Пожар Латинского проспекта. Часть 3
Шрифт:
Но что-то, воля ваша, всё не то в голову лезло!
Наш Женя был на стройке мэтр,И труд строителей он почитал!А потому он каждый метрВ– …Сань, Сань, иди скорей сюда, послушай! – кричал в прихожую Вовка. – И в тему всё так!
А Вовка – он ведь был начитанный! Знал толк в литературе. Рассказывал, как он одно время книги продавал. «Дорогие такие, подарочные. В школах учителя часто брали – надо было только под зарплату попасть. Ну, ещё что хорошо – и сам их читал».
Молодец – всё с толком. Так ведь не каждый ещё сможет ходить вот так, предлагать. Помню, набранное на компьютере объявление на облупленной двери череды офисов серой четырёхэтажки «делового центра»: «Распространителям парфюмерии, косметики, деятелям сетевого маркетинга и прочим коробейникам вход воспрещён!»
«Коробейникам»!
Вот как тут осмелиться – товар-то свой, в заплечной суме несомый, продвигать?
Впрочем – жизнь заставит.
В четверг я решил не пойти. Решил заранее. Надо было, всё-таки, шпаклёвку одолеть – я уже «тормозил» монтаж конструкций потолка, что должен был делать Адиль – мне в помощь. Уже и Слава как-то бросил ребятам зло: «А то – послушаешь – на словах мастер, а на деле, блин!..»
Раньше он в мою сторону никогда так неуважительно не отзывался.
Кризис!
Да, и заслужил, чего там говорить!
Я отзвонился Любе, как положено – сухо принят был мой звонок. Теперь, главное, пережить половину второго – когда в былые дни я уже срывался на сборы. Ничего, за работой да за ребятами – получится. Тем более, «чёрный строитель» пригласил «на пирожное» свою новую знакомую – по sms они друг друга нашли.
Молодец, ученик! Не тяготился ни своим интеллектом, ни видом выдающимся – так и надо! Явившаяся на пятнадцать минут раньше оговорённого пигалица была тоже без комплексов. Галантно засуетившиеся парни подостлали ей самую чистую газету на мешок с клеем и, протянув кружку с чаем, угостили медовым пирожным.Девице было девятнадцать лет, она была в разводе, сынишке шёл второй годик.
– Нет, сейчас я уже замуж выходить не спешу! – заложив спичку-ногу за ногу и на отлёте держа сигарету, сообщала она.
В случае с Серёгой, наверное, это было разумно.
Удивительно – и Саня, и Вовка, и даже Адиль с ходу нашли разговор с оторвочкой интересным – их беседа лилась непринуждённо и весело.
А я, должно быть, был безнадёжно стар для их тем. Молодая мамаша в мою сторону даже не посмотрела.
Напоследок девица пообещала Володе помощь в трудоустройстве, Саше – содействие в сдаче зачётов на юридическом факультете («Везде свои люди найдутся!»), а Серёге – звонить и заходить. И умчалась, с мешка с клеем кипучей своей жизнью подорванная – деловая!
– Да, нога у неё в сапоге – как моя чайная ложка в кружке, – в точку подметил Володя.
– Теперь, пацаны, ваша жизнь наладится – если такая девка весовая вас под крыло берёт!
Ты стихи к Восьмому марта пиши, язва!
Я спокойно перенёс половину второго – шпаклевал старательно. Не дёргался и в начале седьмого – когда из дома, обычно, на танцы выходил. А вот уже в половину этого часа…
Да, всё равно – работа была на сегодня закончена: очередные полведра заведённой шпаклёвки я выработал, а заводить новый раствор – на ночь глядя?!
Хотя до темноты-то было ещё далеко. Солнце ранней весны уже не спешило закатываться по-быстрому, оставляя прекрасным весенним сумеркам всё больше свободы неподчинения ночи. Впрочем, и та, присмирев, мирила свой серебряный месяц с бледно-лазоревыми рассветами…
Конец ознакомительного фрагмента.