Пожиратели гашиша

– Еще что говорил?

С чего бы это вдруг Славе приспичило интересоваться моими делами у жены, когда он сам лучше всех в курсе? Что за праздный интерес?

– Спросил, куда ты уехал, - так же коротко ответила Марина.
– Я сказала, что не знаю.

– Ну и правильно, - одобрил я.
– Сейчас ему позвоню.

Я встал и прошел в гостиную, утопающую в пластиковой зелени. Искусственные цветы блестели, с них заботливо стирали пыль. Вероятно, Маринка сделала уборку. Я придвинул телефон и набрал Ксении номер. Трубку сняли, но отзываться не торопились - слушали, что скажут. Так обычно делал Слава.

– Привет, - сказал я.

– А, здорово, - обрадовался компаньон.
– Ты куда пропал?

– Ездил навестить общего знакомого.

– Ну и как он?

– Не шибко хорошо.

– Есть трудности?

– Можно сказать и так.
– Я старательно избегал конкретики, телефон штука ненадежная.
– Нам надо встретиться.

– Ну давай, - согласился приятель.
– Где?

– Там, где ты раньше жил, - намек на мою квартиру.

– Аг-ха, - поразительно быстро врубился Слава.

– Смотри, чтобы тебя не пасли.

– Духи?
– спросил он.

– Духи.

– Лады, - погрустнел Слава.
– Через час буду.

Вероятно, известие об активизации хашишинов его не вдохновило. Я не без интереса проводил глазами Маринкины бедра, когда она проскользнула мимо меня в спальню. Полчаса у нас всяко есть, ехать oтсюда недалеко... Но потом передумал. Ну ее к дьяволу, лучше я "Ниву" посмотрю, масла, опять же, долить надо. Много жрет, надо мастера навестить, чтобы посмотрел, в чем дело. Может быть, надо маслосъемные колпачки поменять или еще что-либо.

Да и на авторынок смотаться не помешает - купить канистрочку шелловского продукта. Машину я предпочитал баловать качественными фирменными прибамбасами - не вандал все-таки, чтобы заливать в нее отечественную дрянь, хотя она на это рассчитана.

Приняв окончательное решение, я встал с кресла и пошел в прихожую.

– Ты уходишь?
– разочарованно спросила Марина.

Неужели неясно?!

– Я еще сегодня приду, - заверил я любопытную женщину, накинул куртку и вышел.

Марина раздраженно заперла за мной дверь.

"Правильно ли я с ней поступаю?
– думал я, спускаясь по лестнице. Марина ведь меня ждала, волновалась. Мама ее напугала. Жалко девочку, надо быть поласковее".

На секунду мне захотелось повернуть назад, отменить встречу со Славой и утешить жену, но я опомнился и отбросил прочь эту мысль.

У подъезда я без удовольствия обнаружил свою машину зажатой между микроавтобусом "судзуки" и обтекаемым черным мотоциклом, "хондой", кажется. Ни вперед ни назад было не сдвинуться, разве что переставить мотоцикл или отпихнуть автобус, если только на нем не включена скорость. Что за уроды, прости Господи!

Я подошел ближе и заметил, что за рулем "судзуки" кто-то есть. Человек выбрался наружу, еще один вылез из салона через боковую дверь.

– Слушай, друг, - попросил я водителя, - убери тачку, мне выехать надо.

– Вы Потехин?
– спросил второй - вполне интеллигентного вида молодой мужчина в длинном черном плаще.

– А вы кто?

– Я сунулся в карман за Кинжалом и краем глаза увидел еще двоих, быстро приближающихся ко мне.

Углядев в моих руках нож, мужчина криво улыбнулся, откинул полу и вытянул длинный полутораручный меч.

– Вам бы лучше не двигаться, - сообщил он.

Я хмыкнул в ответ и начал пятиться, выставив перед собой обнаженный клинок. Это были явно не хашишины, но кто? Еще одни "наемные рабочие" де Мегиддельяра или... кто у нас ходит с мечами - тамплиеры какие-нибудь, типа Гоши Маркова, царствие ему небесное? Им нужны Предметы Влияния, но я их не отдам. С другой стороны, что я могу сделать? После вчерашнего всплеска я чувствовал себя кувшином, из которого вылили воду, поэтому оставалось лишь скалиться, угрожать, да пытаться заскочить в парадное и удрать в квартиру.

– Давайте не будем ссориться, ребята, - принялся уговаривать я. Давайте жить дружно...

– Давай, Леопольд, давай, - послышался сзади спокойный, чуть насмешливый голос.

Я оглянулся и увидел мужика с раскосыми казахскими глазами, который поигрывал коротким широким мечом. Стоящий рядом невысокий кряжистый боец смахивал на грека. Как они успели зайти мне за спину, я даже не заметил. А что, если бы он этой хренотенью мне да по башке?

– Давайте разойдемся...
– в последний раз предложил я.

– Вам лучше самому снять эти сарацинские штуки, - оборвал меня мужчина в плаще. Острие меча вдруг основательно вдавилось мне в бок.

Единственное, что я мог сделать, это оскалить зубы и громко зашипеть. Мысленно я проклял себя за то, что поспешил расстаться с БОЛЬШОЙ. Тэтэшник сейчас бы не помешал.

– Давайте не будем устраивать побоище, - примирительно сказал мужчина, и, вероятно, эти слова послужили сигналом, потому что остальные трое тут же накинулись на меня. Один схватил за горло, двое за руки, мужчина сунул меч в ножны и отобрал Кинжал.

– Вещи должны быть там, где им подобает быть, - туманно пояснил он, стаскивая с пальца Перстень.

Я безучастно наблюдал, как с запястья снимают Браслет, а из внутреннего кармана извлекают ножны. Когда меня отпустили, я продолжал ровно стоять на ногах, чувствуя себя разбитым и окончательно опустошенным. Почему-то вмиг исчезла цель моей жизни, ускользнула безвозвратно, и вспомнить ее не было никакой возможности. Я тупо смотрел, как человек в плаще рассовывает по карманам то ли части моего тела, то ли что-то не менее мне дорогое, бывшее некогда таким родным и близким.

– Гляди, что с ним!

Голос послышался со стороны. Кто-то говорил, но я не видел кто.

– Побелел весь и молчит.

– Хай, ты в норме, братан?

Меня тронули за рукав. Я медленно повернул голову и увидел мужчину с раскосыми азиатскими глазами. Где-то я его видел, но где, не помнил - в памяти образовался провал.

– Как он, Басурман?

Мужчина нетерпеливо дернул плечом. Очевидно, обращались к нему. Значит, он и был басурманом.

– Ты в норме?
– повторил он.