душевно, сама убедишься.

— Мне сложно это представить, — призналась Люська. — И что, во время встреч фан-клуба никто никогда не пытается кинуться к тебе на шею с поцелуями и признаниями в любви?

— Никто и никогда, клянусь! — торжественно заверил Дима. — Уверен, тебе понравится. Иначе я не повез бы тебя с собой.

— Ну ладно, убедил, — кивнула Люська. — Только, прошу, не надо привлекать ко мне излишнего внимания. Я молча посижу с вами рядом, послушаю ваши разговоры… Кстати, где будет встреча? В студии?

— Нет, в одной уютной кафешке на Никольской. Это уже традиция, мы все время там встречаемся, и персонал нас знает. Место довольно демократичное, ведь далеко не все мои поклонники из богатых семей, позволить себе дорогие рестораны не каждый сможет. А там кормят вкусно и дешево.

— Это не «МакДональдс», надеюсь? — пошутила Люська. — А другие посетители кафе как реагируют?

— Мы стараемся не привлекать излишнего внимания, — Дима подмигнул ей. — Надвину кепку на глаза — и все, я уже просто «парень из соседнего двора».

— Ну да, конечно, — рассмеялась Люська. — Дим, тебя очень трудно не узнать, надень ты хоть десять кепок и сто темных очков в придачу. От тебя прет какая-то особая энергетика, ты волей-неволей привлекаешь к себе все взоры.

— На встречах с фан-клубом я обычно воплощенная кротость, — засмеялся он. — Ты меня и сама не узнаешь….

— А сколько человек придет? Сколько вообще народу в твоем фан-клубе по официальным данным?

— В Москве — полторы тысячи человек, но придут, разумеется, далеко не все. Некоторые девочки еще в школе учатся, их родители не отпускают вечерами одних не пойми куда, — засмеялся он.

— Я бы на их месте тоже тебе не доверяла, — захихикала Люська. — Если судить по твоим откровенным клипам…

— Хотя некоторые умудряются приезжать на встречи из Подмосковья и даже из других городов, — продолжал Дима. — В общем, раз на раз не приходится. Сегодня, думаю, будет не очень много народу, день будний, кому на учебу завтра, кому на работу, кто-то банально не успел прочесть объявление с утра на сайте. У меня же все спонтанно, выдастся «окошко» в графике — могу встретиться с народом, но этих «окошек» крайне мало.

— А о чем вы обычно разговариваете?

— Да обо всем подряд! Это же не интервью для СМИ, а дружеская беседа. Обсуждаем новые фильмы, погоду, политическую обстановку, говорим «о капусте и королях»…

Люська воззрилась на него в изумлении.

— Скажите пожалуйста, какой начитанный!

Дима притворно обиделся.

— Ну, что же ты меня в дураки записала! Я довольно много читаю, особенно на гастролях, в самолетах-то делать все равно нечего…

— Так ты меня достоин, оказывается? — пошутила Люська. Дима покосился на нее и без тени улыбки отозвался:

— Конечно, недостоин. Ты слишком хороша для меня. Но я буду изо всех сил стараться соответствовать.

— Да ну тебя, — отмахнулась она, но он покачал головой:

— Я серьезно…

— Ты что, хочешь поднять мне самооценку, чтобы я не нервничала перед встречей с твоими поклонниками? — заподозрила Люська. Дима вздохнул и закатил глаза.

— Боже мой, ты неисправима… И когда уже ты научишься искренне, без оговорок, любить себя и принимать такой, какая ты есть? Самооценку тебе поднять явно не мешало бы.

В этот момент у него затрезвонил мобильник.

— Слушаю, — отозвался Дима, по возможности изменив голос. Ага, поняла Люська, значит, звонок с незнакомого номера. Она уже была в курсе, что Диме периодически названивают влюбленные девицы, каким-то образом заполучившие его телефон. Дима вежливо отбривал их или вообще убеждал в том, что это номер не Ангела, а совершенно другого человека. Когда же он был в добродушно-шутливом настроении, то ему ничего не стоило ответить на звонок незнакомца: «Еврейская община, шолом!» Впрочем, иногда — если он пребывал в совсем уж прекрасном расположении духа — он вполне мог снизойти до дружеского трепа с очередной фанаткой.

— Танечка!.. — в следующую же секунду на лице Димы появилась широкая счастливая улыбка, и он продолжил беседу своим нормальным голосом. Люська навострила уши. Что еще за Танечка нарисовалась, почему он ей так рад?

— Ты что, в Москве? — продолжал Дима. — Слушай, круто! Буду безумно рад повидаться… Я уже подъезжаю, минут через десять ждите… Там уже все в сборе?.. Ну, отлично. Лечу к вам, как на крыльях!

— Кто это? — поинтересовалась Люська по возможности самым будничным тоном, хотя ее так и подмывало съязвить насчет «крыльев».

— А, это Таня из Питера. Сейчас ты с ней познакомишься, — неопределенно объяснил Дима, не переставая слегка улыбаться.

— Она тоже будет на встрече фан-клуба? — уточнила Люська. Дима кивнул.

— Да, как выяснилось, она сейчас в Москве, очень удачно все совпало…

— Она кто? Певица, модель, подруга? — не отставала Люська.

— Она… ммм, как бы тебе объяснить. Она — моя поклонница и к тому же очень талантливая поэтесса. Люсь, если бы ты знала, какие потрясающие стихи она пишет!..

— И, надо полагать, посвящает их тебе? — невинным голоском осведомилась Люська.

— Напрасно иронизируешь, она в самом деле гений и большая умница. Сама увидишь…

— А откуда у нее твой номер?

— Я сам ей дал его когда-то. Она девушка тактичная, никогда не навязывается и не надоедает звонками.

— Ну-ну… — неопределенно отозвалась Люська. Ей страстно хотелось выяснить у Димы, красива ли «Танечка», но это выдало бы ее ревность окончательно, поэтому она решила набраться терпения. В конце концов, она сейчас сама увидит эту гениальную поэтессу.