Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7

Вдруг сработала моя чуйка — я резко обернулся назад, и едва успел уклониться. Тот самый раненый, что лежал в кузове, пришёл в себя. Более того, он даже нашел в себе силы и умудрился подняться. Даже схватил какой-то гнутый ключ, чтобы им размозжить мне голову. Я уклонился в самый последний момент.

Перехватив его руку, я резко дёрнул ее на себя и с силой согнул вниз, гарантированно сломав локтевой сустав. Это жутко больно, просто до сумасшествия. Раненый истошно завопил, неуклюже повис на перегородке. Мне не оставалось ничего другого, как пустить в дело нож.

На лицо брызнула кровь — всё, он больше не помеха.

Яростно взревев, Али Хадид, прямо со своего места, рывком повалился на меня, стараясь ухватить руками за горло. Но его необдуманная попытка, ни к чему не привела.

Резко ударив его головой в лицо, в болевом приёме я резко выкрутил ему правую кисть, затем сломал ему указательный палец на левой руке. Захрипев от боли и ярости, противник как-то обмяк. Воспользовавшись моментом, я оттолкнул его коленом в грудь, а затем выпрямился и изловчившись, коротким, но сильным ударом в ухо, лишил его чувств.

Хадид завалился на руль, ГАЗ-69 резко ускорился — это позволило нам немного оторваться от машины сопровождения, которая вновь отстала. Проехав метров тридцать, мы уткнулись в бархан.

Медлить было нельзя — я выпрыгнул из машины, метнулся к кузову. Схватить мину, бросить её на песчаный грунт и прикопать заняло совсем немного времени. Только в последний момент я увидел, что мина оказалась учебной. Вероятно, духи не понимали, почему она не взрывается и таскали ее с собой, надеясь как-то прояснить этот момент.

Уйти обратно я уже не успевал, показался пикап. Натянув сползшую арафатку на лицо, я попытался прикрыть ей и голову. Получилось коряво. Почти одновременно нащупал в складках одежды пистолет, что ранее вытащил из кобуры, висящей на торпеде. Он был заряжен.

Когда пикап сбросил скорость и практически остановился, я принялся активно жестикулировать и мазать руками. Одновременно направился к ним навстречу. Выбрав левую сторону, я двинулся на сближение с пассажирской стороны не просто так. В этом секторе пулемётчик был не опасен — ствол ДШК больше был повернут в другую сторону.

В салоне пикапа оказалось двое — пассажир и водитель. Оба вооружены. А в кузове, помимо самого пулемётчика, был ещё один душман, которого я изначально не разглядел. Этот тоже был с автоматом.

Тут нужно было действовать наверняка, раздумывать уже никогда.

Само собой, никакого подвоха с нашей стороны душманы не ожидали. Практически заглянув внутрь, я резко выхватил пистолет и несколько раз выжал на спусковой крючок, прикончив обоих. Затем выпрямился и метким выстрелом в голову ликвидировал третьего противника. А вот на пулемётчике случился конфуз… Пистолет заклинило. Выругался, бросил его.

Я резко нагнулся вниз, успев отметить, что пулемётчик схватился за автомат… А у меня оставался только нож.

Шум, возня. Лязг затвора.

Раздалась короткая очередь — душман принялся поливать из автомата. Заплясали фонтанчики песка…

Сейчас душман спрыгнет вниз и мне кирдык — деваться тут просто некуда. Очередь из автомата и я готов. Тем не менее, я все же успел сориентироваться и отсрочив момент, закатился под пикап. Всего в метре от меня оказалась та самая противотанковая мина, от которой в данный момент не было никакого толку.

Пулемётчик тоже спрыгнул вниз, возмущённо крикнул что-то невнятное, из которого я различил только «Шурави»! Я увидел его ноги в разных сандалиях.

Быстро кататься по песку было сложно, поэтому выбраться из-под пикапа я уже не успевал… Счёт пошёл на секунды — сейчас он даст очередь под пикап и мне конец… Зараза!

Но вдруг, где-то неподалёку раздался одиночный выстрел. Я знал этот сухой звук — так стреляла только снайперская винтовка Драгунова…

* * *

Ночь прошла на удивление спокойно, ничего подозрительного не случилось. Дозорные менялись с периодичностью в два часа, а как только начало рассветать, быстро покинули руины заброшенного кишлака.

Перекусывать пришлось прямо на ходу, в ход снова пошли сухари, галеты холодная тушёнка. Есть ее было невозможно — сгустки жира перебивали весь вкус, а рот связала жирная пленка. Мерзкое ощущение.

Конечно, разогретая на костре тушёнка и холодная прямо из банки, это две большие разницы и вкус у них разительно отличается друг от друга. Но, во-первых, в нашем случае разводить костёр было нельзя, а во-вторых, решили не тратить на это время.

За ночь нога у лейтенанта сильно опухла. Конечно, нужно было нормальное лечение, а мы только сделали шину, да глушили боль промедолом. Этого крайне мало. Тот был плох, хотя прекрасно понимал, что его не ждёт ничего хорошего.

Майор Кикоть, быстро поднялся на один из холмиков и осмотрелся. На глаза ему попалось кое-что интересное…

Спустившись вниз, он решительно подошел к капитану Елисееву.

— Коля, а ты на верблюдах ездить умеешь?

— А… — слегка растерялся десантник. — С детства их терпеть не могу. Пробовал как-то. Так он меня укусил. А что?

Виктор Викторович только коварно улыбнулся…

Глава 3 В тяжелых условиях

Стрелял прапорщик Корнеев.

И нужно признать, появился он как раз вовремя — ещё немного и душман, что ранее стоял за пулеметом, сделал бы из меня решето. Ведь как ни крути, а деваться из-под машины мне было просто некуда. А уж отсутствие у меня огнестрельного оружия ещё больше осложняло мое и без того незавидное положение.

Едва я догадался о том, кто именно стрелял, как прямо передо мной рухнуло бездыханное тело мёртвого моджахеда с простреленной головой. Рядом плюхнулся его автомат. Что ни говори, а Шут был замечательным снайпером и мог эффективно бить по цели даже в тёмное время суток, когда ни черта не видно. Впрочем, света здесь было достаточно — фары пикапа освещали большую часть пространства впереди. Да и наконец-то появилась луна, которая до этого где-то пряталась.

Там же отчётливо было видно и застрявший в песке ГАЗ-69.

Выбравшись из-под машины, я первым делом схватил валявшийся в кузове Калашников кого-то из духов, быстро проверил магазин и снял автомат с предохранителя. Мало ли, вдруг еще кто-то появится?

— Гром, ты там цел? — раздался знакомый голос из темноты. Самого Корнеева я увидел не сразу — тот занял неплохую позицию. Лишь приглядевшись, среди низкорослых колючих кустарников, на вершине небольшого бархана, в положении стрельбы с колена, я увидел коллегу-снайпера. Расстояние до него было метров тридцать, не больше.