Право хотеть

— Довольно, — Мастер поднялся и стоял теперь перед Антоном, уперев манипуляторы в бока. Латунного цвета косая полоса на манер портупеи перечёркивала Мастеру грудь. — К сожалению, я не могу допустить вас к экзаменам. Вы не готовы начать взрослую жизнь ни в одном из миров, не говоря уж о том, чтобы сразу в нескольких. Вы ведь уже дважды не были допущены, не так ли?

— Так, — уныло подтвердил Антон.

— Что ж, я доложу Директору школы, он решит, как с вами поступить дальше.

* * *

Едва Мастер убрался, Антон присел на кушетку и, подперев кулаком подбородок, уставился в стену перед собой. Завтра вечером у него встреча с отцом. Послезавтра — с матерью. Как он станет смотреть им в глаза? Отец — командор боевой эскадры в «Триаде», купец первой гильдии в «Средиземье» и кое-чего достиг ещё в трёх мирах. О матери и говорить нечего — достаточно хотя бы того, что она королева-консорт в «Эдеме» и хранительница в «Карминиуме». Неудивительно, что она ушла от отца, стоило годовалому Антону отселиться. Впрочем, сейчас мало кто живёт в браке. Неказистый и неинтересный мир вокруг недаром называют тривиалом, люди стараются проводить в нём как можно меньше времени. Пять-шесть часов на сон, час на приём пищи, и всё. Ну, ещё обязанность продолжить свой род и раз в месяц встречаться с детьми. У него, Антона, детей, видимо, не будет: кому охота заводить ребёнка от явного неудачника, который дожил до четырнадцати лет, так и не закончив школу. А значит, ни в одном из двух тысяч доступных миров толку от него не будет, даже когда он, наконец, получит аттестат зрелости.

Антон понурился: очень вероятно, что аттестат не удастся получить вообще. Что с ним будет в этом случае, он не знал. Родители не знали тоже, да и не интересовались этим, а в школе о подобных вещах не говорили. Само собой подразумевалось, что выпускники все поголовно обретут аттестаты и пропуски в миры, которые себе выбрали. Его сверстники уже давно там. Вундеркинд Олежка Соснов с двести шестнадцатого этажа вообще умудрился сдать выпускные экзамены, когда ему не исполнилось ещё и восьми. Ну да, Олежка всегда был лучшим в классе. А Антон — худшим, вечно отстающим и не укладывающимся в нормативы. Он да Юлька со сто восемьдесят седьмого этажа, та тоже уже дважды оставалась на повторный курс.

Надо поговорить с Юлькой, решил Антон. Они никогда не были друзьями, но что с того: в тривиале редко у кого есть друзья. А так Юлька бывает в бассейне, по крайней мере, там Антон её точно видел. Правда, он не помнит когда. Полгода назад, что ли. Лучше не ждать, а узнать номер её ячейки у Коридорного на сто восемьдесят седьмом.

Антон поднялся и внезапно осознал, что голоден. Он махнул рукой — сенсорный ресивер поймал жест, коротко мигнул зелёным и передал сигнал дальше. Мгновение спустя ожил пневмоканал доставки, ещё через секунду активизировался обслуживающий персонал. Неотличимые друг от друга Уборщик-1 и Уборщик-2, двигаясь сноровисто и слаженно, за полминуты накрыли выдвинувшийся из стены столик, бесшумно убрались в стенные ниши и отключились.

Рацион был каждодневным, стандартным. Синтетические мясо и хлеб, искусственные овощи и соки. Строго нормированное количество жиров, белков, углеводов и витаминов, идеальное для организма, индивидуально подобранное. Вкус у пищи отсутствовал, Антон, во всяком случае, его не ощущал. Зато в мирах, по словам родителей и Учителей, недостатка в лакомствах и деликатесах не было. Пускай в организм продукты миров и не поступали, зато качество вкусовых ощущений было отменным.

Покончив со съестным, Антон наскоро причесался перед зеркалом в крошечной ванной и выбрался из ячейки в коридор. Ряды пронумерованных дверей тянулись по обе его стороны. Людей в коридоре, как обычно, не было, зато роботов хватало с лихвой. Уборщики, Грузчики, Технари бесшумно и споро перемещались вдоль стен, ловкие, сноровистые, деловитые. По подвешенному к потолку монорельсу непрерывным потоком шли грузы. Жилой комплекс, четырехсотэтажный монстр на двести тысяч ячеек, бурлил механической жизнью. Органическая же большей частью была сейчас неактивна, потому что носители её пребывали в мирах.

Антон отказался от услужливо распахнувшего дверь автомата-такси и двинулся по коридору пешком. Через четверть часа он добрался до лифтовой развязки. Десятки маршрутов разбегались отсюда вверх, вниз и в стороны. Медленно ползли пузатые пассажирские лифты с остановками на каждом этаже. Серебристыми лентами скользили скоростные экспрессы. Стремительно мчались оранжевые сверхскоростные кабины, соединяющие жилые комплексы. И совсем уж молниеносно, почти неуловимо для глаза, проносились грузовые эскалаторы.

— Юлия Беляева, — повторил вслед за Антоном Коридорный на сто восемьдесят седьмом этаже. — Проживала в ячейке 187314. Откуда и выбыла.

— Как это «выбыла»? — ошарашенно переспросил Антон.

— Сменила место жительства, — терпеливо объяснил Коридорный. — Настоящее место жительства неизвестно.

* * *

— Нехорошо, — укоризненно покачал головой отец. — Никогда бы не подумал, что мой сын не сумеет пройти примитивные тренажёрные тесты.

Антон опустил голову. Ежемесячные встречи с отцом с каждым разом становились всё тяжелее. Видимо, для обоих.

— Я буду тренироваться, — сказал Антон. — Через полгода новая сессия.

Отец кивнул и принялся рассказывать, как здорово будет, когда Антон, наконец, получит аттестат и сможет уйти в миры. В любые, которые выберет. Возможности миров безграничны, в каждом можно найти себе занятие по душе и возвыситься. Не получилось стать средневековым воителем — становись вождём первобытного племени, менестрелем, шерифом, генералом от инфантерии, космопроходчиком — первооткрывателем новых планет, звёзд и галактик.

Отец, жестикулируя, стал рассказывать об интриге, которую он с соратниками провернул в каком-то средневековье. С интриги перешёл на массированную атаку космофлота в «Триаде». А ведь я ему безразличен, внезапно понял Антон. Даже не просто безразличен: я обуза, регулярно, раз в месяц отрывающая от приключений в мирах.

— Мне пора, папа, — резко сказал Антон и поднялся. — До свидания.

В дверях он обернулся. Отец, растолстевший, обрюзгший, полностью облысевший, растерянно глядел вслед.

* * *

Роботы, роботы, роботы… Сколько же их? Антон переводил взгляд с Нянек на Разнорабочих, с Коридорных на Уборщиков. И каждый при деле, чем-то занят, куда-то спешит, что-то мастерит или ремонтирует. Учителя — роботы, Врачи тоже роботы, Мастера, Наставники, Менеджеры. Антону стало не по себе: тривиал, с младенчества знакомый, тусклый, унылый, показался вдруг зловещим и враждебным.

— Антоха!

Антон оглянулся. Олежка Соснов, бывший одноклассник, вундеркинд, в восьмилетнем возрасте получивший аттестат зрелости и ушедший в миры, махал с бортика бассейна рукой. Бассейн на последнем, четырехсотом этаже, как обычно, был пуст, так же, как баскетбольная площадка, футбольное поле и гимнастический зал. Спортивных занятий людям хватало в мирах, поддерживать форму в тривиале было неразумно, да и ни к чему. В мирах человек выглядел так, как желал для себя, и на что он похож в тривиале, мало кого интересовало, а зачастую не интересовало и его самого.

— Привет, — поздоровался с бывшим одноклассником Антон.

Олежка, тощий, неуклюжий, боязливо коснулся ногой воды, отдёрнул ступню, затем, осторожно держась за поручень, стал спускаться по ступенькам в воду. Присев по-девчоночьи, погрузился с головой, вынырнул и, отплёвываясь, поманил Антона пальцем.

Антон с разбегу сиганул с бортика в воду. Олежкино приглашение явно означало, что тот собирается поговорить. В воде же разница между мускулистым, стройным Антоном и хилым Олежкой не так ощущалась.