Правила трёх
Шрифт:
– Это ты половина двойняшек? – спросил он.
– Да, – ответил я.
– Папочка! – вскрикнула бабушка. – Ты нашел Твана!
Она подозвала поближе маму и Линду.
– Прадедушка Кас нас встречает!
– Привет, дедушка. – Мама поцеловала прадедушку Каса.
Линда протянула ему руку, и прадедушка крепко ее пожал. На нем были коричневые рукавицы.
– А ты, значит, вторая половинка, – заключил он.
– Как же это было давно, – воскликнула мама. – Вы узнали прадедушку Каса? Нет, конечно нет. Вам тогда два года было. Или три? Нет, четыре, вам было четыре, когда
– Им было три, – уточнила бабушка. – Только исполнилось.
– Бабушка права, – согласилась мама. – Тогда вы вряд ли помните прадедушку.
Мама знала, что мы не помним. Мы уже обсуждали это дома.
Прадедушка Кас кивнул в сторону красной машины, припаркованной неподалеку от заправки.
– Сванна позаботится о ваших чемоданах. У меня отобрали ключи от машины, так что я теперь безлошадный.
– Знаю, – сказала мама. – Тебе больше нельзя садиться за руль.
– Но почему?
– Нельзя, и всё, – отрезала бабушка. – Для твоего же блага.
– Ну да, ну да, – пробормотал прадедушка Кас, натягивая на уши вязаную шапку.
Мы отнесли багаж к красной машине. Линда попыталась везти по земле свой чемоданчик на колесиках, но колесики застревали в снегу. Из машины вышла толстая дама и загрузила наши вещи прямо в салон. Места для пассажиров уже не оставалось.
Дама пожала нам всем руки.
– Здравствуйте, я Сванна, – приветливо улыбнулась она.
– Добрый день, – сказала мама. Она хотела добавить что-то еще, но Сванна села в машину, закрыла дверцу и медленно поехала вперед.
– Я предупредил ее, что мы прогуляемся, – пояснил прадедушка Кас. – Тут не так далеко.
Заправка защищала нас от ветра. Уходить не хотелось.
– Вот и славно, – сказала бабушка. – Проветримся.
В деревне ветер бушевал не с такой силой, как на прибрежной дороге, но всё же был довольно свирепый и дул со скоростью сорок-пятьдесят километров в час. Или даже все шестьдесят.
Прадедушка Кас шел впереди, покачиваясь из стороны в сторону. По этому факту нельзя было судить о силе ветра – может, он так всегда ходил, даже при полном затишье.
– Ты без трости? – громко спросила бабушка, стараясь перекричать рев вьюги.
Прадедушка Кас медленно обернулся. Глядя на бабушку, он не торопился с ответом.
– Мне не нужна трость.
– Не морочь мне голову, – сказала бабушка.
– Попробуй толкни меня. Давай, попробуй. Вот увидишь, я не упаду. Без всякой трости.
– Обязательно проверять это прямо сейчас? – вмешалась мама. – Давайте потом выясним.
Развернувшись к нам спиной, прадедушка Кас зашагал вперед. Бабушка не стала толкать прадедушку, но взяла его под руку.
День близился к концу, уже начало смеркаться, и на улице зажглись фонари. Я знал, что деревня лежит у подножья гор и недалеко от моря, но ничего, кроме снега и серого неба, видно не было. Снежинки налипали на ресницы, так что приходилось зажмуриваться. Холод кусал уши, руки и забирался в намокшие кроссовки. «Большой справочник выживальщика» рекомендовал прятать замерзшие руки у себя под мышками, а замерзшие ноги под мышками кого-нибудь другого. Холодные ноги под мышками казались мне ужасным
испытанием. Но иногда выбора нет: если вовремя что-то не предпринять, замороженные пальцы ног придется ампутировать.Линда шла рядом со мной.
– У тебя ноги замерзли? – спросил я.
Она не ответила.
– Значит, замерзли, – заключил я.
Чтобы добраться до прадедушкиного дома, надо было перейти целое снежное поле. Крохотный домик был выкрашен в желтый цвет и стоял чуть в стороне от дороги. Прадедушка Кас стряхнул с пальто снег и несколько раз топнул, прежде чем войти в дом. Пол в прихожей был каменным. Опустившись на деревянный табурет, прадедушка разулся. Он подождал, пока мы, толкаясь и пихаясь, не расшнуруем наши кроссовки и не разденемся, и только потом водрузил свои ботинки на этажерку для обуви.
Мы осмотрели дом. Гостиную от кухни отделял дверной проем без двери. У коричневого кресла были сложены наши чемоданы. Сванны нигде не было.
Прадедушка Кас показал нам наши комнаты. Хоть мы и старались не устраивать давку, но, поскольку кто-то хотел войти, а кто-то, наоборот, выйти, всё равно путались друг у друга под ногами.
В гостевой комнате стояла двуспальная кровать, а на полу лежал дополнительный матрас. Места оставалось так мало, что даже дверь до конца не открывалась.
Во второй спальне было чуть просторнее. Прадедушка Кас спал на односпальной кровати с несвежим постельным бельем, синее шерстяное одеяло наполовину свесилось на пол. Напротив кровати стояли диван с коричневыми вельветовыми подушками и деревянный шкаф с зеркальной дверцей.
– Вот и всё мое жилище, – подытожил прадедушка Кас. – Еще у меня есть чердак. – Вернувшись на кухню, он показал нам люк в потолке.
– И что же ты там хранишь? – поинтересовалась бабушка.
– Так, ничего особенного, – сказал прадедушка Кас. – Кое-какие вещи.
– Какие, например?
– Вот сейчас прямо-таки всё тебе и перечислю! – ответил прадедушка. – Ты сама знаешь, как это происходит. Просто собираешь бесцельно всякий хлам.
Линду вещи прадедушки Каса не интересовали.
– Где здесь туалет? – спросила она.
– В конце коридора, – ответил прадедушка Кас.
Вернувшись из туалета, Линда проявила еще большее любопытство.
– А ванная комната?
Прадедушка Кас постучал по столешнице с мойкой. Над краном висела рукавичка для мытья лица, а рядом с мойкой лежала мыльница с куском мыла.
– А душа нет? – не унималась Линда.
– Как тебе сказать, – замялся прадедушка Кас. – Душ в бассейне. Довольно далеко отсюда. Поскольку мне больше не дают водить машину, приходится ходить пешком. Прогулка туда и обратно занимает порядочно времени.
– Но я не хочу в бассейн! – крикнула Линда.
– Что-нибудь придумаем, – успокоила ее мама.
– Давайте сначала разберемся, кто где будет спать, – предложила бабушка. – Трое могут разместиться в комнате для гостей, плюс в спальне прадедушки Каса есть еще одно место.