Поющая девушка

– Да, сэр.

– В "Большом амбаре", где она работала?

– Да, сэр.

– Вы присутствовали в момент ее увольнения во вторник, девятого числа текущего месяца?

– Нет, сэр.

– Вы виделись с ней в тот вечер, после того, как ее уволили?

– Я видел ее до того, как ее уволили.

– Я задал другой вопрос. Вы виделись с ней после того, как ее уволили?

– Я... я не помню.

– Возможно, я в состоянии освежить вашу память, - сказал Мейсон. Обвиняемая отправилась в мотель "Прибрежный" в Коста-Месе. Вы тоже поехали туда?

– Да, все правильно.

– И виделись там с ней?

– Очень короткое время.

– Когда вы видели ее в следующий раз?

– Я не помню. Я думаю... По-моему, только после того, как ее арестовали.

– Вы не помните?

– Я не могу утверждать с полной уверенностью.

– Значит, вы не в состоянии вспомнить, виделись ли вы с девушкой, которой были очарованы?

– Конечно, я виделся с ней, но после того, как ее арестовали. Я не помню. Я виделся с ней столько раз, что мне сложно воспроизвести в памяти их все.

– Вы помните, что виделись с ней в мотеле "Прибрежный"?

– Да, сэр.

– Вечером во вторник, девятого числа текущего месяца?

– Да, сэр.

– Как долго вы находились вместе с ней?

– Минут десять или пятнадцать.

– Куда вы отправились после встречи с обвиняемой?

– Я возражаю, - встал со своего места Гамильтон Бергер.
– Это несущественно, не допустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Это судебный процесс не над выступающим свидетелем.

– У меня есть право проверить его память.

– Вы проверяете его память по вопросам, не имеющим никакого отношения к делу, - заметил Гамильтон Бергер.
– Если вы намерены проследить каждое перемещение этого свидетеля со вторника, девятого числа, до того момента, когда обнаружили тело его жены, то нам придется оставаться в зале суда всю ночь, разбираясь с тем, что никоим образом не влияет на аспекты, рассматриваемые на настоящем слушании.

– Возражение принимается, - постановил судья Кейзер.

– Ваша жена говорила вам о сообщении своего адвоката касательно двух пуль, выпускаемых в тело жертвы двумя разными людьми, действующими независимо друг от друга, и о том, что в убийстве виновен второй человек, если смерть наступила мгновенно от ранения, нанесенного им?
– спросил Мейсон Хелмана Эллиса.

– Я возражаю, - встал со своего места Гамильтон Бергер.
– Это несущественно, не допустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Это показания с чужих слов. Перекрестный допрос ведется не должным образом.

– Возражение принимается, - постановил судья Кейзер.

– Вы посещали "Большой амбар" во вторник, девятого числа текущего месяца?

– Да.

– Завладели ли вы в то время одним из револьверов, хранящихся в "Большом амбаре"? Не забывайте, что в настоящий момент вы находитесь под присягой.

– Что вы имеете в виду под словами "завладел ли я"?

– Я спрашиваю вас о том, договаривались ли вы с Сейди Брадфорд о том, чтобы он взяла один из револьверов и передала вам?

– Минутку, Ваша Честь, - перебил Гамильтон Бергер.
– Это зашло уже слишком далеко. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Я...

Судья Кейзер подался вперед, внимательно наблюдая за лицом Хелмана Эллиса. Внезапно судья заявил:

– Нет, пожалуй, он ведется правильно. Суду хотелось бы услышать ответ на поставленный вопрос. Так да или нет, мистер Эллис?

Свидетель еще раз поменял положение на стуле, облизал губы языком и, наконец, признался:

– Да.

– И вы убили свою жену из этого револьвера?
– продолжал Мейсон. Потом вы договорились с Сейди Брадфорд, чтобы она подбросила этот револьвер обвиняемой, пока Элен Робб находилась в туалете. В дальнейшем обвиняемая сообщила вам, что проконсультировалась со мной. Утром в среду вы осмотрели револьвер, находившийся среди вещей Элен Робб, и поняли, что это не то оружие, что вы подложили. Поэтому вы украдкой взяли тот револьвер, что находился среди вещей обвиняемой в среду, отправились на яхту и выпустили вторую пулю в мертвое тело своей жены. Затем вы тайно вернули револьвер в чемодан Элен Робб. Вы успели все это провернуть таким образом, что она даже не догадалась о том, что произошло, до того как на пост заступили охранники, нанятые для защиты обвиняемой. Все это время вы заверяли Элен Робб в своей любви и привязанности, обещали жениться на ней, как только утрясутся все формальности, однако, брали с нее слово, что она будет молчать о ваших планах, не так ли?

– Ваша Честь, Ваша Честь, - закричал Гамильтон Бергер.
– Это полнейший абсурд. Это фантастичная, нелепая, противоречащая здравому смыслу идея, разработанная адвокатом защиты, чтобы спасти собственную шкуру. Это...

– Это несомненно вопрос, показывающий пристрастность свидетеля, перебил судья Кейзер тихим ровным голосом.
– При сложившихся обстоятельствах я его разрешаю. Свидетель, отвечайте.

– Нет, - сказал Хелман Эллис побелевшими губами.

Внезапно в дальнем конце зала возник какой-то шум.

Вперед целенаправленно продвигалась молодая женщина.

– Я теперь все поняла, - заявила она.
– Он сделал все именно так! Он меня использовал. Хотел чужими руками жар загрести. Я хочу сдаться и представить доказательства.

Бейлиф постучал молоточком, призывая к тишине.

Один из полицейски вскочил с места, чтобы остановить женщину, однако, судья Кейзер жестом попросил пропустить ее.

– Тихо!
– приказал судья Кейзер и обратился к женщине: - Кто вы такая?

– Сейди Брадфорд, гардеробщица, - сообщила она.
– Теперь я, наконец, поняла, что он сделал. Он использовал меня, как сообщницу.

Судья Кейзер посмотрел на Мейсона. Удивление в глазах судьи сменилось восхищением.

– Суд откладывает заседание до десяти часов завтрашнего утра, объявил судья Кейзер.
– Я предлагаю окружному прокурору принять все меры, чтобы разобраться со сложившейся ситуацией до продолжения заседания.

– Я настаиваю на том, чтобы вызвать Перри Мейсона в качестве свидетеля сегодня вечером в связи с тем, что его показания необходимы для предварительного слушания, - возразил Гамильтон Бергер.

Судья Кейзер улыбнулся ему.

– Мне кажется, господин окружной прокурор, что после того, как вы все обдумаете, вы будете рады, что не пригласили мистера Мейсона в свидетельскую ложу. Заседание объявляется закрытым.

Судья Кейзер встал со своего места и покинул зал.

Мейсон продолжал стоять. По выражению его лица не представлялось возможным определить, о чем он думает.

К нему бросились газетные репортеры и начали засыпать вопросами. Защелкали вспышки фотоаппаратов.