Праведники
Шрифт:
Он сидел на заднем сиденье патрульной машины. В наручниках. Стиснутый по бокам двумя крепкими парнями. И тупо смотрел вперед. У того, кто сидел впереди, рядом с шофером, безостановочно шипела и пищала рация. Кто-то куда-то ехал, кто-то кого-то вызывал, кто-то «принял» какого-то «клиента». В какой-то момент человек, сидевший впереди, и сам что-то буркнул в рацию. И из его слов Уиллу стало понятно, что он подозревается в убийстве и сейчас его везут «колоть».
В машине стоял густой, знакомый Уиллу с детства запах — запах пота и возбуждения. Так пахло в их раздевалке после каждого
«Сержант, как ты думаешь, оставил ли он на старике свои „пальчики“?» — «А как же, старина, он облапал ему всю шею и лоб!..»
Эти трое — или даже четверо, включая шофера, — очевидно, уже мысленно примеряли на свои парадные мундиры заветные медали.
— Я его не убивал, — тупо пробормотал Уилл.
Он словно услышал свой собственный голос со стороны. Мама любила слушать воскресными вечерами всякие детективные постановки по Би-би-си. Уилл будто говорил сейчас голосом одного из актеров, причем не очень талантливого.
— Я знаю, как это выглядит со стороны… Но уверяю вас, все было на самом деле не так… — все так же ненатурально пробормотал Уилл. А потом вдруг на него снизошло озарение. — Но я могу показать вам человека, который это сделал! Клянусь! Я выследил его полчаса назад! Я знаю, где он сейчас прячется! И даже могу описать вам его внешность во всех подробностях!
Офицер полиции, сидевший впереди, повернул к нему лицо, на котором играла ироничная улыбка. Словно говорил: «Опиши, опиши! Только сначала я хочу рассказать тебе, что вчера побывал в Белом доме и там ко мне приставала первая леди! Кстати, она очень даже ничего! Рекомендую!»
Когда они приехали в седьмой участок, Уилл продолжал настаивать на своем.
— Я всего лишь первым обнаружил тело! — горячился он, пока его, придерживая за локти, вели куда-то наверх. — Но я точно видел убийцу! Я видел, как он выходил из дома. Я решил проследить за ним, а потом вернулся к дому. Он вел себя так подозрительно, что я нисколько не сомневался — этот человек тут что-то натворил. И я оказался прав!
Уилл прислушивался к себе и с горечью констатировал, что его слова звучали весьма жалко. В какой-то момент офицер, доставивший его в участок, вновь обернулся к нему и беззлобно попросил:
— Слушай, может, ты наконец заткнешься?
И только в этот момент Уилл по-настоящему понял, что влип. Его охватила паника. Господи, что он тут делает?! Он же должен быть совсем в другом месте и заниматься совсем другими вещами!.. Бет по-прежнему в руках похитителей, она по-прежнему нуждается в его помощи! А он торчит здесь, в полиции, и ему вот-вот предъявят обвинение в убийстве! Впрочем, последнее волновало Уилла сейчас лишь потому, что он терял драгоценное время! Он не раз слышал, какая это неповоротливая бюрократическая машина — Управление полиции Нью-Йорка. И чем серьезнее дело, тем медленнее она шевелится.
И в конце концов, если верить хасидам, до светопреставления остались считанные часы. Еще сутки — и
ничего не будет. Вообще ничего. Ни Управления полиции… Ни ветхого дома в Нижнем Ист-Сайде… Ни его… Ни Бет…Наверху в коридоре поджидал человек, взявший его в квартире. Его тут все называли господином сержантом. Очевидно, он добрался до участка своим ходом. Когда Уилла сажали в патрульную машину, он еще осматривал место происшествия.
«Как же ему удалось оказаться здесь раньше нас?» — мелькнула в голове Уилла неуместная мысль.
— Зарегистрируй нового клиента, — обратился сержант к миловидной девушке в полицейской форме, которая стояла за высокой конторкой.
Сержанту на вид было чуть за тридцать. Небось восходящая звезда отдела по расследованию тяжких преступлений.
— Давай глянь, что у него есть за душой, — приказал сержант полицейскому, который играл роль конвоира. Тот выложил на конторку все, что изъял у Уилла еще при задержании, включая мобильный телефон и карманный компьютер.
— Пакуй, — продолжал отдавать лаконичные распоряжения сержант.
Девушка запечатывала каждый предмет, будь то ключи, деньги или блокнот, в целлофановый пакет на молнии. А сержант методично описывал вещи в своем журнале.
Когда речь дошла до бумажника и в глаза Уиллу бросилось его редакционное удостоверение, он не выдержал и совершил ошибку.
— Хорошо, ребята, я признаюсь. Я был в том доме по заданию «Нью-Йорк таймс». Надеюсь, это не преступление? Я пишу криминальную сводку, и у меня есть свои источники информации. Поэтому я оказался там раньше вас.
Сержант впервые посмотрел на него с интересом.
— Вы репортер?
— Да, да, — нетерпеливо подтвердил Уилл, уже терзаясь смутными предчувствиями.
Его подвели к низенькому столику и попросили приложить указательный палец левой руки к специальной подушечке электронного устройства для снятия отпечатков пальцев. Ту же процедуру проделали с его большим пальцем, а потом с указательным и большим на правой руке. Каждый раз, когда Уилл прикладывал палец к подушечке, та издавала тонкий писк, словно Уилл был пакетом молока на кассе в супермаркете.
Затем его провели коротким коридором к комнатке, на двери которой красовалась лаконичная надпись: «Допросы». По пути сержант передал девушке-служащей дактилоскопическую распечатку и попросил:
— Джини, крошка, пробей-ка этого парня по нашей картотеке.
Из мебели в комнате не было ничего, кроме письменного стола и двух стульев по одну и по другую его сторону. На столе стоял телефон. На одной из стен висел бумажный календарь с изображением самого знаменитого нью-йоркского небоскреба — Эмпайр-Стейт-билдинг.
— Итак, меня зовут Ларри Фицуолтер, и я буду вести следствие по вашему делу. Начнем мы вот с чего… — Он вынул из ящика стола какую-то бумажку, подвинул ее к Уиллу и положил на нее сверху шариковую ручку. — У вас есть право хранить молчание и не отвечать на мои вопросы. Вам это ясно?
— Ясно, но я просто хотел бы сначала объяснить…
— Хорошо, значит, вам это ясно. Пожалуйста, распишитесь вот здесь.
— Послушайте, сержант, причина, которая привела меня в ту злосчастную квартиру…