Правила игры без правил

– Рассказывай.

– Вовка мертв.

– Я, конечно, ценю твою лаконичность, но нельзя ли подробней. Давай-ка все с самого начала…

По мере того, как Арсений сбивчиво излагал последние события, лицо сидящего за рулем человека каменело все сильней, его губы сжались в недовольную тонкую полоску, а пальцы отбивали по ободу рулевого колеса нервную дробь.

– А твоя-то машина где? – в рассказе недоставало некоторых деталей, которые следовало как можно скорее прояснить. – Или вы туда на такси приехали?

– У клуба… на парковке осталась, – Арсений раздосадовано поджал губы. – Я через задний вход выскочил, и возвращаться, бегать вокруг здания счел неразумным.

– С твоей стороны неразумным было появиться на свет! – последовал быстрый взгляд в зеркало заднего вида, – Ты туда прямо так, в костюме заявился, или…

– Куртка! – несчастный пассажир хлопнул себя по лбу. – Черт! Она у них в гардеробе осталась!

– Арсюш, тебе когда-нибудь говорили, что ты – дебил? – последовал тяжкий вздох, – Это сколько же мне теперь дерьма за тобой разгребать придется! Моя благосклонность, знаешь ли, имеет свои пределы. Если исправление последствий потребует, чтобы ты умолк навсегда, то я более не стану тебя выгораживать. Ты явно напрашиваешься на хороший запоминающийся урок.

– Я сам все исправлю! – с жаром воскликнул Арсений. – Я уже не маленький, и уже давно вышел из того возраста, когда взрослые дяденьки утирали мне сопли. Мне уже приходилось подобным заниматься, справлюсь и на сей раз.

– Все, с чем ты имел дело ранее – мелкие неурядицы в сравнении с тем бардаком, что вы учинили сегодня! – резко огрызнулся его собеседник. – Ты даже не представляешь себе, какой объем работы предстоит проделать, чтобы зачистить последствия ваших с Вовкой художеств! Тебе такое не поднять, опыта маловато.

– Но иначе я никогда этого самого опыта и не наберусь! Если не буду браться за реально сложные задачи, постоянно перепоручая все «старшим товарищам»! – в голосе Арсения зазвучали почти умоляющие нотки. – Да, я накосячил, ну так дайте мне же все за собой и прибрать!

– А если ты, напротив, все только усугубишь? Что тогда? Опять мне отдуваться?

– Ну, тогда либо вы, либо Оксанка преподадите мне тот самый «запоминающийся урок». Но я уверен, что этого не понадобится! Я справлюсь!

– Либо Оксанка, да… – барабанившие по рулю пальцы на несколько секунд замерли, но потом возобновили движение, отбивая уже другой ритм. – Ладно, пусть будет по-твоему. Ты навалил, тебе и разгребать. Действуй!

* * *

– Ты так себе челюсть вывихнешь, в конце концов! – Сергей с некоторой опаской наблюдал за тем, как Степан в очередной раз зевнул, словно исследуя, насколько широко может при этом распахнуться его рот. – Или пасть порвешь. Выпей кофею, что ли.

– У меня твой кофей скоро из ушей польется, – тот кивнул на мусорную корзину, доверху заваленную пустыми бумажными стаканчиками. – Не действует он на меня, хоть тресни. Из сои они его делают, что ли?

Сергей и сам чувствовал, как после бессонной ночи слипаются его глаза. А нудный процесс оформления описи вещдоков еще больше усугублял положение. Только Степан, разбиравший сделанные на месте фотографии, хоть как-то разбавлял эту скуку своими комментариями и регулярными богатырскими зевками. Одним глазом Сергей посматривал на его монитор в тщетной надежде, что запечатленные на бесстрастных фотографиях жуткие сцены немного разгонят сон.

Засохшие бурые брызги, пятна, потеки, чьи-то босые ноги, неожиданно чистенькая блестяща гильза, снова бурые разводы, валяющийся посреди бурой же лужи пистолет… Раньше при виде подобных картин ему приходилось бороться с тошнотой, причем не всегда успешно, а потом настроение и аппетит оказывались гарантировано испорченными на весь оставшийся день. Однако за годы работы в лаборатории он столько насмотрелся на кровавые ужасы, что уже давно перестал испытывать по этому поводу какие-либо эмоции.

– Интересно, – протянул Степан, рассматривая очередной снимок, – кто это ее так?

– Ты о чем? – Сергей повернулся вместе с креслом и взглянул на монитор.

Тело полуодетой молодой девушки лежало в углу комнаты и, судя по обломкам мебели, ее с силой швырнули об стену. Неестественно вывернутая голова говорила о том, что умерла она мгновенно. Ее правая рука от локтя и выше была буквально разорвана до самой кости.

– Смотри, это не пулевое и не ножевое ранение, – Степан постучал пальцем по экрану, – тут что-то другое.

Он перебрал еще несколько снимков, остановившись на том, где ее изувеченная рука была сфотографирована крупным планом вместе с масштабной линейкой.

– Похоже на укус, – заметил Сергей, наклонив голову набок и рассматривая изображение. – Вот здесь, смотри, определенно следы зубов.

– Это кто же так оголодал-то, чтобы до каннибализма опуститься? Да еще в самом центре Москвы! Какое раздолье для желтой прессы!

– При всем уважении, Стэп, но даже ты, регулярно тренируя свои челюсти спортивной зевотой, так бы не смог. Тут, скорее, собака постаралась.

– Собака? В ночном клубе? Откуда?

– Кто знает, какие извращения они своим клиентам там предлагают. Мальчики, девочки, собачки, кошечки…

– А, казалось бы, серьезное заведение, топ-модели на ресепшне, охрана с боевыми стволами.

– Чистенький фасад, успешно маскирующий неприглядную изнанку. Я, во всяком случае, не удивлен.

– Знатно тяпнула! – Степан вытянул руку и приложил два пальца к экрану, словно измеряя расстояние между следами от клыков. – «Крупнее терьера… и мельче мастиффа».

– Ага, – поддакнул Сергей, – кокер-спаниель. Точно!

– А если серьезно? Чем ее так шарахнуло?

– Я же тебе говорю – следы от зубов это!

– Да брось! Насчет собаки это ты, пожалуй, перегнул.

– Думаешь? – Сергей порылся в коробке с вещдоками и вытащил небольшой пакетик. – А это что такое, по-твоему?

– Это? – Степан наклонился вперед, рассматривая экспонат сперва через очки, а потом поверх них. – Какие-то волосы слипшиеся.

– Почти. Клок шерсти с кусочком кожи. Пулей вырвало.

– Да он, быть может, от шубы чьей-нибудь и вообще к нашему делу отношения не имеет.

– Шуба? В сентябре? Не валяй дурака, Стэп! Кроме того, он прилип к стене поверх брызг крови.

– Пинкертон! – фыркнул Степан, признавая поражение. – И что за порода?

– Откуда мне знать!

– Может, возьмешь несколько проб для своего «электроноса»? Попробуешь зверя опознать?

– Ха! Чего захотел! Да я пока что человека от чебурека с трудом-то отличаю. Куда там…