Поздние цветы
Шрифт:
— Я не верю своим ушам. Что изменилось за это время? И что значил тогда поцелуй?
Мишель застонала. Объяснение получилось гораздо тяжелее, чем она предполагала.
— Последнюю неделю я была одна, без тебя. И задала себе вопрос, что я к тебе чувствую? И правильно ли будет ехать с тобой в Австралию? Эти вопросы начали меня тревожить. Когда мы встретились, я поцеловала тебя, чтобы убедиться, что мои страхи беспочвенны… Но…
— …не было задора, — закончил он за нее. — Ты это хочешь сказать?
— Не только это, Майк.
— Согласен. Произошло что-то еще. Тебе внезапно понравился
— Нет. Конечно, нет!
Она начала дрожать и уже не могла остановиться.
— В твоем объяснении слишком много пыла. Будь честной со мной, Мишель. Если мы не выясним это, мы не выясним ничего.
Он был прав.
— Позволь мне только сказать, что это человек из моего прошлого. Я снова его встретила…
— Я думал, что мы говорим друг другу все, — после молчания упрекнул он.
— Я сказала тебе все. Он не знает о моих чувствах.
— Ты хочешь сказать, что ты его тайно любила все эти годы?
— Нет! Такого никогда не было!
— А как было? Ты только сейчас открыла, что любишь его? — настаивал Майк.
— Если по-честному, я не знаю, что я чувствую, — заплакала она, задохнувшись. — В любом случае он меня не любит. При наших отношениях это вообще невозможно.
— Он женат?
— Нет. Но это все, что я готова сказать.
— Он священник?
— Нет. Майк, ты требовал от меня честности. Я уже сказала больше, чем собиралась.
— В этом разговоре есть что-то такое, — начал он после долгого молчания, — что убедило меня. Твои чувства гораздо глубже, чем ты сама полагаешь. Я был бы готов бороться за тебя, если бы у меня был шанс. Но нутром я понимаю, что такого шанса у меня нет.
— Мне очень жаль, Майк, — сказала она со слезами в голосе.
— Мне тоже. Моя жизнь снова начала обретать смысл. А теперь… Спасибо тебе, Мишель, за два удивительных месяца. Ты так помогала мне, что я всегда буду у тебя в долгу. Если тебе понадобится друг, чтобы ему все рассказать, — а я думаю, что он понадобится, — я всегда к твоим услугам.
— Спасибо, Майк. — Он, и правда, редкий человек.
— Всегда рад.
Он отключил телефон.
Прости меня.
Мишель спрятала телефон и побрела вдоль берега, с жадностью вдыхая соленый воздух и пытаясь успокоиться.
Теперь, честно поговорив с Майком, Мишель словно сбросила тяжелый груз с плеч. Странно, она даже не понимала, до какой степени он был тяжел, как давил на нее.
Нельзя заставить себя влюбиться, это происходит само собой. Но и пытаться бороться с влечением бесполезно. Оно не уходит. Единственное решение — отдалиться от источника соблазна. Но в данном случае это невозможно. Может быть, самое лучшее — перестать беспокоиться?
Ведь ничего не случилось оттого, что Зак возбудил в ней чувства. Он не замечает ее состояния, так зачем паниковать? Просто у нее слишком болезненная реакция.
Через неделю он сможет больше двигаться сам. Ему не будет так часто требоваться ее помощь. И потом, ей приходится оказывать ему и медицинские интимные услуги, которые когда-то она оказывала и своему мужу. Оказывала их сегодня, окажет и завтра.
Она медсестра, сиделка. Это ее
работа, и она будет справляться со своими обязанностями. День за днем.Полная решительных планов, Мишель вернулась в дом и пошла спать. На следующее утро жизнь уже не казалась такой мрачной. Наверное, потому, что она честно поговорила с Майком.
Они с Заком проделали все утренние процедуры, кроме душа. Когда она давала ему лекарства, он попросил обойтись без таблеток против тошноты. Это был хороший признак. К нему возвращался аппетит.
Зак заканчивал второй крекер с беконом, когда приехал Даг Коллинс. Цветущая гардения в одной руке и толстая папка в другой. Аккуратный русоволосый мужчина лет тридцати с ямочками на щеках.
— Вы, должно быть, Мишель, — сказал он в ту же минуту, как она открыла дверь. — Я много слышал о вас. Моя жена Сандра и я почувствовали облегчение, когда узнали, что вы заботитесь о нем. Этот несчастный случай привел всех на стройке в ужас.
Мишель почувствовала, как у нее все в душе оборвалось: она представила, что бы было, если бы Зака ударило по голове. Даже если бы с высоты упала каска, она могла бы убить его.
— Проходите в спальню. Он уже чувствует себя лучше и страдает от бездействия.
— Представляю, — усмехнулся Даг.
Мишель поняла: если кто и знал хорошо Зака, так это его помощник.
— Вы сейчас для него лучшее лекарство. Я не будут вам мешать, зайду, только когда он должен будет встать и сделать дыхательные упражнения. А когда вы созреете для ленча, я вам принесу.
— Прекрасно.
Зак сидел в кровати и читал гору распечаток электронных писем, которые прислали из офиса.
— Привет, Зак! Давно не виделись! — (При звуке голоса Дага он поднял свою черноволосую голову.) — Добро пожаловать вновь на землю живых!
— Рад тебя видеть, Даг.
В медленной улыбке поднялись вверх уголки губ. Мишель отвела взгляд, чтобы не выдать свою радость от его довольного вида.
— Сандра с любовью шлет тебе гардению.
— Сюда, — Мишель взяла у него из рук горшок с цветком. — Я поставлю его на комод. Зак сможет любоваться видом и наслаждаться ароматом гардении. Очень красивая!
— Здесь красивый не только цветок. — Даг улыбнулся ей. — Зак ничего не преувеличивал, когда говорил о вас.
— Он велел вам так говорить, чтобы старушка чувствовала себя счастливой, — усмехнулась Мишель, но сердце ее ухнуло куда-то вниз.
— Послушай, Зак, — Даг моргнул, — я что-то пропустил? Вы успели пожениться, пока ты прогуливал работу? Если это так, то позволь мне первым поздравить вас.
— Это всего лишь образное выражение, Даг, — замяла Мишель тему, а щеки ее стали пунцовыми.
— Она часто им пользуется, — вмешался Зак. — Я стараюсь отучить ее от дурной привычки, но пока еще не добился успеха.
Мужчины захохотали. Услышав, что Зак предлагает Дагу печенье, Мишель вышла из комнаты.
Утверждение, пусть даже и шутливое, что они с Заком женаты, потрясло ее. Остальную часть утра Мишель потратила на уборку: пропылесосила комнаты, помыла полы в кухне. Проделала с Заком упражнения. Потом принесла мужчинам ленч: суп, сэндвичи и ледяной чай, а после ленча испекла два яблочных пирога к воскресному обеду.