Пожиратель Империй. Часть 1

Скорее наоборот, большинство заключённых здесь были действительно очень опасными криминальными элементами, для которых побег из тюрьмы был вполне ожидаемым поведением.

Через купола, закрывавшие Форт и рудник, побег был невозможен. Но никто не гарантировал, что в огромной разветвлённой системе тоннелей, расширявшейся на протяжении уже не одной тысячи лет, не найдётся какого-нибудь прохода к поверхности.

Так что раз в день на пару часов всех заключённых загоняли обратно в камеры и осматривали новые участки тоннелей на предмет скрытых проходов, слабых участков стен, возможно ведущих в какие-то пустоты и тому подобного.

Когда же отбой заканчивался, всех снова отправляли на добычу. И ни перекуров, ни перерывов на поесть, ни свободного времени.

Работать предстояло вручную. Возвращать мировую ауру или хотя бы ману Майигу с Дарами первых классов и Сущностями никто не собирался. Однако для ускорения процесса трудиться предстояло в истинной форме, так что долго скрывать, что я — истинный дракон, всё-таки не удастся.

Была тут своеобразная система поощрений. У каждого заключённого была своя норма выработки за смену и, закрыв её, можно было спокойно заниматься чем хочешь. А за переработку и регулярное превышение нормы награждали разными плюшками и могли даже скостить срок.

Правда, слишком рассчитывать на это не стоило. Даже просто выполнить норму было непростой задачей, так как рассчитывалась она с учётом возможностей заключённых. Чем ты был сильнее, тем больше нужно было притащить ценных руд, чтобы заслужить отдых.

Сам Зайза выполнял норму досрочно где-то раз в неделю, и то не больше чем за час-полтора до конца срока. И это ещё считалось довольно неплохим показателем.

При этом невыполнение нормы, тем более значительное и систематическое, могло привести к продлению срока заключения и даже прямым наказаниям от тюремщиков. Так что отлынивать было крайне нежелательно.

В этой системе была вполне очевидная дыра.

Хотя тоннели и патрулировались тюремщиками, на огромные пространства рудника всего пары сотен стражников никак не могло хватить. И, пока никто не видит, одни заключённые могли просто отобрать руду у других, чтобы набрать свою норму.

Потому существовала также общая норма выработки, которую заключённые должны были собирать за день в совокупности. Если она не достигалась, наказывались абсолютно все без исключения.

Так что, даже если кто-то и промышлял грабежом, разбоем или вымогательством, совсем ничего не делать было очень рискованно. Ну или нужно было вместо добычи беспрестанно подгонять других заключённых, чтобы они старались за двоих.

И на такие ухищрения и манипуляции тюремщикам уже было глубоко наплевать. Пока все заключённые оставались живы, а общая норма выполнялась, в бесконечно ветвящихся тоннелях рудника могло происходить абсолютно что угодно.

А так как у многих тут сроки отсидки исчислялись веками или даже тысячелетиями, в Форте тысячи висельников уже давным-давно сформировалась своя экосистема с сильнейшими заключёнными на вершине и «слабенькими» Майигу с Дарами первых классов на дне.

Зайзе повезло. Фимм, хоть и был нелюдимым молчуном, всегда вступался за своего соседа по камере и был довольно силён. Так что злостного поедателя стратегических ресурсов Единства лишний раз не трогали.

Но большинство других заключённых, не достигших уровня Сущности или не обладавших от природы невероятно сильными телами, фактически находились в статусе рабов.

Меня, на самом деле, это не слишком волновало. Опять же, у Майигу даже с Дарами первых классов в Единстве должно было быть достаточно возможностей, связей и ресурсов, чтобы как-нибудь избежать наказания за относительно несерьёзные преступления.

А значит если не все, то по крайней мере большинство тех, кто сидел здесь, были тварями по типу Зайзы, а то и куда хуже. Тот же Фимм, как выяснилось, отбывал более чем трёхтысячелетний срок за тотальный геноцид, устроенный им в полумиллионном городе где-то на окраине Единства. Так что мне их было абсолютно не жаль.

Тем не менее, настолько сложная и уже давно устоявшаяся система могла затруднить для меня достижение моих собственных целей. Если агенты кодлы Амалы были какими-то местными авторитетами, то против меня могли ополчиться не несколько Майигу, а существенная доля заключённых Форта.

С учётом того, что здесь свои сроки отбывало более двадцати тысяч Майигу, из которых около трёхсот имели уровень Сущности, это могло стать серьёзной проблемой. Да и к тем двоим, с кем я хотел встретиться для частного разговора, подобраться могло оказаться куда сложнее, чем я думал изначально, когда Фиантир расписывал мне ситуацию в Форте.

Но гадать было бессмысленно. Для начала нужно было немного тут осмотреться, понять, что к чему. Какие-то выводы буду делать уже после этого.

Спустя где-то полчаса после того, как Зайза закончил свой рассказ, а у меня кончились вопросы, камеру сотряс оглушительный вой сирены. Это, очевидно, был сигнал к началу очередной рабочей смены.

Фимм молча поднялся со своей койке, подошёл к решётке, положил на неё руки, вышел ровно также, как я недавно вошёл — через расступившиеся перед ним прутья, и двинулся вниз по винтовому коридору. Зайза, тоже поднявшись, оглянулся на меня, видимо чтобы убедиться, что я иду, повторил за Фиммом.

Я сделал то же самое последним. Во время отбоя я разок ради интереса попытался «открыть» камеру. Разумеется, прутья не поддались и остались такими же прямыми. Похоже, проходимость решётки контролировалась удалённо с какого-нибудь поста охраны.

Внизу, у выхода из здания, нас ждал конвой из четверых тюремщиков, а также множества людей-слуг, уже знакомым мне способом пристегнувших цепи к поясам каждого из заключённых.

После чего колонна из где-то двухсот Майигу, соответственно, восьмисот человек обслуги, вместе со множеством таких же колонн, выходивших из соседних корпусов, двинулась к самой дальней стене купола Форта.

Если точнее, то к видневшейся в ней высокой, метров в тридцать, арке сквозного прохода. А за ним мне открылось пространство главного купола, подсвеченное тысячами ярких сфер, усеивавших каменный потолок будто звёзды.

Когда-то, насколько я понял, это был участок горной гряды. Сейчас на горы не было даже малейшего намёка. Наоборот, поверхность земли, или точнее камня, имевшего странный густо-синий, будто морская глубина, цвет, была изрыта вдоль и поперёк множеством воронок карьеров, глубочайших дыр от бурения и пологих входов в сами шахты.

— Как мне здесь найти дежурного смены? — спросил я идущего впереди Зайзу.

— А… — он вытянул шею, пытаясь оглядеться поверх голов других заключённых. — Вон один!

Его палец указал вправо. Там, над входом в одну из шахт, стоял, пристально глядя на пребывавшие колонны преступников, неожиданно знакомый мне Майигу. Именно он всего полтора часа назад встретил меня перед ангаром перевалочного пункта и проводил в камеру.

— Удачно, — одобрительно кивнул я, после чего повернул голову к одному из удерживавших меня цепями людей. — Ребята, мне надо узнать свой участок. Как у вас это работает? Я могу подойти к дежурному смены?