Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Вот только чем эти фокусы могут помочь в ближайшее время? Чем и… с кем?

Нет, повторить их, если немного потренироваться, я бы смог и сейчас, только зачем? Продемонстрировать своему ученику? Произвести впечатление на царевну?

Стоп!.. Так-так, совсем горячо… Произвести впечатление… удивить… поразить воображение…

Ну-ну. А ведь в этом что-то есть.

Разумеется, царевна тут ни при чем. Куда проще взять в руки гитару и, нежно проведя по струнам, спеть для нее нечто остро-душещипательное, а вот Дмитрий…

Не думаю, что он забыл Библию, которую я брал в руки, только предварительно

надев перчатки, да и многое другое, так что я в его глазах пока еще Мефистофель или где-то около того.

Значит, если я назову три веревочки разной длины тремя жизнями – моей, его и царевича, которые на его глазах сделаю одинаковыми, то…

Правда, было одно «но». Стоит ему заподозрить, что все дело в ловкости моих рук, а магии и колдовства нет и в помине, пиши пропало и насмарку пойдет не просто мой фокус…

Заодно придется распрощаться и с ореолом мрачной таинственности посланца из глубин ада.

Получается, риск, и риск немалый.

К тому же проделать фокус следовало, чтоб комар носа не подточил.

Это когда-то я мог относительно ловко совершить все манипуляции, но времени с тех пор прошло изрядно, так что нужна тренировка, ибо одно мое неосторожное движение, и все. А вот на репетиции времени у меня нет.

Ладно, пока это в сторону. Сейчас куда важнее Алеха, которому надо пояснить, когда именно передать соответствующее письмо царевичу с подробной инструкцией, как ему надлежит выкручиваться далее.

Их было два, причем разных. Одно на случай если останусь жив, но буду посажен в темницу, а другое – если…

Ладно, об этом промолчим.

Письма я решил передать именно Алехе, потому никто не подумает, что я доверил столь ценные бумаги одному из своих холопов – а для подавляющего большинства, включая всех моих врагов, Алеха именно таковым и является.

Опять же мыслит парень не банально, нормы и условности семнадцатого века над ним не тяготеют, а потому может изобрести нечто новенькое и оригинальное, если понадобится выручать Федора, вытаскивая его из темницы.

А овощи ерунда. С ними в Домнино может выехать и кто-нибудь другой. Все равно обоз катит достаточно долго, а здесь ситуация станет понятной уже через несколько дней – тогда он его и нагонит.

Однако мысль о фокусах меня не покидала, а потому сразу после детального инструктажа своего детдомовца я занялся… веревочками, прервав это несколько утомительное занятие лишь через пару часов.

Подъем предстоял ранний, и надлежало выспаться как следует, но я не удержался и все-таки взял в руки гитару. Пел для себя, от души, но спустя время, после третьей по счету песни, краем уха уловил какое-то загадочное шуршание за дверью.

Не поленившись, выглянул наружу и обнаружил, что в коридорчике собралась чуть ли не вся дворня во главе с Алехой.

Оставалось мрачно заявить, что концерт окончен, и, так и не решив – достаточно мое мастерство в фокусе с веревочками для «самодержца-императора» или ну его, – я брякнулся спать.

Глава 14

Крах моего «черного умысла»

Выехали мы из Москвы не поутру, а после обедни, причем не по моей вине.

Я-то как раз был готов спозаранку, как юный пионер, но Басманов сослался на то,

что Голицын совсем плох, а лекари его заверили, что опасность еще до полудня либо отступит, либо…

Признаться, я надеялся на первое, но сегодня Авось улыбался не мне – сбылось последнее.

Разумеется, настроения мне это не прибавило, хотя, с другой стороны, может, оно и лучше – легче вести задушевные разговоры с Басмановым, поскольку теперь между нами оставалась кровь, но не смерть его названого брата.

Нет, задачу перетянуть его на нашу с Федором сторону я по-прежнему себе не ставил. Во-первых, надо давать обещания, причем в весьма значительном количестве, да и клюнет ли он на них, если боярин уже сейчас первый любимец у Дмитрия. Чего же боле, как сказал поэт.

Во-вторых, он запросто может доложить о них своему государю, а тогда мое дело и вовсе швах. Чего-чего, а откровенного предательства Дмитрий мне не простит.

Да и не надо мне этого. Моя тактика выжидания не предусматривала переворотов – и без того охотников найдется немереное количество.

Так что цель предстоящих в пути разговоров была намечена скромная – всего-навсего нейтралитет. Лишь бы он не смотрел на Годунова как на врага и не испытывал опасений, что тот, если вдруг придет к власти, постарается отомстить боярину за Кромы.

К тому же и сама обстановка располагала к лирике. Что еще делать в дороге, если не болтать о том о сем…

Правда, началось все – хуже не придумаешь. Какая там лирика…

Дело в том, что в грамотке, адресованной мне, было ясно указано: «Хощу сам зрити особо ученых тобой воев, а посему…» Далее следовало указание доставить в Серпухов весь полк. Целиком.

Да и сам Басманов несколько раз напоминал о том же, после чего моя настороженность превратилась в уверенность – брать к Дмитрию всех гвардейцев нельзя, ибо чревато последствиями.

Тогда люди «красного солнышка», пока я буду находиться там, запросто могут учинить внезапный налет на Москву и без помех – стрельцы не в счет, ибо против «законного» государя не встанут, – устроить разборки с Годуновыми.

Но чтобы Петр Федорович раньше времени о том не узнал, я действительно выдвинулся из Москвы, имея за спиной семьсот ратников.

Две сотни накануне по разным маршрутам выехали за мамочкой Дмитрия – не возвращать же мне их, а еще одной я велел исчезнуть с глаз долой в сторону нашего полевого лагеря, а вернуться лишь после моего отъезда. Пусть боярин считает, что я взял всех – не думаю, что он станет считать моих людей, – и Кремль вообще остался только под охраной стрельцов.

Однако наутро уже после первой ночевки семь первоначальных сотен сократились до одной-единственной. Остальные незаметно снялись за два часа до рассвета и ушли обратно. Казаки в это время беззаботно и крепко спали, к тому же та сотня, что размещалась по соседству с ними, как раз осталась на месте.

Прискакавшему для получения разъяснений Басманову я простодушно заявил, что когда заснул, то ночью мне было дурное видение. Дескать, увидел я, как худые советники переполошили государя, и Дмитрий Иоаннович, не разобрав, в чем дело, и забыв про собственное повеление, отдал команду казакам атаковать моих ратников.

Поделиться с друзьями: