Правда о тазобедренном суставе. Жизнь без боли

Практически (кроме пока нелюбимого упражнения на разгибание голени) дошел до прежнего уровня. На спину результаты рекордные. Хорошо пробил пресс (начинал с 30 фунтов 20 раз, сейчас 50 фунтов 40 раз в трех подходах). Думаю, уже можно ходить. Подожду официального разрешения. Но такой нагрузки и удовольствия от нее не ожидал.

14-й день после операции

31.07.2003

Поймал себя на том, что уже три ночи не потею. Нога крепнет день за днем, но пока доверять ей без палки рано.

Длинный кросс – 17 мин. Пульс – 142. Половину пути ходьба (костыли уже использую как лыжные палки, то есть без опоры под мышкой), половину – что-то наподобие бега трусцой, только босиком и по песку! Вот и пульс поднял до нормы. Сегодня плавал дельфином (ноги вместе). По боковой и передней поверхности бедра еще мышечные провалы. Поэтому хромота остается. (Как я понял много позже, моя хромота связана с поврежденным, неработающим голеностопным суставом.)

Но исчезло падение корпуса вправо (то есть асимметричная походка) [18] .

18

У многих людей при отсутствии правильной реабилитации такая походка сохраняется после операции очень и очень долго.

Вечером активно «работал с грудью». Ноги проработал на тренажерах, в которых исходное положение сидя и лежа на груди, показатели возросли. Все хорошо.

15-й день после операции

01.08.2003

Сегодня утром наконец-то почувствовал мышцы правого бедра. Что это значит?

Если в первый день после операции напрячь ягодицы или бедро казалось немыслимым – боль страшная. Если еще вчера по боковой и передней поверхности бедра шли мышечные провалы (то есть пальцы нащупывали какие-то ямы с перемежающимися плотными мышечными тяжами), то сегодня я запустил пальцы в эти непонятные мышцы и стал разминать эти тяжи [19] .

19

Удалось промассировать мышцы бедра.

Если когда-нибудь вы пробовали пальцами мять кусок глины, то сначала это непонятная, упруго-твердая субстанция, которая под вашими пальцами начинает приобретать нужные вам формы. Так и здесь. Больно, конечно. Но боль – это прежде всего отношение к ней. Такая боль мне помогает понять свои мышцы.

Постепенно тяжи и провалы стали исчезать, и я почувствовал структуру мышц. Фасции стали отделяться от мышц, шов от фасций.

И вдруг все бедро стало прежним! [20] Причем единственное уплотнение – это старый кусок шва. Я его всегда чувствовал [21] . Размял бедро и ягодицу, и даже пальцами шов найти не удалось.

20

Я часто таким образом осматриваю у пациентов послеоперационные швы. Они при этом испытывают страх и боль, но затем успокаиваются.

21

Это моя третья операция на суставе. Две первые не принесли нужного результата.

Резюме: только адекватные, то есть максимально допустимые, индивидуально подбираемые на каждый день, нагрузки необходимы при реабилитации после подобных операций.

Естественно, бедро надо готовить к операции. Тогда оно будет предметом зависти прооперированных без подобной подготовки и без специальной программы выхода из операции.

А не заняться ли мне глиной? Должно получиться. (Смеюсь.)

Широкий шаг – кросс 17 минут на пульсе 138. Вечером в тренажерный зал. Наконец-то появилось это новое для меня движение – стоя на четвереньках (колени – локти) правой ногой толкаю под углом 70° плиту вверх (бицепс + квадрицепс бедра) до полного разгибания ноги в коленном суставе! Попробовал это движение два дня назад – ничего не получалось. А до операции отведение ноги назад – не сделать вообще. Сделал три подхода (1,5–1—1,5) по 8—10 повторений. Усилил толкание бедром до 160 и отведение бедра назад (3 кг).

Остальное по плану: разгибание и сгибание (15 кг и 25 кг соответственно).

Плечи, руки в норме.

16-й день после операции

02.08.2003

Утренний кросс по песку. Костыли служат лыжными палками, причем с малой опорой!

После кросса плавал дельфином. Море освежает. И главное – никакого дискомфорта в ноге! Зашел в воду и вышел спокойно! А начинал с четверенек, как краб. Стал по дому ходить без опоры. Первые шаги без опоры.

Думаю, вечером попробовать жим ногами под углом 45 градусов. Что ж! Все получилось (50–80 фунтов – не знаю точно вес пластины), упражнение на пресс сделал примерно 300 раз. Спина: нижняя тяга (первый раз) – отлично.

Пришел в зал без трости, но в конце дня почувствовал: рановато.

17-й день после операции

03.08.2003

Ночь прошла спокойно. 1-й этаж, очень влажно и душно. Утром (в 6.00) длинный кросс (костыли вместо лыжных палок). Что надо отметить? Время затратил столько же (17–18 минут), а пульс (сразу после) 129 (а был 142) [22] .

22

Восстанавливается сердечно-сосудистая система, и эти новые цифры говорят о возможности увеличения аэробной нагрузки.

Так как могу ходить и без палок, то второй раз подряд вечером плавал (дельфин, кролль), потом холодный душ, чай. Это последний день на вилле Джорджа.

Вечером проверил ноги уже на всех тренажерах – все в порядке, только за счет новых движений (жим ногами лежа и толкание ногой плиты вверх) беспокоит шов, на этот раз на ягодице.

Сделали контрольный рентгеновский снимок. Норма. Рекомендовано четыре недели доходить с палкой (решил для себя, что только на улице).

Сегодня при последней встрече с доктором Маттингли узнал, что в реабилитационное отделение меня и брать-то не хотели, видя мои фокусы в кровати и тем более ходьбу на костылях. Другие больные спросили бы врача: «Вы что, лучше прооперировали этого русского?» А я рад был поскорее вырваться за пределы клиники.

Вообще-то меня угнетала все это время одна мысль. После операции я видел свои снимки. Видел имплант, вживленный в полость слабенькой, почти прозрачной и тонкостенной бедренной кости.

Имплант был расчитан на мой общий вес где-то 110 кг. И я переживал, выдержит ли эта тоненькая бедренная кость с явными признаками остеопороза, развившегося в бедренной кости из-за неиспользования большей части мышц этого бедра до операции ввиду отсутствия подвижности в пораженном суставе. Но после операции такая возможность появилась в полной мере. И я полностью ее использовал, хотя первое время при выполнении некоторых упражнений, например жима ногами лежа под углом 45°, я слышал различные скрипы и перестуки в области импланта.

Это напрягало, но мой хирург сказал, что это норма. Со временем, спустя три-четыре года, они исчезли.

Но я все это время помнил рентгеновские снимки бедра. И вот, спустя три года, я вновь приехал в Бостон, сделал снимки на том же рентгеновском аппарате (в США при эндопротезировании суставов магнитно-резонансный томограф не используют).

Джордж тоже сделал. Он был со мной и все это время выполнял мои рекомендации после эндопротезирования. Каково же было мое удивление (да и хирурга тоже), когда я увидел на снимке бедра вместо тонкостенной, почти прозрачной бедренной кости мощную «шпалу», внутри которой жил своей жизнью имплант, вросший в нее и даже «пустивший корни». Он стал родным для бедренной кости и всего опорно-двигательного аппарата. У Джорджа (а ему было уже 72 года) была такая же картина с его «костями».

«Счастье – это когда ничего не болит».

Бубновский С. М.

Я ради приличия спросил врача: «Доктор, могу ли я жать ногами вес больше 200 кг?» Он честно ответил, зная, что я тоже врач: «Делайте, что считаете нужным. У нас такого опыта нет». Эта реплика дала мне право называть российскую реабилитацию в программе кинезитерапии лучшей в мире! Дело в том, что журнал Forbes за январь 2007 года опубликовал статью «Запчасти для человека», в которой американская школа протезирования, а в частности Boston Scientifi, признана ведущей в мире. Около 160 000 американцев ходят с искусственными тазобедренными суставами из титана и пластика, 280 000 – с искуственными коленными суставами и прочими вживленными в тело конструкциями. И хотя не все так однозначно, я постарался изложить свою точку зрения на эту серьезнейшую проблему. Хирурги пока еще не придают серьезного значения до– и послеоперационной реабилитации при тотальном эндопротезировании суставов, их интерес понятен – они представляют интересы прежде всего фирм – производителей вживляемых устройств, получая за продвижение товара многие тысячи долларов в качестве грантов. Но нас, потребителей, должно беспокоить только собственное здоровье, и к его восстановлению необходимо подходить серьезно и не спеша.