Поющая для Луны

Возможно, они бы и хотели задержаться, как их госпожа, но грань уже звала их. Почувствовав этот зов, воины дроу отдали последний воинский салют своей госпоже и мне, и направились на только им слышимый зов. Однако беседовавшая со мной дроу задержалась.

– Я знаю, что тяжесть проступка преступивших неизмерима.
– Глухим голосом сказала она.
– И я не прошу ни о милости, ни о жалости. Но я прошу вас о справедливости!

Волна тумана накатилась прибоем, разбиваясь о линии пентаграммы. А когда туман рассеялся, я увидела кругом лес в предрассветных сумерках и встревоженные лица мужей.

Глава 28.

Селена Лангран.

– Оооу, - все тело прошило сотнями маленьких острых шипов.

От долгого нахождения тела в одном положении, затекли и руки и ноги. Сейчас они ощущались ватными и лишенными костей. Вот именно поэтому, если некромант проводит долгий ритуал, он ложится! Я же рассчитывала, что задам пару вопросов и провожу души погибших, и всё.

Но время в мире и на полях Морины течёт иначе. Вместо максимум часа, я потратила на ритуал большую часть ночи. И сейчас расплачивалась за свою непредусмотрительность. Как любила повторять бабушка, рассказывая нам о периоде возвращения нашего рода в этот мир, все самые гениальные планы, рушатся из-за непроработанных мелочей. Вот и у меня так, не учла всего-то временные потоки, а расплата не заставила себя ждать.

– Не слушаются?
– сразу понял, что со мной барс, - это сейчас пройдёт, мы сейчас поможем. Давай, иди сюда!

Дайгир легко подхватил меня на руки, словно я и не весила ничего. Это впервые он себе позволил что-то большее, чем подержать меня за руку.

– Селена, а как дроу относятся к огненному погребению?
– спросила Лисан, что находилась здесь же, хотя я никого кроме мужей не звала.

– Дроу вообще к погребению хорошо относятся, - ответила я, - считая, что это знак уважения и признания, а уж по каким обычаям им не важно.

– Да? А тебе больше ничего не надо? Там осмотреть или ещё что?- поинтересовалась магичка.

– Нет, мы уже сделали всё что могли.
– Ответила уже через плечо Дайгира, уносящего меня к фургонам.

Лисан кивнула головой мне в ответ, и начала выписывать пассы руками. По контору внешнего ритуального круга забилось живое яркое пламя. Горячие сгустки летели с ладоней магички в центр пентаграммы и расплывались огненными ручейками по всему периметру, сжигая все на своем пути. Я чувствовала отголосок лопающихся от очистительной силы огня связей, ощущала всей кожей, как сгорает всё внутри пентаграммы. Даже земля, пропитанная кровью и темной аурой смерти. И в душе росло ощущение очень правильного шага. Все ушедшие с той поляны заслужили свой покой.

 Почти не притормаживая у костра, где сидели Карел и Варес, барс буркнул, что мы всё закончили и запрыгнул в наш фургон. Уложил меня на расстеленную походную постель и начал растирать затекшие ноги и руки. Рейгар, расположившись с другого бока, ему в этом помогал.

Я себя чувствовала немного неловко. Всё-таки два взрослых мужчины, и хотя никакого подтекста в их действиях не было, всего лишь желание помочь, я все равно смущалась. Онемение в теле сменилось покалыванием, но уже не болезненным, а приятным, как боль в натруженных тренировкой мышцах.

От этих ощущений и от усталости меня разморило, уплывая в сон, я почувствовала тепло, приятно окутывающее тело. Тратить силы на борьбу с дремотой я не стала. К тому же мне было настолько удобно сейчас, как редко удается устроиться специально.

 Мягкое укачивание, как будто тебя бережно несут на руках, грохот далёких барабанов, жар щедрого очага и запах смолистого дерева и трав, дарили покой и ощущение надёжной защиты вокруг. Ни одна тревожная мысль не беспокоила, не нарушала это состояние правильной безмятежности. Только жарко немного.

Я попыталась отодвинуться подальше от растопленного очага, даже не пытаясь связать последние воспоминания с ощущениями в настоящем. Но на мои попытки мне ответили недовольным рычанием над головой. Меня притянули обратно, да ещё и ногу сверху закинули, предотвращая повторные попытки отодвинуться.

 Для меня это было настолько необычным и неожиданным, что глаза открылись сами собой. Я по-прежнему лежала на постели в фургоне, сам фургон двигался, поэтому я и ощущала те покачивания. Рядом со мной спал мужчина, прижимавший меня к себе даже во сне, судя по размеренному дыханию над моим ухом. Это от него исходил тот жар, который я во сне приняла за очаг.

Чуть повернула голову, в принципе понимая, кого увижу. И не ошиблась. Дайгир спал с блаженным выражением на лице, словно там в его сне, его барс гулял по полю с цветущей кошачьей травкой. Попыталась сосредоточиться на своих ощущениях.

Нет, ничто во мне не противилось происходящему. Обида была. И периодически, подняв знамена, рвалась в бой, требуя мести и наказания. И да, я хотела убедиться в раскаянии барса. В том, что его выбор не от безысходности. Да и что-то внутри злобно вопрошало "с чего это мы должны принимать его в мужья с распростертыми объятиями"?

Но на душе все равно становилось теплее от взгляда, от каждого жеста пропитанного заботой.

То ли я своими ерзаниями разбудила Дайгира, то ли он сам почувствовал, что я уже проснулась. Но его ресницы задрожали, и я как всегда замерла, всматриваясь в зелень его глаз.

– Проснулась?
– хриплый с спросонья голос мужчины, напоминал мурчание большого кота. Он собственно и был большим котом.
– Может, проголодалась? Ты уснула, не дождавшись завтрака. Хочешь, принесу покушать или ещё полежишь, отдохнёшь?

– Нет, кушать я не хочу, а вот от отвара я бы не отказалась, но придется ждать до привала.
– Озвучила я.

– Не думаю, Рейгар позаботился.
– Дайгир развернулся и откуда-то из-за своей спины достал флягу, в которой я узнала вещь дяди Карела.

Он у нас любитель горячего отвара и у него всегда с собой есть несколько фляг, с рунным дном, благодаря чему питье внутри фляги остаётся горячим. Я тут же уселась, облокотившись на борт фургона. Правда, Дайгир успел подпихнуть мне за спину свою подушку, а себе под голову подтянул мою. Барс лежал вытянувшись на животе и разглядывал меня, повернув голову набок.

– Что-то не так?- спросила, теряясь от этого взгляда, всё-таки рассматривать меня так явно ещё никто и никогда не осмеливался.

– Почему ты так решила?
– всё тем же, мурчащим голосом спросил барс.

– Ты так внимательно рассматриваешь, словно у меня на лице весь рунный алфавит эльфов прописан.
– Ответила, пытаясь скрыть свое смущение.

– Ну, нет, рунные алфавиты мне не интересны!
– усмехнулся барс, - тобой любуюсь. Ты очень красива.

– Дааа? А не храмовая паучиха, нет?- припомнила я ему его же слова.