Прапорщик. Назад в СССР. Книга 6

— Сломанная нога срастётся, а вот второй жизни у тебя точно нет и уже не будет. Скажи спасибо, что мы вообще тебя тащим с собой, рискуя своими собственными жизнями. Мы вполне могли бы оставить тебя и сейчас быть километра на четыре дальше, где нас уже никто не ищет.

— Дело говорит! — согласно кивнул капитан Петровский. Конечно же, учитывая сложившиеся обстоятельства, возиться с раненым никому особо не хотелось. Тем более, что ранее никто друг друга здесь не знал. Однако долг есть долг — своих не бросать. Иначе о каком боевом товариществе идёт речь? Армии, в которым солдатам и офицерам друг на друга начать, уже проиграли…

Какое-то время раненого лейтенанта все же несли на импровизированных носилках. Но это было крайне неудобно, да и со стороны наверняка выглядело подозрительно — ведь духи никогда не носили своих раненых собратьев на носилках. У них так не принято.

Эту картину вполне мог увидеть кто-нибудь из местных жителей или торговцев, многие из которых не одобряли нахождение советских войск на территории республики. Вообще, тут сложно предугадать. Тем более, что специалиста по Афганистану среди группы не было.

На первый взгляд казалось, что это пустая земля и вокруг на многие километры никого нет. Но на самом деле это не так.

Майор Кикоть руководил лично. Можно сказать, что именно его решения определяли дальнейшую судьбу группы выживших.

Переодеться в грязную, покрытую пятнами крови одежду душманов, а свою военную форму разрезать на части и нацепить на тела врагов — заняло совсем немного времени. И именно здесь был самый сложный момент… Конечно, идея поджигать тела душманов была воспринята остальными без всякого энтузиазма, поскольку это дико и чудовищно. Однако майор смог убедить остальных, что это нужно сделать. Да, излишне жестоко, возможно, даже неправильно. Однако, если вдуматься, то, то что творили духи с советскими солдатами, было в разы хуже. Не хотелось опускаться на такой же уровень, но особого выбора не было. Хитрость — залог успеха. И ведь сработало — никто из душманов Абдулматина, так и не догадался, почему же шурави так поступили. Решили, что это знак, мол, шурави мстят за сбитие самолёта.

А тем временем, майор Кикоть придумал очередной коварный ход.

Проходя мимо небольшого горного кишлака, состоящего из десятка кривых домов и обнесенного шатким дувалом, на небольшой равнине, поросшей желтоватой травой, он увидел нескольких молодых пастухов. Они наверняка видели, как падал дымящийся самолёт и заметили странную группу переодетых советских офицеров, которые вели себя совсем не так, как афганцы.

Поразмыслив, Виктор Викторович отделился от группы и самостоятельно подошёл к пастухам. Определив из них самого старшего — парнишку лет пятнадцати, он отозвал его в сторонку.

Им очень повезло, что здешние местные жители больше придерживались старой системы и не склонялись на сторону оппозиции. Если, конечно, майор их правильно понял. Используя все свои знания и навыки языка, жестикуляции и обрывки местных наречий, он кое-как сумел объяснить пастуху, чтобы тот не раскрывал правды и намеренно ввел в заблуждение тех людей, которые непременно придут к упавшему самолёту. В действительности группа шла на север, в то время как Кикоть просил, чтобы пастух отправлял всех на восток.

Сработает это или нет, Виктор Викторович не знал. Он надеялся, что они успеют дотемна добраться до горной гряды, что была на северо-востоке. Петровский говорил, что сразу за ней находится дорога, по которой советские войска перемещаются каждый день. Очень может быть, что это был их шанс.

Группа двинулась дальше, а молодой пастух, взяв с собой только бурдюк с водой, быстрым шагом направился туда, откуда пришли шурави. Вдалеке, как раз поднимался столб дыма — это горел разбившийся АН-24.

* * *

Прошло уже больше часа, как мы с прапорщиком Корнеевым отделились от основной группы, и отвлекая противника на себя, двинулись в противоположную сторону.

В целом, приманка-то сработала — враг, практически в полном составе, бросился за нами. Блестящий чемодан было видно хорошо — особенно на закате. Лишь несколько человек последовали за остальными, но Игнатьев разберётся, как их стряхнуть.

Кем-то затеянная сумасшедшая игра, которая сейчас выкручивала нам руки, постепенно усложнялась ещё больше. Само собой, мы это понимали, но выбор уже был сделан.

Этот чёртов кейс, который мне посчастливилось найти в скрытой полости разбитого пикапа, вероятно, действительно был для них очень важен. Кто-то из полевых командиров афганских формирований, очень не хотел, чтобы содержимое попало не в те руки. Вернее, в руки советской разведки. Правительственные силы действующей власти в республике были слишком слабы и плохо организованы — им не до того, чтобы пытаться громить хорошо вооруженные караваны. Да не абы кого, а самого Али Хадида.

В целом, какое-то время нам удавалось не только сохранять расстояние между нами и противником, но и даже немного оторваться. Однако потом Фортуна повернулась к нам боком — грамотно отступать и держать противника на контроле, становилось всё сложнее и сложнее.

И само собой, неизбежен был тот момент, когда бежать будет уже некуда. В какой-то момент я заметил, что мы сильно отклоняемся от маршрута, двигаясь по дуге. Преследование ощутимо замедлилось, местность стала очень сложной. Но долго так продолжаться не могло, ведь уже практически стемнело. Это понимали и мы и духи. А уж ночью они точно передвигаются быстрее, чем мы. Есть ли смысл говорить, что быстро двигаться в таких условиях было крайне сложно и совсем небезопасно. К тому же, видимость тоже была ограничена рельефом местности, а имевшийся у меня компас то и дело показывал какую-то ерунду. Вероятно, это произошло потому, что где-то глубоко под нами находились залежи магнитной руды.

Карты у нас не было, она осталась у командира.

— Да зараза! Ну, что догоняют? — устало спросил я, когда мы с Корнеевым, остановились на небольшой перекур среди камней. Паша был раскрасневшийся и мокрый от пота, тяжко дышал, но даже и не думал жаловаться. Из-за того что солнце быстро уходило за горизонт, заметно потемнело. Постепенно, мы начали терять контроль видимости над противником. А это плохо. Плохо еще и потому, что их много, а нас всего двое.

— Да всё то же самое! — мрачно отозвался Паша, внимательно наблюдая за перемещением духов в прицел своей верной СВД. Ночной прицел в этой ситуации был просто незаменим. Сюда бы еще глушитель и пламя гаситель… Но, чего нет, того, как говорится…

За прошедшее время, пока нас преследовали, Шут меткой стрельбой умудрился снять уже пятерых не осторожных противников.

— Дышат нам в хвост! — ухмыльнулся он, когда заметил очередную бородатую морду. — Но теперь они вроде как стали аккуратнее. Всё время держаться в укрытиях, выглядывают и прячутся.

— Угу… — согласился я, устанавливая малозаметную растяжку между двух больших камней. Подобные сюрпризы на пути доставляли противнику немало проблем. Уже дважды таким образом мы проредили их численность. — Они же не полные дураки, после очередной попытки сообразили, что так у них людей совсем не останется. Но, пожалуй ты прав, там необычные духи. Явно прошедшие подготовку у западных инструкторов. Я вижу, что они даже какую-то тактику применяют. Не иначе, как чья-то личная гвардия. Хорошо, что у них снайперов нет. Либо они чего-то ждут, либо у них задача, брать нас живыми. Кто там полевой командир в этом районе? Рахмат Шах?