Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Правила первокурсницы
Шрифт:

Передо мной, загораживая от одержимого, встал Крис. Я услышала шелест оружия и увидела в руке мастера Тилона широкий и короткий клинок из чирийского металла… Но оружия не потребовалось. Не успел демон договорить, как пол снова вздрогнул, что-то мелодично звякнуло в одном из ящиков с оружием, а потом на лице Этьена появилось удивленное выражение, челюсть отвисла, и парень просто свалился к нашим ногам. Стоящая за его спиной Цецилия деловито натягивала перчатку на правую руку. Лежащий на полу рыцарь что-то промычал.

— Если я что и узнала о демонах за эти годы,

то это то, что вселившись в плоть, выходцы из разлома подчиняются законам этой плоти. И пусть они успешно борются с ущербом «из вне», так сказать, заживляют раны и могут остановить кровь, но не могут противиться рефлексам тела. Если человек боится щекотки, демон, вселившийся в него, тоже будет ее бояться.

— Ты защекотала его до смерти? — с любопытством спросила Дженнет, когда Мэрдок сделал шаг вперед, склонился над неподвижным рыцарем, а потом вдруг сдернул повязку с его глаз.

— Нет, но у человека на теле тысячи чувствительных точек, нажав которые, можно причинить как боль, так и наслаждение, парализовать или добавить сил. К сожалению, к одержимым практически невозможно подойти незаметно, но сейчас он был слишком увлечен Ивидель.

— Ты мне льстишь, — прошептала я, вспоминая, как вот таким же простым прикосновением к шее магистр Виттерн лишил меня возможности двигаться.

— Я начинаю верить этой женщине, — задумчиво произнесла Мэри, правда глядела она при этом не на целительницу, а на мою бывшую гувернантку. — Есть вещи и посильнее клинков.

Надеюсь, это подтолкнет вас к учебе, а не ко всяким безобразиям вроде этих, — Кларисса Омули посмотрела на лежащего на полу одержимого. «Безобразие» таращилось в потолок и, судя по всему, пыталось заставить свое тело двигаться. Но как сказала целительница, вселяясь в людей, создания разлома становились подвержены нашим слабостям.

Мистер Тилон проговорил что-то неразборчивое, а потом подошел к камину и взял с полки чашку. Не знаю, что он собирался сделать, налить в нее воду и выплеснуть в лицо Этьену? Или просто выпить кинилового отвара?

— Так почему они не хотят закрытия разлома? — дрожащим голосом спросила Гэли, подруга почему-то не могла оторвать глаз от неподвижного Этьена. — Если разлом схлопнется, если Тиэра раздавит Аэру будет много крови, люди погибнут! Нас всегда учили, что демоны любят кровь, любят смерти, для них это словно княжеский пир на праздник Рождения Дев, так почему эти создания против?

— А ты подумай, — хрипло предложил Альберт, потирая плечо. — Что для них разлом?

— Дверь, — неожиданно для всех ответил Мэрдок. — Дверь, через которую они приходят на Аэру и если ее не будет…

— Не будет и демонов, — тихо закончила Гэли и прижала руки к щекам, словно услышала нечто повергшее ее в изумление.

— Как вы думаете, сколько убийств совершают люди? Все эти воскресные потрошители, льежские головорезы, которыми время от времени нас пугают «Вести Эрнестали», все эти внезапно сошедшие с ума купцы, что взялись за топоры и зарубили всю семью, обозников и лошадей в придачу, все эти отравители и ненормальные, что едят ложечкой собачьи

мозги, веря, что обретут новые силы… Сколько среди них людей, а сколько одержимых, которые решили устроить себе пир?

— Не… не знаю, — с трудом ответила я.

— Никто не знает, — согласился кузен, — но если их станет хотя бы вполовину меньше — это уже будет победа.

Раздался то ли сип, то ли стон, с губ неподвижного рыцаря слетела слюна. Ему очень не нравилось то, о чем мы говорили.

— Допустим, это так… — Дженнет, снова отвела штору, мельком выглянула в окно и резко замолчала, подняв руку.

Мы замерли, напряженно прислушиваясь к тому, что происходило на улице.

— Серый, — едва слышно прошептала герцогиня, отпрянула от окна и спряталась за шторой.

Мэри охнула и тут же зажала себе рот руками. Несколько минут прошли в напряженной, наполненной густым запахом раскаленного железа и нашим сиплым дыханием комнате. Не знаю, как остальные, а я перебирала в уме варианты того, что делать, если серый пес все же проявит интерес к оружейной. Прорываться с боем? А потом мрачные мысли нашей групповой казни вытеснило совершенно несвоевременное желание прижаться к Крису и хоть на миг закрыть глаза и не думать. Ни о чем.

Дженнет сноваотвела штору и с облегчением выдохнула.

— Ушел, — констатировала она.

— Это пока, — покачала головой Цецилия, и, посмотрев на Альберта, спросила: — Что вы говорили о разломе? Его можно закрыть?

— Ни за что не поверю, что никто не знал об этом, что никто и никогда не пытался его закрыть, — добавила герцогиня.

— Почему не пытался? — Альбер даже удивился. — Пытались, но у них ничего не вышло.

— Почему? — едва слышно спросила Мэри.

— Потому что сделать это можно отнюдь не в любой день, потому что требуются усилия не одного человека, желание как Аэрцев, так и Тиэрцев, а еще потому, что эти, — он пнул лежащего одержимого, — всеми силами этому мешали.

Мы услышали тихое шипение и обернулись. Мистер Тилон извиняющее улыбнулся и поставил чашку, из которой он только что выплеснул остатки какой-то жидкости на угли в камин, на полку. Запах горячего металла усилился. Мэри кашлянула.

— Назови хоть одного пытавшегося? — вернулась к разговору с кузеном Дженнет.

— Изволь. Вы все его знаете и знаете, чем он поплатился за свою попытку и связь с отступниками. Мой… — Альберт посмотрел на меня. — Наш предок — первый змей.

— Что? — чувствуя, как пересохло во рту, произнесла я.

— А как ты думаешь, за что его сослали?

— За запретную магию, — ответила я, снова почувствовала прикосновение ладони Криса и едва подавила желание схватиться за нее

— А по конкретнее? За то, что он на собаках экспериментировал? Или паре крестьян к рукам тяпки приделал? Ивидель, — кузен произнес мое имя с жалостью, — он был младшим братом правителя, да он мог хоть магических змей выводить, ничего бы ему не было. Но он… да и не он один, пытался закрыть разлом. Неудачно.

— Так за что же его ссылать, — уточнил Крис, — раз благое дело делал?

Поделиться с друзьями: