Пойманные в city

Ни для кого не было секретом, что Нина влюблена в Пашу, Паша — в Люську, а Люська — в студента параллельной группы Даниила, который встречался со студенткой исторического факультета. Этот любовный многоугольник забавлял поначалу многих, но уже курсу ко второму сделался привычным, как воздух, и на них просто перестали обращать внимание. Пашка, верный друг и рыцарь, продолжал жить надеждой на Люськину взаимность вплоть до диплома. На выпускном Люська выпалила ему как на духу, что собирается уезжать в Москву к любимому человеку, и Пашка сломался. В ту ночь он перетанцевал практически со всеми девушками их курса, а затем ушел под ручку с Мариной Борисовой. Вскоре после выпускного Пашка и Марина поженились, но Люську это совершенно не волновало — она была по уши в своем романе с Андреем Дроздовым. Дружба с Пашей, поддерживаемая отныне лишь нечастыми электронными письмами, постепенно сошла на нет. Видимо, правду говорят: с глаз долой, из сердца вон.

Собственно, пилюля, преподнесенная Нинкой Бычковой, оказалась не такой уж и горькой, потому что Люська была к ней готова. Однако ее ждало еще множество сюрпризов. В статье, в частности, была их совместная с Димой фотография. Люська узнала ее — это был тот самый снимок со встречи фан-клуба, опубликованный на форуме в Интернете. Очевидно, журналисты разыскали его через какую-нибудь поисковую систему типа Яндекса или Гугла. Фото было аккуратно обрезано, чтобы в кадре остались лишь двое. Люська не очень нравилась себе там, выглядела довольно зажато. «Тайная подруга Ангела, — была подписана фотография, — любовь или пиар?» Но самый главный удар был впереди. Всю следующую страницу занимало большое интервью с моделью Юлианной Куравлевой. Там она в красках описывала свои отношения с неким «молодым популярным певцом». Имя Димы в этом материале ни разу не было упомянуто, однако все было преподнесено именно так, что ни у кого и сомнений не должно было возникнуть, о ком идет речь. «Я очень любила его, да и сейчас люблю, — рассказывала Юлианна, — а он всегда бессовестно этим пользовался…» Далее шло все то, о чем предупреждала Люську мама — дескать, Дима бил свою подругу смертным боем, употреблял наркотики и заставлял ее тоже это делать; более того, Куравлева недвусмысленно намекала на то, что Дима неравнодушен к мальчикам, и поэтому, якобы, неоднократно уговаривал Юлианну попробовать секс втроем — разумеется, чтобы третьим был парень. Гадкое, насквозь фальшивое и явно проплаченное интервью завершалось фотографией страстно целующихся Юлианны и Димы. «Юлианна не раскрыла имени своего бывшего бойфренда, — гласила подпись, — но всем известен ее недавний страстный роман с Димой Ангелом».

Вздохнув, Люська поняла, что ей придется идти с этой газетой к Юрию Васильевичу, иначе он узнает от кого-нибудь другого. «Надеюсь, он не прикажет отрубить мне голову как гонцу, принесшему дурную весть…» — невесело усмехнулась она про себя.

Азимов, казалось, не слишком удивился.

— Значит, все-таки война… — пробормотал он задумчиво. Люська всполошилась.

— Какая еще война, с кем? Вы знаете, кто заказчик этого бреда?

— Кирилл, кто же еще, — он улыбнулся ее наивности. — Как раз намедни мне передали сплетню, что он взялся продюсировать Юлианну Куравлеву…

— В каком смысле продюсировать, как модель?

— Да нет же, как певицу… Даже собирается записать с ней дуэт.

— Она что, поет? — поразилась Люська.

— Думаю, вряд ли. Но при желании раскрутить можно даже табуретку. Ясно одно: Куравлева в данный момент работает на Фикорова, и эта статья — его рук дело. Однако, хитро — не называя Диму по имени, так сильно подмочить его репутацию…

— Да с чего вы взяли, что она подмочена? — Люська отчаянно старалась бодриться. — Собака лает, а караван идет. Статейка, конечно, подленькая, и разит от нее за версту… Но чем конкретным это угрожает Диме? Да и кто поверит во всю эту чушь?

— Наш народ, к сожалению, до сих пор сохраняет какую-то идиотскую святую веру печатному слову, — пояснил Азимов. — Из каждых десяти человек, прочитавших газету, поведутся на вранье все шесть, уверяю тебя.

Он погрузился в задумчивость, из которой Люська все-таки рискнула его вывести, робко спросив:

— А если связаться с Юлианной? Поговорить с ней по-человечески, ну пусть напишет опровержение, что ли… Или категорично скажет, что вовсе не Диму имела в виду…

— Наивная, — Юрий Васильевич снова не смог сдержать улыбки. — Если Юлька сейчас работает на Кирилла, то нам ее не достать. Уж он об этом позаботится. Впрочем… — он потянулся за мобильником.

— Вы звоните Фикорову? — спросила Люська с благоговейным ужасом. Азимов махнул рукой:

— Это бесполезно. Он же хитрый лис, открестится на голубом глазу — я, мол, не я, и лошадь не моя… Нет, я звоню непосредственно Юлианне… Ну вот, — через секунду с досадой заключил он, — абонент больше не обслуживается… Что и требовалось доказать. Конечно же, эта шлюшка заблаговременно сменила номер!

— Что же теперь делать? — расстроилась Люська. Вместо ответа Азимов вновь принялся тыкать пальцем в кнопки. На этот раз ему соизволили ответить.

— Здравствуй, Аня, — произнес продюсер совершенно спокойным голосом, словно его ничто в жизни не тревожило. Люська восхитилась — умеет же так перевоплощаться! Она не сразу сообразила, что та самая Аня, с которой Азимов перекидывается сейчас светскими приветствиями, — не кто иной, как Анна Пугач собственной персоной.

— Что-то муженек твой на нас с Димкой взъелся, а? — произнес Азимов будто бы шутливым тоном, однако взгляд его был жестким — хорошо, что Пугач не могла его сейчас видеть. — Или сама не знаешь?.. Почитай сегодняшний «Московский экспресс». Там новая подопечная Кирилла выступила с небольшим интервью, так сказать…

Люська вслушивалась изо всех сил, но, разумеется, не могла услышать ничего из того, что говорила Юрию Васильевичу знаменитая певица. Он лишь изредка поддакивал в трубку — видно было, что слегка робеет перед Пугач, хоть и не желает этого демонстрировать.

Наконец они распрощались, и Азимов отключил телефон. Лицо его было мрачнее тучи.

— Уверяет, что она здесь ни при чем, — пояснил он. — Говорит, что в дела мужа не вмешивается и вообще он сам себе хозяин. Она, мол, на него повлиять никак не может. Как бы не так! — со злостью добавил он. — Еще и удачи Диме на конкурсе пожелала, лицемерка…

Люська молчала. Да и что на это можно было сказать?

Азимов потер виски.

— Выход есть, — произнес он наконец, — и он только один.

— Какой? — встрепенулась Люська.

— Мы не можем и не имеем права молчать, игнорируя эту публикацию, иначе она сделает свое черное дело. Необходимо дать опровержение. Но, разумеется, ответить нужно не в лоб, а косвенно… Просто подготовить к печати такой материал, который доказал бы, что Дима не имеет никакого отношения к той гадкой статье, что речь не о нем…

— Да, пожалуй, это верное решение, — согласилась Люська. — Но в какой форме должен быть этот материал? Статья, очерк?

— Интервью, — подумав, предложил Азимов. — Большое, подробное, откровенное интервью… Ах ты, черт, — спохватился он, — Дима ведь уезжает сегодня!

— Не успеем, — покачала головой Люська. — У него эфир на радио до пяти вечера, а в восемь уже поезд…

— Дожидаться его возвращения полтора месяца мы тоже не можем, время не ждет, — подытожил Азимов. — Эх… А если ты дашь интервью как Димина девушка? Нет, — тут же категорично возразил он сам себе. — Не хочу тебя впутывать в это дело, не имею права…

— Ну почему, если это надо для Димы, я могла бы, — хмуро отозвалась она, хотя идея ей совсем не понравилась. Однако Азимов был непреклонен.

— Все эти интриги и подковерные игры шоу-бизнеса… они как болото. Завязнешь — уже не выберешься. Не твое это дело — рассуждать на страницах бульварной прессы о том, что Дима не гей.

— Тогда что нам остается? — уныло осведомилась Люська. Внезапно Азимова озарило:

— Я сам дам тебе интервью! Оно и расставит все точки над «i».

— А что, это идея! — обрадовалась Люська. — Тогда я к завтрашнему утру подготовлю примерный список вопросов…