Правда о «чудесных» исцелениях.

индейцев гуарани, живущих в Парагвае, танцы, цель которых

добиться общения с «божеством», достигают высокой

степени совершенства. Г. Бальдус, длительно изучавший нравы

и быт этих народов, пишет: «Во время танца они как бы

парят над самими собой. Они забывают об окружающем

мире ради другого мира, воображаемого. По крайней мере

таково было мое впечатление». У живущей на юге Африки

народности басуто сохранилась особая женская

профессия— целительниц одержимости злыми «духами» (так здесь

именуют все нервно-психические заболевания). Эти

специалистки объединены в сообщества посвященных в тайны

подобного врачевания. Впрочем, самое главное средство

«лечения» доступно взорам всех желающих видеть: больной

исполняет священную пляску, пока не свалится от

усталости, его осторожно поднимают и быстро, пока он не очнулся,

окунают в реку. Расчет на то, что «духи», напуганные

неприятной неожиданностью, обратятся в бегство.

Веру в возможность «чудесным», сверхъестественным

путем избавиться от болезни стали особенно усиленно

разжигать священнослужители более поздних религий, религий

7

классового общества. Они увидели в ней выгодное средство

для укрепления авторитета своей собственной касты,

представляющей здесь, на земле, правителей небесных — богов,

и для возвеличения могущества земных властителей —

фараонов, царей, императоров. Жрецы Древнего Египта окру*

жали строжайшим запретом для непосвященных все

заимствованные ими из народной медицины знания о лечебных

приемах и снадобьях. Суровая кара была уготована

каждому дерзнувшему проникнуть в секреты жрецов. Они

придали всякому врачеванию форму таинственного, мистического

обряда, в котором невозможно было отличить, что являет

собой подлинно лечебное средство, а что — чисто

декоративное, маскирующее. Ореол сверхъестественности

окружал все приемы жрецов и магов: составные части припарок,

прикладываемых к больному месту, имеют якобы

божественное происхождение, а повязка, накладываемая на рану,—

это узел, которым бог связал своего брата; слова же,

которые произносит жрец, чтобы спасти больного,— это слова,

которые произносят боги для собственного спасения. В

одном из древнейших источников о способах врачевания в

Египте — папирусе Эберса (названного так по имени

египтолога, нашедшего и описавшего его), относящемся к XVI

веку до нашей эры, настойчиво повторяется мысль о том, что

принятие каждого лечебного средства следует

сопровождать заклинаниями — обращениями к духам и богам.

Характерно уже его начало:

«Слова, которые следует произносить четко и повторять

часто, как только возможно, прикладывая лекарство к

больным членам для того чтобы уничтожить поразившие их

страдания; Изис, освободившая Озириса, избавившая Гора от

злонамеренных деяний его брата Сета, убившего своего

отца Озириса, о, Изис, великая богиня заклинаний!

Освободи и меня от всего злого, от боли и злоумышленных

действий, освободи меня от бога и богинь страдания, от смерти,

от того, что проникло в меня...»1.

Имеется немало данных, говорящих о том, что в храмах

жрецы широко использовали в качестве средства излечения

больных сон. Так, древнегреческий историк Диодор Сикулус

пишет: «Египтяне верили, что Изис нашла много

лекарственных средств и очень опытна в искусстве врачевания. И

теперь, даже когда она стала бессмертной, наибольшая

радость для нее делать людей здоровыми. Молящим об этом

1 N. R i a d. La medecine au temps des pharaons. Paris, 1955.

8

она открывает лечебные средства во сне, ясно показывая

нуждающимся свою волю. Доказательством этого для них

служат не мифы, как у греков, а факты, лежащие перед

глазами... Многие больные, от которых врачи отказались бы как

от неизлечимых, были спасены Изис и многие потерявшие

зрение или возможность пользования другими чувствами и

членами снова полностью получали то, что потеряли, когда

прибегали к этой богине».

Древние греки обращались с мольбой о ниспослании

здоровья и сил к богу-врачевателю Асклепию. Самый

известный из посвященных ему храмов находился в 8

километрах от города Эпидавра. В храме имелось специальное

помещение для сна паломников, стекавшихся со всех концов

страны. Оно называлось «абатон». Войти сюда можно было

лишь пройдя предварительные сложные обряды

«очищения» души и тела. Жрецы храма подолгу говорили с

каждым, спрашивая, что привело его сюда, укрепляя надежду

на выздоровление, веру в могущество и доброту бога — да-

рователя здоровья. Этому немало способствовали и

местоположение, и вся обстановка храма. Он был расположен в

густой зеленой роще, среди которой журчали десятки

кристально чистых ручьев. Ветер доносил сюда свежий запах

моря. Сказочная прелесть природы сливалась в нерушимую

гармонию с величественной и строгой красотой

белоснежного здания самого храма. В центре его высилось огромное

мраморное изваяние Асклепия. Наружные стены храма были

составлены из огромных каменных плит, на которых

вырезаны надписи, рассказывающие о самых выдающихся из

совершившихся здесь исцелений. Эти плиты были найдены

археологами при раскопках, и по сохранившимся надписям

можно установить, какие болезни и почему здесь

излечивались. Вот, например, одна из них: «Девочка немая. Обегая