Познакомьтесь с Ниро Вульфом (сборник)

– Откуда ты знаешь?

– Он мне сам рассказал.

– Интересно, по какому поводу?

– Да я подошел к нему в начале игры, взял мешок и сразу обратил внимание, что набор совершенно новый. Ну а мистер Барстоу сказал, что ему приятно слышать похвалу подарку жены ко дню рождения.

– Он не говорил, когда это было?

– Нет, сэр, – ответил Майкл. Потом одним прыжком, как это могут лишь молодые ноги, поднялся с земли и добавил: – Простите, сэр, но, похоже, идет мой постоянный клиент, я не хочу его упускать.

Я же направился в клубную библиотеку, отыскал там справочник «Кто есть кто в Америке» и установил, что миллионер Питер Оливер Барстоу родился девятого апреля 1875 года. Не теряя ни минуты, я позвонил Саре Барстоу и попросил у нее разрешения заехать по очень важному делу.

Едва увидев ее, я сразу понял, насколько напугал девушку. Она была бледна и растеряна. Я пожалел, что не поговорил с ней более подробно по телефону, ибо никогда не следует дергать собаку за хвост, если этого можно избежать.

– Я задержу вас всего на минуту, – начал я. – Верно ли, что день рождения у вашего отца девятого апреля?

Она с трудом перевела дыхание и произнесла:

– Да…

– У меня есть сведения, что ваша мать в этот день подарила мистеру Барстоу набор клюшек для гольфа. Правда ли это?

Она еле стояла на ногах, крепко ухватившись за спинку стула руками.

– Успокойтесь, мисс Барстоу, прошу вас. Неужели пропажа подарка так вас взволновала?

– Да… – пролепетала она. – И…

– Что еще?

– Ничего… Мама…

– Конечно, мама, не всегда отвечающая за свои поступки и порой высказывающая странные суждения!

– Понимаете, я давно живу в постоянном страхе и напряжении. Я всегда считала и продолжаю считать маму замечательной женщиной, но болезнь слишком угнетает ее. Доктор Брэдфорд полагает, что сейчас, после смерти отца, перенеся такое потрясение, мама выздоровеет раз и навсегда. Но как бы я ни любила свою мать, по-моему, эта цена слишком высока.

– Успокойтесь, мисс Барстоу, совесть вашей матери абсолютно чиста. Она не причастна к убийству.

– В любом случае… я очень благодарна вам, мистер Гудвин. Вы утверждаете, что мама не могла…

– Дело в том, что клюшка, убившая вашего отца, вообще еще не существовала девятого апреля, ее изготовили значительно позже, примерно через месяц после дня рождения мистера Барстоу.

– Вы уверены?

Похоже, ее совершенно измучили мои намеки, и мне, как порядочному человеку, следовало оставить девушку в покое. Но работа есть работа, и в голове у меня мелькнула мысль: «Сейчас, пожалуй, я добьюсь от нее того, чего мы с Ниро Вульфом не смогли добиться раньше».

– Итак, теперь, убедившись в нашей осведомленности, вы, наверное, без колебаний расскажете, куда девался мешок с клюшками и кто вынул его из машины?

Она ответила очень быстро:

– В комнату отца мешок отнес Смол.

– Кто же забрал его оттуда? Ведь там при обыске ничего не оказалось?

– Я! В субботу вечером, еще до приезда мистера Андерсона. Естественно, потом мешок не нашли.

– И куда вы его запрятали?

– Я отправилась в Мэритоун, въехала на мост и сбросила мешок с моста прямо на середину реки.

– Ваше счастье, что за вами не было слежки. Наверное, вы рассмотрели клюшки, прежде чем утопить?

– Даже и не думала. У меня не было времени.

– Право, я не ожидал от вас подобной глупости. И почему этим занялись вы – женщина? Где были ваш брат и мистер Брэдфорд?

– Они ничего не знали о моем поступке.

– А доктор Брэдфорд, значит, утверждает, что теперь ваша мать поправится?

Я сделал ошибку, мне не следовало снова упоминать о ее матери. Она взглянула на меня с упреком, и я увидел в ее прекрасных глазах слезы.

– Успокойтесь, мисс Барстоу. Все будет в порядке, потерпите немного. Ниро Вульф непременно найдет убийцу вашего отца.

Я выбрался на улицу, сел в машину и отправился в обратный путь. При всем моем уважении к Саре Барстоу, я бы охотно перекинул ее через колено, задрал ей юбку и как следует отшлепал за то, что она выбросила клюшки, даже не взглянув на них.

На предельной скорости я мчался в город, прямо к больнице доктора Брэдфорда.

Молоденькая дежурная в приемной объяснила мне, что доктор пока не появился, ибо прием начинается в половине пятого, но без предварительной записи мистер Брэдфорд никого не обслуживает.

На стульях уже томились двое больных. Я выклянчил у дежурной листок бумаги, сел и написал следующее:

Доктор Брэдфорд, я считаю вас убийцей, а поэтому прошу принять меня.

Арчи Гудвин по поручению Ниро Вульфа

– Ничего худого не случится, если вы передадите доктору Брэдфорду мое послание, – заявил я девушке.

На лице ее промелькнуло раздражение, однако записку она взяла и направилась в кабинет врача. А возвратившись через несколько минут, прямо с порога открытой двери громко выкликнула мою фамилию.

Я вошел в кабинет. Доктор стоял у стола. И я сразу понял, что зря потерял время, подозревая его в преступлении. Это был человек высокого роста и крепкого сложения, с седой шевелюрой и бакенбардами. Словом, классический образчик настоящего джентльмена. Пока девушка закрывала за собой дверь, он молча разглядывал меня.

– Ваше имя Гудвин? Что означает эта записка? – наконец начал он. – Приманка? Даю вам три минуты для оправдания! Этого достаточно. Ваш Ниро Вульф раскопал отдельные факты, из которых сделал собственное заключение о причине смерти мистера Барстоу, но это не дает вам права подозревать всех подряд. Вскрытие тела, подтвердившее его подозрение, еще не ответило на вопрос, кто же убийца!

– Продолжайте, продолжайте…

– По-моему, я уже все сказал.

– Вы были так сильно чем-то напуганы, что не сумели отличить коронарный тромбоз от отравления. Причем испуг ваш длится очень давно. Вы даже не решаетесь подходить к телефону, и мне пришлось проникнуть сюда столь нахальным способом.

– Дорогой мой, – сказал Брэдфорд, – я не стану отрицать, что крайне заинтересован в расследовании этого дела, хотя по-прежнему считаю выкапывание покойников из могилы ради скандала гнуснейшей штукой. Я с удовольствием побеседую с вами в конце рабочего дня. А пока… больные не ждут.