Поющие в клоповнике

— Да, Кану не повезло.

— Каша готова.

Терн протянул свою миску.

Каша действительно удалась на славу. Я не люблю готовить, но студенческая жизнь в общаге приучит еще и не к тому. Даже Кан соизволил проглотить пару ложек. Я не обратила внимания. Если ему хочется изображать лорда в изгнании, пусть изображает. Каждый сходит с ума по-своему. Я вымыла котелок и демонстративно улеглась в центре походной постели. Терн улегся слева, Кан — справа. И тут же обнял меня за талию. Я не стала сопротивляться. И вскоре уснула.

Утро встретило меня холодом. Я открыла глаза. Я лежала лицом к Терну, мои руки обнимали элвара за шею, он одной рукой прижимал к себе мою голову, а Кан обнимал меня за талию. Сюжет для журнала "Плейбой". Надо вставать. Если Кан увидит меня в обнимку с элваром, он опять весь день будет дуться. Конечно, на него мне наплевать с пляжной вышки, но у нас еще впереди ДЕЛО. И нельзя провалить его из-за всяких глупостей вроде ревности и непонимания. Мы — одна команда. И я в этой команде стану цементом. Чего бы мне это не стоило.

Я вылезла из-под одеяла и начала одеваться. Брюки, куртка, сапоги, плащ. Потом развела костер и поставила греться воду. Стоит сварить кадри. Это местный аналог чая и кофе. Он бодрил и придавал силы. Друиды прилично зарабатывают, поставляя множество его сортов во все страны. У меня был не самый лучший сорт, но довольно приличный. Кадри сварился быстро, и в пещере запахло хвоей и яблоками. Нет, оценить всю прелесть вкуса и запаха я не могу, я все-таки человек, а обоняние людей не слишком острое, но даже на мой неразвитый вкус кадри пах восхитительно. Проснулись и мужчины. Завтракали мы бутербродами. И отправились в путь. Сегодня к вечеру мы доберемся до драконьего замка. Я очень на это надеялась, забыв старую истину. План писали на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить. Мы пешком не шли, но оврагов нам избежать не удалось.

Мы ехали уже несколько часов. Внезапно Терн вздрогнул и начал оглядываться по сторонам.

— Что случилось? — спросила я.

— Не знаю, — признался Терн. И меня настигла его мысль: здесь кто-то есть. Я чувствую чужое присутствие. Но мыслей не улавливаю. Странно. И пахнет здесь странно.

Я принюхалась. Пахло чем-то смутно знакомым, но чем? Черт его разберет!

— Я знаю этот запах, — прищурилась я. — Так воняло… где же, Тьма его забери, так пахло!? В моем мире? Нет. В вашем? В Универе? Да, но где?

— В лаборатории, — помог Кан. — Так воняло в лаборатории, когда мы подсунули алхимику в склянку с эликсиром Риагга…

— Драконью чешую! Но откуда здесь драконья чешуя!?

— А я, по-вашему, кто? — раздался откуда-то голос.

Я посмотрела на Кана. Потом — на элвара. Они молчали.

— Кто это? — поинтересовалась я у неба над головой.

— Я.

Голос звучал откуда-то слева. Я перевела туда глаза и вздрогнула. Из-за скалы показалась верхняя часть изумрудно-зеленого дракона. Я захлопала глазами.

— Ты умеешь разговаривать!? — спросила я, не придумав ничего лучше.

— Но и ты умеешь разговаривать. — Парировал дракон. — И никого это не удивляет!

— Согласен, — кивнул Терн. И добавил уже мысленно: Ёлка, лучше сотвори какое-нибудь мощное противодраконье заклинание, пока ему не надоело разговаривать.

Я посмотрела на него злыми глазами. Я ни одного не знаю. Я же только учусь! А это проходят через шесть лет.

— Тогда остается только одно. — Терн положил руку на эфес меча.

Слух и зрение у доисторической рептилии оказались великолепными.

— Так вы меня убить хотите!? Я вас сейчас сама съем! А лучше детям отнесу!

— О, так вы драконица!? — обрадовалась я, пока та не начинала осуществлять свое намерение.

— Да, — удивилась рептилия. — А вам не все равно, кто вас съест?

— А муж у вас есть?

— Нет, — погрустнела рептилия.

— Приношу вам свои соболезнования, — опустила я глаза. — И в то же время… Вы извините, уважаемая, могу я поинтересоваться вашим именем?

— Лаванда.

— Очень приятно. А я — Ёлка. Вы понимаете, дорогая Лаванда, мы из конторы гуманитарной помощи голодающим драконам.

Окосели все. В том числе и драконица.

Ёлка, что ты несешь!? — взвыл у меня в голове Терн. Я отмахнулась от него и продолжила врать со вкусом.

— Дело в том, что драконы — это огромная редкость в нашем мире. Как только до нас дошли слухи о том, что драконам нечего есть, и они вынуждены охотиться на людей, а ведь люди такие невкусные и холестериновые, это так вредно для нежного драконьего здоровья… Так вот, узнав об этом, Магический Универ выделил деньги на помощь троим драконам. Вы, ваш ребенок…

— У меня двое детей.

— Тогда нам всем повезло. Мы больше не станем таскаться по горам, ведь другой дракон может и не оказаться таким культурным и воспитанным, как вы, госпожа, — побольше лести, Ёлка! — и попросту съест нас. На выделенные деньги мы закупили четырех козлов и трех ослов. Это вам.

— Мне!? — Драконица высокохудожественно подперла челюсть скалой.

— Да, конечно! Вы простите, что мы на них погрузили свои вещи, но у нас не было выбора. Мы не знали, когда нам удастся встретиться с драконами, а ходить по вашим горам так неудобно!

— Дети! — позвала драконица.

Из-за скалы рядом с ней показались две драконьи головы. Одна — светло-зеленая, вторая — угольно-черная. Должна заметить, драконы чертовски красивы. Потрясающая соразмерность, отточенность линий, завершенность форм…

— И как только эти идиоты-рыцари могут охотиться на драконов!? — вырвалось у меня. — Головы им за такое кощунство поотрывать мало!

— Дети, знакомьтесь, — подмигнула мне драконица. — Это Ёлка. А это мои сын и дочь. Темик, — угольно-черный дракон наклонил голову, — и Лилия.

— Приятно познакомиться, — пропела нежно-зеленая дракошка.

— Я тоже рада нашему знакомству, — не покривила душой я. — Вы такая красивая, и так похожи на свою мать.

— Я тоже так думаю, — улыбнулась мне Лилия. От драконьей улыбки поплохело бы любому. Полная пасть огромных острых ярко-белых зубов в три ряда. Жуть.

— Простите, я кажется забыла о хороших манерах, — спохватилась я. — Знакомьтесь, это мои спутники. Терн, он элвар и почти тезка вашего сына, и Кан. Он учится в Магическом