Практикант. Книга 6

– Да уж, с нашим практикантом точно не соскучишься. Но раз уж он всё равно с девками своими сконнектился, то может…

– Митюня, пожалуйста, без рассуждений. Просто организуй, как планировали, с сегодняшнего вечера месячный карантин для Марины, ладно?

– Да без проблем.

– Ну и чего тогда до сих пор штаны тут просиживаешь? Ступай, организовывай охрану там на месте.

Не рискнув перечить шефу, Митюня по новой навесил на себя скрыт и, мгновенно испарившись с лавочки, невидимкой отправился исполнять ответственное поручение.

Глава 5

– Привет, красотка! – подмигнул я вылупившей на меня огромные голубые глазищи малютке.

– Молодой человек, что вы себе позволяете! – Увы, последовавший тут же возмущённый вопль её мамы снаружи вынудил высунуть голову из-под козырька коляски, куда секундой ранее, каюсь, без спросу с ходу занырнул.

– Марин, да хорош. Чё как неродная? – примирительно улыбнулся я побагровевшей от гнева девушке.

– Что за!.. Это чё, пранк какой-то?! Мы знакомы? Откуда ты знаешь моё имя?

– От верблюда, блин!.. Марин, хорош прикалываться. Это ж я, Сергей!

– Так, Сергей, давай проясним ситуацию, – упёрла руки в бока чуток успокоившаяся девушка. – У меня ретроградная амнезия. И огромный кусок своей жизни я совершенно не помню. Поэтому, даже если мы и были когда-то знакомы, фрагмент памяти, отражающий это замечательное событие, стёрся в моей голове. И для меня ты теперь чужой, незнакомый человек. Андерстенд?

– Вот это поворот, – опешил я. – И как же нам быть?

– Ну, ты можешь рассказать, например, как мы с тобой познакомились и потом общались, – предложила Марина, возобновив движение. Чтобы не остаться на парковой дорожке в одиночестве, мне пришлось пристроиться к девушке сбоку. – Тогда, быть может, твой рассказ всколыхнёт какие-то воспоминания и в моей голове. Маловероятно, конечно, но всё же какой-никакой шанс.

– Лады, давай попробуем…

Убедившись, что Марина не шутит, а взаправду ничего не помнит, я решил не травмировать шаткую психику матери своего ребёнка пересказом злоключений бывшего исчадия и вместо правдивой жути на ходу сочинил романтическую историю о двух студентах, случайно познакомившихся на улице (типа, я подкатил к красивой девушке, она, как водится, послала меня лесом, но я проявил настойчивость, и неприступная поначалу крепость таки пала под ураганным напором моей харизмы) и начавших далее встречаться. Однако встречи эти продлились недолго, через два месяца парню (то бишь мне) выпала удача отправиться на стажировку в иностранный институт. Уезжать пришлось быстро, попрощаться с девушкой не вышло, и они оказались в разлуке на долгих девять месяцев… Вернуться обратно в родной город парню удалось вот только несколько дней назад. От друзей он узнал о беременности девушки, стал её активно искать и наконец нашёл сразу двух своих обожаемых красоток.

Моей брехне Марина ожидаемо не очень-то поверила, потому как в памяти её на мой рассказ, разумеется, никакого отклика не последовало. Но спасибо хоть до подъезда проводить позволила и коляску до квартиры на втором этаже помочь затащить разрешила (дом оказался без лифта). Далее же на чай у меня напроситься не вышло, и попытка дружеского поцелуя в щёчку была встречена решительным отпором. Оказавшись в итоге перед захлопнувшейся дверью, я зашагал по лестнице вниз, всё равно пребывая в шикарном настроении.

Ведь я увидел свою малютку. Убедился, что они с Мариной живы-здоровы и ни в чём сейчас не нуждаются. Что квартира, в которой проживают мои девочки, находится под защитой Лизаветиных артефактов (это узнал ещё из подслушанного ранее разговора Митюни с Борисычем) и, соответственно, незримой опекой моих старших товарищей. Поэтому, собственно, я так легко смирился с Марининым отказом у порога и особо на чае не настаивал.

По завершении же нашего странного свидания оказалось, что полученной мною от него такой, казалось, ничтожной малости уже более чем достаточно для скромного человеческого счастья.

Глава 6

Я, не таясь, бежал по розовой траве, одетый лишь в копеечные плавки и шлёпанцы. Все остальные пожитки (а точнее джинсы с безразмерным карманом, вмещающим всё остальное) отправились на хранение в перекинутый через плечо огнеупорный титановый тубус, болтающийся в такт шагам на такой же тугоплавкой титановой цепочке.

Передвигаться практически голышом здесь было максимально комфортно. Даже кайфово! Бесконечный полдень теневой параллели с безоблачным небом и палящим из зенита солнцем, где даже высоченные берхи почти не отбрасывали тени, создавал иллюзию прогулки по жаркой пустыне, в которой любая одежда за считаные минуты насквозь пропитывалась потом и начинала отвратительно вонять. А когда на тебе одни лишь плавки, подобной проблемы в принципе не возникало. Наложенная же поверх тела иллюзия Чужой маски не хуже зонтика защищала открытую кожу от обжигающего жара солнечных лучей.

Но в первую очередь иллюзорная личина живоглота, грозно скалящаяся во все стороны поверх моей макушки, разумеется, исполняла роль суперэффективного пугала, вынуждая обильную низкоранговую живность теневой параллели (охота на которую не окупала потраченных времени и сил) в панике разбегаться по норам и логовам, делая мою беззаботную прогулку-пробежку максимально комфортной.

Единственным крохотным минусом перемещения под иллюзорной личиной живоглота являлась необходимость непрерывно поддерживать достаточно высокий для человека темп. Потому как гигантские нижние конечности живоглота даже при неспешном шаге перемещались в разы дальше относительно коротких человеческих ног. Соответствие же наружной иллюзорной личине требовало очень быстро совершать по три-четыре реальных шага на один живоглота-фантома. То бишь на самом деле под маскировкой мне приходилось всё время не идти, а бежать. Но многократно усиленное за месяцы в тренажерке Миража тело такую смешную нагрузку, как марафон, практически не замечало. Я бежал по розовой траве мимо сделавшихся почти родными белёсых зарослей колючки-кустарника и частоколов берховских рощ, кайфуя и наслаждаясь процессом…

Рыскать в поисках намеченной для охоты цели даже с активированным Навигатором в этот раз пришлось больше двух часов, отмотав по округе не менее трёх десятков километров. Что ж поделать, если на выделенных мне Хозяином охотничьих угодьях основательно прореженное в предыдущие разы поголовье живоглотов не успевает восстанавливаться за двух-трёхдневные перерывы между моими разорительными вылазками.

В предыдущую охоту, к примеру, и вовсе трёхчасовый забег мой закончился вхолостую. И чтобы не возвращаться в кокон Миража совсем уж с пустыми руками, пришлось сбрасывать маскировку и устраивать геноцид ближайшим бестиям и царусам, стаи которых, на свою беду, сбежались ко мне со всей округи, приманенные «рекламной» пальбой из «глока». Ну а дальше последовало беспонтовое мочилово. Сперва расстреливал тварюшек, словно в тире, штабелями укладывая зубастых образин на травку с безопасной дистанции. А когда закончились патроны в пистолете и иглы стужи в игломёте, на выживших счастливчиках испытал воздействие очередной освоенной ступени Танца огня. В общем, веселье получилось отменное, но, увы, с мизерным выхлопом на выходе очков теневого развития и вообще никакущим урожаем трофеев, достойных обмена на бабки в лавке Саффула.

Но сегодня мне снова повезло. Всего два часа беготни, и вуаля: из-за очередной рощи берхов открывается замечательный вид на достаточно внушительную стаю (десятка два, не меньше, особей) «родственничков».

Повскакивавшие дружно на ноги живоглоты разразились в мою сторону многоголосым приветственным рёвом. Я же в ответку ошеломил зубастых гигантов охренительным фокусом, просто деактивировав Чужую маску.

Уж не знаю, чё там перемкнуло в крошечных мозгах огромных прямоходящих рептилий, когда на их глазах внушающий могучей статью трепетное уважение сородич, схлопнувшись, вдруг превратился в ничтожного голого гомо сапиенса, но децибелы рёва зубастых страшилищ резко подскочили в разы. И сорвавшаяся с места в едином порыве стая ломанулась карать оборзевшего до безобразия человечишку.

Я же спокойно активировал теневой навык Владение ледяным игломётом и, вскинув в направлении набегающей стаи скрывшуюся под ледяной глыбой кисть правой руки, стал ждать, когда все твари заскочат в подконтрольную таланту зону. Когда последний живоглот пересёк условную черту отмеренного на глаз контрольного контура, самая стремительная из гигантских рептилий уже набегала на меня и даже широко раззявила пасть, готовясь на следующем скачке смертельно захомячить застывшего (вероятно, от ужаса) человека. Но…