Позволь снова тебя любить

– Ты уверена в этом, красавица? Может, потанцуем? – он потянулся к моим волосам.

– Лапаешь мою маму? – игриво спросила Элизабет, разворачиваясь к нам.

Парень ошарашено посмотрел на своего друга, подбирая слова.

– Чего замолчал?

Я пихнула ее локтем, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.

– Я…эээ…я не знал, что она твоя мама. Она… она не похоже…чтобы она…

– Ой, да заткнись ты уже и проваливай, а то я папе позвоню.

Парень, прибывая в полнейшем шоке, в последний раз оглядел смущенную меня с головы до ног, и, что-то говоря своему другу, удрал куда подальше.

Девчонки в голос захохотали, явно оценив шутку Элизабет.

– Ты ненормальная, – сердито пробурчала я.

– А ты хотела с ним позажиматься? Так бы сразу и сказала, – Лиззи сделала такое выражение лица, как будто я каждый день с кем-то зажимаюсь, и это было для меня в порядке вещей.

– Просто твои шуточки про маму не смешные.

– Всем смешно, Кристалл. Не нужно принимать все так близко сердцу, – она опрокинула стопку текилы, сморщив нос.

– Ладно, – я улыбнулась и отодвинула от нее алкоголь. – Тогда ты сегодня больше не пьешь. Мамочка тебе не разрешает.

В третьем часу ночи мы с Элизабет завалились к нам. Как и принято, невеста накануне свадьбы должна ночевать в доме родителей.

– Ну, наконец-то! – к нам подбежал Дэйв, будучи в белой футболке и спортивных штанах.

– Почему так поздно?

– Не поздно, – шепотом сказала я, держа под руку Элизабет, которая крепко напилась.

– Боже, зачем вы столько пили? – Дэйв перехватил у меня свою дочь и потащил ее на диван.

– Это девичник, Дэйв, чего ты ожидал?

– Явно не этого, – он указал на Лиззи, которая уже похрапывала на диване.

– А как ваш мальчишник? – я прыснула, вспоминая серьезное лицо Рика, когда он объявил о том, что позвал моего мужа.

– Отлично. Мы смотрели матч, играли в компьютерные игры, ели пиццу и пили пиво.

Точно как студенты.

– Здорово. А как же стриптизерши? – с ухмылкой спросила я.

– Я очень долго уговаривал Рика пригласить парочку, но он был непреклонен, – грустно проговорил Дэйв.

– Это такая шутка? – насупилась я.

– Конечно это шутка, детка. Мы здорово провели время и без полуголых женщин, которые используют свои трусы вместо кошелька.

Я хихикнула и подошла к подруге.

– Разбудим ее?

– Нет, пусть спит здесь. Завтра поднимем ее пораньше, чтобы привести в чувство.

– Хорошо. Тогда я пошла спать, – я направилась к лестнице.

– Подожди меня, – Дэйв накинул на Лиззи плед и бросился за мной.

*** – Тебе лучше? – спросила Розмари, глядя на Элизабет.

– Да, намного, – пролепетала она.

Я сидела возле них, скрестив руки на груди, и смотрела на часы.

– Через час мы должны быть в салоне, – сообщила я.

– Да, я готова. Сейчас оденусь, – сказала Лиззи и спрыгнула со стула. Сегодня она была на удивление тихая, и меня это настораживало.

– Ты волнуешься? – я взяла ее за руку.

Она приблизилась к моему уху.

– Если честно, я уже не хочу выходить замуж. Я очень волнуюсь и хочу писать каждые три минуты. Я не смогу, Кристалл.

Я схватила подругу за плечи и слегка улыбнулась.

– Все будет просто отлично, милая. Вы с Риком любите друг друга, а это – самое главное.

Он будет ждать тебя у алтаря, и я уверена, что это намного волнительнее чем идти под музыку, вцепившись в руку своего отца. У тебя все получится.

Губы Лиззи тронула улыбка, и она обняла меня.

– Девочки, вы опоздаете, – предупредила Розмари, пододвигая Кристоферу его завтрак.

– Все, я побежала одеваться, – Элизабет отпустила меня и направилась на второй этаж.

– Родной, ты понял, что от тебя сегодня требуется?

– Да, мам. Я понесу кольца рядом с Алисией.

Алисия – двенадцатилетняя дочь Фила Моргана, которая будет разбрасывать живые цветы.

– Умница, – я поцеловала мальчика в макушку. – Спасибо за помощь, Рози.

– Иди, Кристалл, нарядитесь как следует.

Через час с небольшим мы с Элизабет сидели в салоне красоты на маникюре и педикюре.

Сделав все нужные процедуры, мы отправились на макияж и прическу. Мне сделали голливудскую укладку – я не хотела собирать волосы, а Лиззи наоборот предпочла высокую прическу, заколотую изящным гребнем, который должен был закреплять длинную фату.

В половину одиннадцатого мы были в самой известной церкви Нью-Йорка, которая находилась на перекрестке Уолл-Стрит и Бродвея. Элизабет, в окружении своих фрейлин, стояла возле зеркала в комнате невесты.

– Я смогу, – она совершала вдохи и выдохи. – Это ведь все несколько шагов, верно?

– Да, дорогая. Когда ты подойдешь к Рику, все твое волнение исчезнет, как будто его и не было. Увидев Уилла у алтаря, я хотела добраться до него как можно быстрее, – сказала Эшли.

– Элизабет, – я подошла к подруге и взяла ее руку. – У меня кое-что есть для тебя.

Я достала из сумочки голубую жемчужную пуговицу и вложила ее в ладонь подруги.

– Что-то голубое, что-то старое… – пробормотала она.

– Это пуговица моей мамы. От ее шелковой блузки. Когда мамы не стало, я все время сжимала ее в руке, и мне становилось легче. Повернись.

Элизабет послушно повернулась спиной ко мне.

– Дай мне ее, – я вытянула ладонь вперед.

Подруга отдала мне пуговицу и спросила:

– Что ты хочешь сделать?

– Блэр, дай мне нитку с иголкой, – попросила я.

– Вот, держи.

Я вдела нить в тоненькую иголку и стала пришивать пуговицу к платью Элизабет. Она была не слишком заметна среди остальных пуговиц, хоть и была голубой.

Я закончила и отошла подальше, чтобы взглянуть на свою работу.

– Отлично. Теперь она с тобой.

Элизабет повернулась спиной к зеркалу, и в ее глазах встали слезы.

– Спасибо, Кристалл. Это так важно для меня.

– Только не плачь, макияж испортишь.

– Девушки, вы готовы? – спросил Уилл, приоткрыв дверь.