Пожиратели

Одна так одна.

Звонок громкой трелью разнесся по квартире.

Оля подошла к двери. На пороге стоял Сергея. Взлнованный он нажимал на кнопочку, а затем отпустил. Взглянул прямо в глаз Оли, смотрящей сквозь дверной глазок.

– Откроешь?
– раздался приглушенный голос.

Вот еще. Никому не отрою пусть валит отсюда ко всем подряд!
– подумала Оля.

– Нет. Простите меня, но я не хочу больше иметь с вами дело, - ответила громко, насколько смогла.

– Открой дверь и мы спокойно все обсудим, - голос звучал уверено и спокойно.

– Нет. Хватит меня преследовать! Полицию вызову! Скажу, что ко мне мужик взрослый пристает!.

Едва слышно ругнувшись, Сергей ушел.

Оля выдохнула. Слава богу понял. Она даже совершено и не была бы против, если бы он поприставал.

Голову начало покалывать, словно дятла за сунули внутрь, а мозг превратился в дуб.

– Ангелочек, - мягкий голос раздался в коридоре. Ангел стоял в темноте, но подошел ближе. Он был обеспокоен - на лице никакой улыбки, на щеках не появились ямочки, даже одежда траурная - черная рубашка и штаны. Прям офисный планктон, а не посланник бога.

Оля подошла ближе, встав в проеме.

– Я. Не. Ангелочек!
– сделала шаг назад и хлопнула дверью перед его носом.

Села на пол, прислонившись к двери. Не пройдет!

И тут же застонала. От колкой боли в голове. Он жеж в квартиру телепортировался, что для него дверь.

– Почему просто не оставить меня в покое? Я не хочу так больше!
– сказала Оля, уставившись в белый потолок с паутинными трещинками. Едва заметными.

– А почему мы должны тебя бросать?
– спокойный голос. И где-то на том же уровне, что и она.

Не вошел в кухню. Теперь они сидели, отгородившись друг от друга дверью.

– Вы меня в него втянули. Знать не знала, сидела бы помалкивала себе про видения всякие. Спокойней было бы.

– Всю жизнь прятаться? Не быть тем, кто ты есть на самом деле?

– Многие притворяются, а я и так столько много времени прожила с этим даром. Привыкла уже, - скрутила пальцы до боли, до хруста. Лишь бы не заплакать при нем. Ну вот зачем обнажать душу. Она для него всего лишь знакомая в его бесконечной жизни. Но они все равно рядом.
– Вы с Сергеем от меня все равно не отстанете?

Прям мафия какая-то. Цемент на ноги и камень в воду, либо живи каждый день как в последний раз.

– Да, - тихо ответил он.

– И везде найдете? Куда бы я не уехала, - тяжко вздохнула она.

– Да.

– София есть.

Молчание повисло между ними. Сквозь стенку, отделяющую ангела и видящую. Значит попала в точку, не так уж и нужна. Есть же другая видящая, и вроде той нравится, что происходит. Обидно, конечно, но ничего жизнь то вернется в норму.

Не будет больше поездок до школы, не будет больше охоты на монстров. Хоть их и было всего парочку. И ангела не будет. Ведь раздражает и бесит своим ангелочком. Вот пусть ту Иву ходит так называет. Она вон какая пышнотелая красавица, не то, что Оля.

А ведь ей тоже хочется и на свидание сходить с мальчиком и на дискотеку.

С Софией вообще разговор отдельный - та видит лучше. Вот и молчит ангел пернатый, знает, что Оля про запас. Как же это бесило в тот момент.

– Ну конечно София лучше и видит лучше. А я никому не нужна!

– Тебя только это волнует?

– А что меня еще должно волновать? Вы мне всю жизнь поломали за два месяца!
– умолкла. Желчь в голосе так и сочилась. Все бесило. Не только страх, но и неконтролируемая злость заполнила ее.
– Родителей гипнотизируете. Наряд на выпускной не с подругами выбираю, а с мужиком! Все бесите! Знать ни вас, ни потусторонний мир не хочу! Бесит, что ты меня ангелочком называешь. И в школу на своих двоих хочу ходить. И печенье чтоб не крошилось тоже хочу! Задолбали крошки, задолбал ты. Надоели. Убирайтесь из моей жизни!

Иван молчал. Тяжелый вздох послышался за деревянной преградой.

Он еще и дышит! Ему то что вздыхать, это она вчера ад видела. А он. Он. Мертвый он. Умер давно.

Сердце сжалось от жалости. Ему тоже ведь дар жизнь обломал, а он живет дальше. Точнее не живет, а ангел. А ангелы тоже нечто живое? Ведь он дышал как человек, в чем она его неоднократно замечала.

– Что еще?

Он издевается или как? Нашелся проповедник.

– Все, - буркнула.

– Я туфли принес. Хочешь померять?

Затихший вулкан, просыпающийся раз в сто лет стыдливо перестал извергаться, заметив Олину вспышку гнева.

Она подскочила на ноги, распахнула дверь и будто разьяренный бык полетела кулаками на Ивана.

Он сидел прислонившись к стене с игривой улыбкой на лице. Он с легкостью схватил ее, не давая ударить себя.

– Ненавижу!

Она кричала, вырываясь из его рук. Слезы текли ручьем. Голос охрип и вскоре она просто успокоилась.

– Голова не болит?
– тихо спросил Иван.

Оля взглянула в его глаза. И стыдно стало. Наговорила ему грубостей, нахамила Сереже.Еще и завидовала Софии, а у той и так жизнь не сахар - живет с бабушкой, родители умерли и даже дар проявился только сейчас.

Ведь нельзя останавливаться в начале пути. Волна облегчения прокатилась по телу, сметая всю злость и ненависть. А рядом с Иваном вновь пришло оно - спокойствие.

– Нет. Не болит.

– Хорошо ангелочек, - он поднял ее за подбородок, внимательно вглядываясь в глаза. Покрутил легонько в стороны. Ну и видок у нее наверное - заплаканный, растрепанный.
– Остаток демонской силы. Вот и такой всплеск агрессии и злобы. Порой люди выплескивают ёе на других, а порой зажимают в себе. Но избавиться от нее - самое правильно решение. Так что порой лучше высказать все и спустить пар. Вот только важно выбирать правильные уши.

Он отпустил ее, а в коридор вполз твург и радостно набросился на ангела. Из родительской комнаты раздался звук рекламы.

Вот засранец. Телик научился включать!
– подумала Оля.

Иван подхватил на руки монстрика и понес его в Олину комнату.

Она последовала за незванным гостем.

Твург был успешно спущен на пол и под небольшой пинок отправлен в соседнюю комнату смотреть сериалы. Обычно в такое время крутили всякую молодежную Дольчевиту.

– Спасибо, - прохрипела Оля.