Поймай неуловимый ветер

– Что про нас говорить – Лёнчик всё знает, – сказал Колян, наливая водку в стаканы.

– Короче, Ольга с папашкой повздорила, ушла из диаспоры, язык легко выучила. Мы её взяли в оборот, подыскивали богатых клиентов. Потом у нас в Сергеевске дело наладилось – начали икру катать, а чтобы мэр не бурчал, короче, свели его с Ольгой, как с бизнес-леди. Она стала любовницей Лакрионова, но держали мы её на коротком поводке – грозили рассказать, кто она на самом деле. Иногда возили трахаться к нужным людям. Где она этого дракона нашла – понятия не имеем. Искать будем.

– Не будете, – сурово сказал Сергей.

Все вчетвером выпили.

Братья легко согласились.

– Ладно, сам ищи. Только потом нам её верни, она нам должна…

– А папашка её … терпит? Всё-таки дочь…

– Видимо, круто они поссорились.

Колян опять наполнил стаканы. Опять выпили. Сергей с опаской поглядывал на Арахова – он трезвый еле ехал, а теперь как – до первого столба? Поняв его мысли, Арахов серьёзно сказал:

– Я не пьянею.

– Точно, – оскалился в улыбке Валерон, разминая окурок в пепельнице. –Пьёт, как верблюд. Добро на говно переводит.

– Ха-ха. Валерон, не на говно, а на мочу! Водку на мочу! – заржал Колян. Вдруг сощурившись, сказал Сергею. – Китайцы удавить тебя могут.

– Да, – согласился с братом Валерон. – Город у нас маленький – два миллиона жителей всего. О драконе многие слышали. Он, или среди своих – китайцев, или в другом городе.

– Мне всё равно, где он – в городе точно есть люди, которые его сдадут.

– Ты, агент, с корейцами потрещи. Они тебе помогут – всё-таки соплеменник. – посоветовал Валерон.

– Потрещу, – согласился Сергей.

Арахов и правда, не пьянел, а вот Сергей – изрядно.

Проснулся он утром в квартире Арахова на диване. Как они покинули офис братьев, и как добрались домой, он не помнил. Лёнчик расхаживал по залу в звёзднополосатых семейных трусах, о чём-то размышляя.

– Ты где спал? – спросил Сергей, морщась – голова раскалывалась от похмельной боли.

– С тобой на диване.

– Со мной? –Сергей ужаснулся.

– А где? На полу жестко и холодно. Ха-ха, да ты не бойся – корейцами не интересуюсь. Не веришь? Встань, пройдись – если бы я тебе своего впихнул – неделю бы стонал от боли. Ха-ха.

– Ну, тебя, – обиделся Сергей.

В ванной, у зеркала, Сергей чистил зубы и комбинировал. Визит к братьям дал не много – он выяснил, что Ольга была не вьетнамской рукой в администрации Сергеевска, а человеком портовой группировки. Ещё – она не могла вернуться к отцу – с ним у неё крутая ссора. Как и планировалось изначально, теперь требовалось побывать в корейской диаспоре, и отсечь её от китайцев, а потом… потом уже приниматься за выходцев из Поднебесной. Всех китайцев под одну гребёнку не расчешешь – часть хотела стать реальными россиянами, часть делала здесь деньги, чтобы потом вернуться в родной Китай, а часть были космополитами – они не признавали ни Россию, ни Китай, ни противостояния Китая с Тайванем, а лишь собственные корыстные интересы. Вот эти последние и могли «приютить» дракона.

Он вздохнул – Арахов сказал, что корейцы, после их визита к портовой братве, сами выйдут на Сергея, значит, кто-то у братьев «работал» на корейскую диаспору. И это вскоре прояснится…

«»»»»»

Подкрепившись жареной картошкой, поехали к корейцам.

Арахов объяснил, что «пахан» корейцев, 62-х летний Сашка Ким, по утрам тусовался в своём ресторане у городского рынка.

– Пьёт кофе капучинно. Это такое…

– Знаю.

– Ты знаешь, что такое капучинно? – Арахов надул щеки, потужился, потом расслабился. – Не получилось.

– Что ты хотел?

– Бздонуть на весь салон.

– Зачем?

– Чтобы ты понял, что врать не хорошо.

– Правильнее выразиться – лгать.

– Ты будешь учить меня русскому языку? – искренне изумился Арахов.

– Конечно. Кто я? Русский кореец. А ты? Обыкновенный хохол.

– Ха-ха-ха-ха-ха!!!

– Ты не смейся. Ты лучше скажи, почему трусы купил американские?

– Понравились? У меня ещё есть трусы, все долларами изрисованные.

– Доллары, Лёня, должны быть в кармане, а не нарисованные на трусах.

– Мудрая мысль.

– Тормози-и!

У бетонного забора рынка, среди деревьев, Сергей заметил странную возню. Четверо парней-азиатов метелили длинноволосую блондинку. Девка закрылась руками, но побои сносила молча. Это был, или наглый грабёж средь бела дня, или разборка на низшем уровне в сексуальном бизнесе. Однако, чтобы это ни было, Сергей решил вмешаться. «Приора», с разворота врубила тормоза и, юзом, подлетела к обочине.

Получилось круче, чем у профессиональных водителей, пожелай они так притормозить специально.

– Уф-ф, – Арахов, бледный, виновато заулыбался.

Сергей толкнул дверцу, и прыгнул на улицу. На шум парни обернулись. Удар, ещё удар – Сергей, не давая опомниться, глушил противников – через пять секунд против него остался один противник, остальные корчились на земле. Девка плакала, закрывая лицо.

– Тихо! – Китаец выхватил, из под пиджака, пистолет, и направил в лицо Сергею. – Убью!

Улыбаясь, Сергей развёл руки. Он сейчас разглядел, что девка, из-за которой он ввязался в драку, тоже китаянка – длинный парик соломенного цвета съехал на бок. Всё-таки, здесь была разборка сутенёров с проституткой.

– Эй, ты! Волыну убери! – из-за спины Сергея, заорал Арахов.

Китаец испугался и, вдруг, выстрелил в Арахова.

– Бля!

Сергей метнулся в сторону. Арахов, ругаясь, спрятался за своей машиной. Парень с пистолетом, нервно корчась, схватил девку за шею, дёрнул на себя, и приставил пистолет к её голове.

– Тихо! Тихо всем! – заорал он визгливо.

Его подельники, отирая разбитые физиономии, отряхиваясь, поднялись на ноги. Они не собирались шутить – у каждого в руке вдруг оказалась короткая арматура с резиновой ручкой.

И снова завизжали тормоза.

Сергей оглянулся.

Широкое «БМВ», чуть не влепившись в зад араховской «Приоре», разом раскрылась – из всех дверей полезли боевики-азиаты, в пиджаках и с пистолетами.

– Бах! Бах! Бах!

Шквал огня обрушился на китайцев. Парень с пистолетом, пробитый пулями, дёргался, отлетая к забору. Уже мертвый, он стрелял куда-то в небо. Другие китайцы бежали.

Сергей лежал, вжимаясь в землю. Девка визжала пронзительно, на всю округу.

– Успокойся! – боевики схватили девку за руки, и поволокли к машине.