Правильное решение

Айсард кивнул адъютанту, занимавшему место помощника сенатора, и тот поспешно защелкал клавишами. Под потолком мгновенно развернулся огромный голографический экран, на котором шла запись недавнего выпуска новостей. Того, где Мейс давал официальный комментарий по поводу ареста Палпатина.

"Арест верховного канцлера был вынужденной мерой. В любое другое время Орден обратился бы за санкцией к Сенату, вне всяких сомнений. Но, к сожалению, сейчас мы не можем сейчас полагаться на властные органы Республики с прежней уверенностью: влияние Дарта Сидиуса проникло слишком глубоко. В условиях, когда лорд ситхов столько лет занимал пост главы государства, Орден вынужден взять на себя бремя ответственности за судьбу Республики, как это не раз бывало в прежние времена".

Мейса передернуло - словно пощечину получил, унизительную и отрезвляющую одновременно. Собственная ошибка, допущенная в тот день, открылась ему вместе с колючим страхом и вспышками гнева, охватившими трибуны как искорки зарождающегося пожара.

Палпатин со своими бойцовыми псами был не единственной силой, которой страшились сенаторы.

– Полагаю, комментарии излишни, - констатировал Айсард.
– Посоветую лишь каждому из присутствующих задуматься над одним вопросом: когда настанет ваш черед? Как мы все слышали, институты Республики не заслуживают доверия Ордена. Сенат не заслуживает доверия Ордена. Как скоро Орден джедаев, оставшись безнаказанным, возьмется за очищение Республики от зла, посеянного ситхом? И кто остановит его, если Сенат сам же позволит джедаям возвыситься над законом?

Этот мерзавец уверенно возвращал себе контроль над толпой. Сенаторы, прежде колебавшиеся, теперь щетинились агрессией, и лишь кое-где Мейс мог уловить сомнения или несогласие.

Ситуацию требовалось срочно переломить. Мастер-джедай потянулся к панели управления, но лишь затем, чтобы обнаружить ее деактивированной.

– Амедда, - прошипел он сквозь зубы, словно фамилия спикера была грязнейшим из ругательств.

Прихвостень Палпатина, которому дано право решать, кому из присутствующих в зале Сената давать слово, сейчас был не менее опасен, чем Айсард или адмирал, командовавший секторальным корускантским флотом.

– Но я позволил себе увлечься, за что приношу извинения, - директор коротко склонил голову. Но во властном голосе не было ни тени раскаяния или смущения.
– Как многим здесь известно, на троих сенаторах лежит подозрение в государственной измене. Госпожа Мон Мотма, а также господа Фэнг Зарр и Гарм Бел Иблис были уличены в получении крупных денежных переводов от Межгалактического банковского клана. От лица Сенатской службы безопасности я настаиваю на лишении означенных сенаторов права голоса и сенаторской неприкосновенности до тех пор, пока следствие не установит степень их вины.

Выдержав паузу, он с достоинством поклонился и направил платформу к своей ложе под неумолчный шум голосов.

Сенат был в замешательстве. Сенат был напуган и метался меж двух огней. Сенат с жадностью поглощал глазами Бел Иблиса, не успевшего убраться подальше от всеобщего внимания, и Роланда Артемиуса, приглашенного говорить следующим.

Каждый здесь понимал: если глава Департамента юстиции присоединится к обвинению, выдвинутому руководителем ССБ, то Мотму, Иблиса и Зарра не спасет ничто. По трижды проклятым поправкам к конституции, единодушное мнение этих двух ведомств перекрывало любое решение Сената, если оно касалось уголовного преследования его членов.

Но каждый знал, что Айсард и Артемиус не договорятся никогда. Эти двое ненавидели друг друга естественной ненавистью хищников, делящих охотничьи угодья. Потому Сенат застыл в ожидании шоу. Даже сейчас, когда на кону стояла судьба галактики, этих стервятников волновали скандалы и беды коллег.

Мейс редко бывал на заседаниях Сената. Уже и отвык от того, насколько они омерзительны.

Старик, укутанный в парадное белое одеяние, величаво поклонился. Обвел взглядом зал, чуть задержавшись на лицах троих союзников - благо, их ложи располагались рядом.

– Приветствую досточтимое собрание от лица Департамента юстиции. По прискорбному поводу состоялось сегодняшнее заседание, и не меньшего сожаления достоин факт, что я вынужден подтвердить возбуждение уголовного дела против троих сенаторов, которых ценил и уважал как преданных слуг Республики и своих народов.

По трибунам пронесся потрясенный вздох. Мейс же ощутил, как в груди поднимается волна гнева. По-настоящему темного и разрушительного - такого он не испытывал уже давно, и полагал, что не испытает больше никогда.

Сколько уж раз говорил себе, что зарекаться - гиблое дело, обреченное на провал. Тьма в его душе радостно отзывалась на любую схватку, любое несчастье или разочарование. И особенно сильно - на предательство.

Многое накопилось за эти дни. За годы войны - еще больше. Артемиус не был причиной тому, что самоконтроль и принципы магистра-джедая пали под напором ярости - лишь последней каплей.

Артемиус, взявшийся было перечислять улики против мятежных сенаторов, вдруг зашелся кашлем и мелко затрясся. Беспомощно схватившись за горло, завалился на бок, душераздирающе хрипя в микрофон.

Мейс Винду же решительно направил ожившую (блокировка сохранялась не более пяти минут) платформу к канцлерской ложе, не замечая ни потрясенных взглядов, ни шокированных возгласов.

В тот момент магистру было решительно все равно, на какой стороне Силы он находится. За сегодня он наслушался достаточно лжи и клеветы. И больше терпеть их не намеревался.

* * *

"Действуйте".

Энакин смотрел в экран комлинка пустым взглядом. Сжимал и разжимал пальцы, то стискивая приборчик едва ли не до хруста, то почти позволяя ему скатиться с ладони.

Ответ Айсарда пришел практически мгновенно, лаконичный и нейтральный до предела. Приказ немедленно освободить опаснейшего человека в галактике и убить каждого, кто попытается этому помешать, господин директор по-военному кратко уместил в одно слово.

Оно и правильно. Что тут теперь обсуждать...

Голова была тяжелой, будто с похмелья, когда Энакин двинулся дальше по коридору. Тело одеревенело, и каждый шаг давался тяжело, как если бы идти приходилось сквозь толщу воды.

Мыслей не было. Эмоций - тоже. Энакин просто знал, что идет убивать - любого, кто встанет на пути. Мужчин, женщин, юнцов-падаванов, которых и джедаями-то назвать язык не поворачивался.

Ему было все равно. Дроиды, солдаты Конфедерации, джедаи... световой меч не делает между ними различий. Разве что усилий в этот раз потребуется приложить чуть больше, чем обычно.

Энакин кивнул проходившему мимо рыцарю. К лицу его даже присматриваться не стал - ни к чему. Знакомый или нет, вряд ли он переживет этот день. Но не было нужды поднимать тревогу и связывать себя боем раньше необходимого.

Возможно, за время, что он медлит, хоть кто-то из оставшихся джедаев успеет убраться подальше от Храма. Было бы хорошо. Меньше противников. Меньше лиц, которые потом будут сниться по ночам.