Правила большой игры [дилогия]

Это была трагическая случайность и ничего более – Мануэль плохо промешал творог и лишь слегка полил его сметаной. В результате один из клиентов ресторана, в котором работал Мануэль, подавился комком не промешанного творога. Бедняга так кашлял, что все поняли, что-то не так. Сбежались люди с кухни, собрались официанты, а он еще немного покашлял и посинел.

Потом оказалось, что это штатный киллер одной из мафиозных семей. Мало того, его покойный отец был киллером и все родные и двоюродные братья тоже занимались этим специфическим ремеслом.

Они убили всю смену – всех, кто в тот день работал на кухне, и только Мануэлю удалось выжить, он не явился на работу, сказавшись больным, и это его спасло.

Мануэль еще какое-то время сидел дома, надеясь, что все успокоится, однако киллеры хорошо считали и, обнаружив недостачу, начали искать Мануэля. Ему оставалось лишь удариться в бега.

Пережить пришлось немало, пока его не пристроили на острове, вдали от цивилизации и киллеров. И после этого подвести мистера Базилевского? Никогда! Он, Мануэль Прего, останется верным своему долгу.

Когда прозвенел старый механический будильник, Мануэль открыл глаза и, вспомнив про страшный выбор, снова испугался, однако тут же вспомнил и про счастливо найденное решение.

Приободрившись, Мануэль поднялся, умылся и торопливо почистил зубы апельсиновой пастой. Подышав на свое отражение в зеркале, он подумал, что не мешает побриться, однако оставил это на потом – следовало поскорее отправляться на службу, готовить мистеру Базилевскому завтрак, а заодно продемонстрировать ему свою верность.

81

В ту минуту, когда Мануэль вошел в штаб, держа перед собой составленные стопочкой керамические судки, мистер Базилевский, бодрый и благоухающий одеколоном, спускался со второго этажа, где у него были небольшие апартаменты.

– О, вот и завтрак подоспел! – сказал он. – Ну иди, накрой в кабинете.

Слушаюсь! – радостно прокричал Мануэль, так радостно, что это не ускользнуло от внимания Базилевского.

Пропустив мимо себя повара, он на мгновение задержался возле часового и, принюхавшись, спросил:

– Это ты так воняешь, Перпл?

– Нет, сэр. Я весь чистый.

– А что же тогда?

– Осмелюсь заметить, сэр, воняет уже третий день.

Возможно, под полом крыса сдохла, а то и не одна, мы ведь их неделю назад травили.

– Очень может быть.

Базилевский вошел в кабинет и, притворив за собой дверь, еще раз потянул носом. В кабинете ничем не воняло, напротив, пахло овсянкой со сливочным маслом и ванильным творогом. Мануэль промешивал его на удивление тщательно, прежний же повар, случалось, оставлял сухие комки, которыми можно было подавиться.

Базилевский сел и приступил к еде, но Мануэль, против обыкновения, не уходил. Он стоял у окна и нервно комкал салфетку.

– Ты что-то хочешь сказать мне, Мануэль? спросил Базилевский, который любил завтракать в одиночестве.

– Да, сэр. У меня для вас важное сообщение. То есть донесение.

– От кого донесение?

– От меня. Я должен принести ножи, сэр!

– Какие ножи?

– Для разделки мяса, остро отточенные.

– Куда принести? – Базилевский отодвинул тарелку и уставился на повара.

– В третий корпус, моему земляку Раулю! Четыре ножа!

– Ах, вот оно что, – начал понимать Базилевский.

Он вытер губы салфеткой и поднялся.

– Рауль хотел, чтобы я помог ему, но я не стал я сразу к вам!

– Когда он ждет эти ножи? – спросил Базилевский, надвигаясь на повара.

– Се… сегодня вечером, как стемнеет.

– Хорошо. Очень хорошо.

– Чего же хорошего, сэр, они же вертолет хотят захватить!

– Хорошо, Мануэль. Хорошо то, что ты пришел с этим ко мне.

– Дак я сразу…

– Я понял, понял. – Базилевский похлопал повара по плечу, ликуя в душе, что наживку злоумышленники проглотили.

– Его зовут Рауль, сэр! Он мой земляк, мы из одного города, – зачастил повар, но Базилевский его остановил.

– Отнеси им эти ножи, Мануэль.

– Что?

– Отнеси ножи, и пусть думают, что ты мне ничего не говорил.

– Вот оно ка-а-ак! – протянул повар.

– Да-да, теперь и ты понимаешь.

Теперь понимаю… Теперь я все понимаю…

– Знаешь что, Мануэль, уноси эти тарелки, что-то мне не хочется есть. Забери кашу – оставь только творог, нужно признать, ты его чудесно перемешиваешь.

Едва не роняя от волнения посуду, Мануэль убрал со стола тарелки и вышел в коридор. Базилевский последовал за ним.

– Перпл, сбегай за Драфтом.

– Слушаюсь, сэр!

Охранник помчался по коридору, едва не сбив с ног повара, а Базилевский постоял еще, принюхиваясь и размышляя над тем, что напольные щиты нужно отдирать – похоже, там действительно дохлая крыса.

Вскоре на своем велосипеде прибыл начальник охраны Драфт. Мануэль с удовлетворением отметил, что сегодня Драфт был почти трезв. То есть от него по-прежнему несло какой-то дрянью, вроде жидкости для чистки окон, до красные глаза Драфта смотрели вполне осмысленно.

– Садись, – коротко бросил Базилевский.

Драфт сел. Начальник лагеря расположился напротив.

– Они заглотнули крючок, – сказал он.

– Кто «они»?

– Эти, из третьего корпуса.

Правда?

– Правда. Они запугали или как-то убедили земляка Мануэля, чтобы тот уговорил повара принести

им ножи.

– Вот как! – Драфт даже подался вперед. Поначалу он не очень верил в затею Базилевского.

– Да, друг мой, никак не меньше. Ножей потребовали – четыре, значит, заговорщиков будет не менее четырех, а возможно, и все пять – ведь у них еще и скальпель.

– Дело-то не шуточное разворачивается…

– Пустяки, главное – все предусмотреть. Расставь пулеметчиков на вышках, а то они уже ленятся туда лазить.

– Обязательно, сэр, у меня не забалуешь!

– Хорошо. Проверь, как работают прожектора.