Правда во лжи

— Микки? — его голос звучал искренно, пропев моё имя.

— Секундочку, — ответила я.

Я стала метаться как загнанная. Соскочила с дивана, подбила подушки и швырнула плед сверху. Я моталась по комнате, собирая лишние вещи, запихивая их по закоулкам. Нельзя, чтобы он увидел беспорядок в моей квартире.

— О Боже, Микки, только не говори мне, что ты бегаешь по квартире и переодеваешься. Я тебя убью. Обещаю.

В тот же миг я замерла. Я опустила глаза, посмотреть, в чём я. Одетая в любимые ярко-розовые шорты и белую майку, без капли макияжа, я не была готова к гостям. С неопрятным пучком на голове, и кроме всего прочего, я носила очки. Никто не видел меня в очках. Это было моим правилом с шестнадцати лет, когда я смогла носить контактные линзы.

Прерывисто дыша, я накинула рубашку, разгладив её на животе, заправила непослушные волосы, выпавшие из пучка, за уши и опустила очки на нос. Возможности изменить что-либо не было. Дрю столкнётся с той моей стороной, которою я пыталась спрятать. Выдохнув, я бросилась открывать дверь, там стоял Дрю.

Он опирался руками на косяк двери, опустив голову, так что, сначала, я увидела только волосы, освещённые ярко-жёлтым солнцем. Он поднял голову и его глаза медленно прошли по мне. Кончиком языка он облизал губы, обнажив белозубую улыбку.

Моё сердце пропустило удар от его вида. Он был одет в шорты хаки, потёртые у кромки, оливковую футболку и шлёпки. Его солнечные очки торчали на козырьке шляпы. Я никогда не видела его одетым таким образом. Мне понравилось.

— В реальности ещё сексуальней, — вырвалось у меня.

— Извини?— его губы сжались в кривой ухмылке. Моё уже парализованное сердце издало последний вздох, перед тем как замереть. Эта улыбка могла убить любую женщину или мужчину, если он так улыбался.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я в отчаянье.

Он мотнул головой.

— О, нет. Что ты имела в виду?

Я отклонила голову назад, смотря в потолок, ожидая ответа свыше. Так ничего и не услышав, я отступила назад и открыла дверь, пропустив Дрю внутрь. Я указала на телевизор.

— Я только что смотрела новости. Показывали одно из твоих интервью.

Широко шагая, он вошёл внутрь. Я закрыла за ним дверь. Дрю остановился напротив меня, у него подергивались губы от того, что он пытался сохранить серьёзное выражение лица.

— И так, ты думаешь, что в жизни я сексуальней, чем по телевизору? Я правильно понял?

Я прикрыла лицо, пытаясь спрятать смущение, густо разлившееся по щекам.

— О, Боже, покарай меня. Прошу тебя.

Дрю засмеялся, убирая руки с моего лица.

— Хорошо знать, что ты считаешь меня сексуальным. — Он поцеловал меня в затылок и отпустил мои руки. — И я тоже могу сказать, что ты выглядишь сексуально в этих очках.

Он повёл бровями.

— О, заткнись, — запротестовала я, ударив его по груди.

Дрю прикрылся рукой, смеясь.

— Я серьёзно. Нет ничего сексуальней, чем женщина в очках.

Его глаза осматривали моё тело дюйм за дюймом, и я как будто, физически это ощущала. Я задыхалась от ощущений, которые он разбудил во мне. Облизав губы, мужчина поднял руку, чтобы снять свой солнцезащитный козырёк, позволив мне взглянуть на его упругий живот. Я отвела взгляд, боясь, что он заметит, как нежно я на него смотрю.

— Как знаешь, — ответила я невозмутимо. — Итак, что ты здесь делаешь.

Он пожал плечами, рассматривая моё жильё.

— Я просто был по близости и решил заскочить.

— Просто был по близости? — насмехалась я.

Я махнула ему, подводя к дивану. Откинувшись, я подтянула ноги к груди, погладив местечко возле себя, предлагая ему присесть. Он поставил руки на спинку дивана, перепрыгнул его и оказался возле меня. Дрю казался более расслабленным, чем когда-либо.

— Хорошо, ты поймала меня. У меня редкий выходной и я хотел посмотреть на твоё новое жильё. Засуди меня. — Бледно розовый цвет покрыл его щеки. Он отбросил козырёк и очки на кофейный столик.

— И пойти против великого Эндрю Вайса? У меня нет шанса.

Его смех был музыкой для моих ушей.

— Моя дорогая, хорошо, что ты поняла это, я всегда выигрываю. Молодец. Ты далеко пойдёшь с этим знанием.

Я сомкнула губы в злую ухмылку.

— А, может, использовать твоё же высокомерие против тебя. У тебя талант валить больших боссов.

Он поднял брови от удивления.

— И кто теперь высокомерен?

— Женщины не высокомерны, мистер Вайс. — Играла я с ним.

— А звучит как высокомерие, мисс Эванс,— возразил он.

Я погладила его колено, борясь с желанием, когда наша обнажённая кожа соприкоснулась.

— Для женщины это тщеславие.

— О, — слово застряло у него на языке. — Понятно. Тщеславие. Теперь понятно. — Он наклонился ко мне и выдохнул мне в ухо. — А как насчёт уверенности? Я думаю, уверенные женщины очень сексуальные.

Поток воздуха вырвался у меня из груди, когда жар его дыхания опалил моё лицо.

— Уверенность тоже хорошо, — прохрипела я.

Он сменил позу, осматривая моё жильё.

— Мне нравиться, как ты здесь всё обустроила. Очень уютно.

Сердце снова забилось, смущённое от огня внутри, колотясь в груди.

— Спасибо. Хочешь маленький тур?

Его лицо засияло.

— Конечно.

Я улизнула с дивана, сделав поворот на триста шестьдесят пять градусов.

— Это гостиная, столовая и кухня.

Дрю засмеялся, отступая. Он стоял так близко, что я могла чувствовать волны жара исходящие от его тела.

Он оставался также близко, когда следовал за мной в спальню. Я стояла перед дверью, блокируя проход.

— Это моя спальня. Справа моя ванная и гардеробная. Наш тур окончен. Следующий начнется через тридцать минут. — Сказала я, как экскурсовод в музее.

Дрю слегка оттолкнул меня локтем, проходя в спальню.

— Выглядит отлично. Ты повесила шторы вместо жалюзи. — Он указал на мои вздымающиеся серо-голубые занавески, висящие над дверями во двор.

— Да. Мне нравится, как они раздуваются.

Он побродил возле дверей, пробежав пальцами по шелковистой занавеске.

— Успокаивающе, — прошептал он. Продвигаясь к центру комнаты, Дрю поставил руку на край моего матраса. Он надавил. — Очень мягко. Могу поклясться, ты спишь отлично на этом матрасе.