Право на бессмертие. Ядерный скальпель

Не успел подойти к калитке, как, лязгнув, она сложилась. Командир выхватывает товар, уточняет:

– Как?

– Без происшествий.

– Хорошо. Давай еще раз, и аккуратненько.

– Понял.

Второй заход. Супермаркет другой, но торговый зал очень похож, только покупающего народа намного больше. Куриный венгерский суп, немецкий суп со свининкой (очень качественное блюдо), плов, баварские жареные колбаски с пюре, мое любимое рагу. Так, вот этот итальянский салат с легкой уксусной заправкой (должен нормально храниться). Три больших замороженных пиццы.

Теперь хлебушка. Ржаные каравайчики сегодняшней выпечки, три яблочных пирога (не могу отказаться), бисквитики. На всякий пожарный шесть пачек галет. Ага, вот что еще необходимо: в обилии горячительных напитков выбрал две плоские бутылочки неплохого коньяка. Триста фунтов за каждую, конечно, круто, но деньги не съешь, а парней порадовать надо. В очереди к кассе взгляд упал на рекламу супер-мега-экстра увеличенного «Сникерса». Кстати, калорийная и вкусная вещь. Беру десяток.

В итоге купленное еле влезло в два пакета, на сей раз, увы, не двойных. Как итог – после первого же пройденного квартала оборвалась ручка. Перематерившись про себя, подхватываю пакет под донышко. Плохо быть жадным хомяком! Сказать, что неудобно, – это скромно промолчать. Еле донес, руки затекли капитально.

– Ну, ты дорвался!

– Сам знаю, командир. Зато запасся с гарантией.

В закутке под лестницей, включив фонари, перекладываем провиант в туристический рюкзак. Рука Ахмета задерживается на стеклянных фляжках:

– Спасибо, Искандер. Молодец. Сам-то примешь?

– Ну, разве что ложечку в чай.

Негромко смеемся. Так, последний пакет разбирать не будем – нечего перегружать командира.

Пробираемся к лестнице, луч фонаря и взгляд падают на стопу больших пустых жестяных ведер из-под побелки.

– Ахмет, давай возьмем несколько штук.

– Зачем?

– Сложим замороженные продукты, закроем крышками, поставим в другой вагон, ну, как холодильник.

– Точно, и крысы не доберутся. Отличная идея!

Выбираем тару почище, прихватываем, примерив, валяющиеся рядом крышки. Их Ахмет отправляет в безразмерный рюкзак.

Опять площадочки, узкие переходы, лесенки. Тяжел путь в недра земли, особенно с занятыми руками. Выходим в туннель, командир возвращает замки на место.

– Наддадим? Что-то я за Кемаля волнуюсь.

– Не вопрос.

Размашистым военным шагом быстро отмеряем путь до ставшего временным домом вагона. Напрасно Ахмет волновался – здоровяк встречает на платформе у входа в туннель:

– Издалека ваши фонари видны, командир. Искандер закупился? Отлично! О, а ведра зачем?

Снова излагаю идею. Принимается с горячим энтузиазмом. Ахмет вскрывает соседний вагон, вместе идем в туалет – мы умыться, а Кемаль решил промыть ведра. От трех фонарей в помещении становится почти светло.

– Как там на улице, Искандер?

– Нормально. Холодно только. А так: огни горят, машины ездят, люди ходят. Женщины тоже. Страшненькие.

Кемаль улыбается, спрашивает:

– А полиция?

Намыливая лицо, задерживаюсь с ответом. Нет, не буду рассказывать.

– Попадается.

Командир поддерживает тему:

– Мимо стройки конные разок проехали. Полагаю, у них усиление.

Кемаль со смешком комментирует:

– Да, это наверняка. Ну, пусть усиливаются. Наверху – хоть в два слоя.

Смывая мыло, покрываюсь гусиной кожей. Что-то меня холодная вода уже достала. А магистрали горячей сюда не заводились. Как было бы хорошо помыться под душем! Горячая ванна – вообще верх мечтаний. Белье поменял, вот, наверное, мысли о помывке и нахлынули. Кстати, о мыслях инженерных. Вытираясь полотенцем с эмблемой отеля «Афина» (сувенир по-русски), спрашиваю:

– Кемаль, не помнишь – наверху в фойе автоматы «чай-кофе» были?

– Да, стояли. А зачем тебе?

– В них должны быть ТЭНы. ТЭНами мы можем нагреть воду в этих же самых ведрах…

Командир заканчивает мысль:

– И нормально помыться. Например, здесь же, в туалетной комнате. Молодец, Искандер. Завтра займешься?

– Можно и сегодня.

– Сегодня свет от ваших фонарей с улицы через окна увидят. Поэтому завтра.

– Слушаюсь.

– Кемаль, как успехи?

– Последнее домываю. Побелка свежая, хорошо отходит.

Сложив замороженный провиант и хлеб в ведра (две емкости остались невостребованными), переходим в свой вагон. Развешанные на поручнях сохнущие носки и белье вкупе с одеждой на плечиках придают ему совершенно жилой, домашний вид.

– Я еще без вас полы мыльной водой вымыл, сиденья протер.

– Хвалю. Ну, что, Кемаль, накрываем стол?

Откушалось, естественно, сказочно. Не зря рисковал. Удовлетворенно развалившись на сиденье с кружкой ароматного чая и куском свежего яблочного пирога, командир подвел итог:

– Пока у нас дела идут нормально. Парни, завтра сходите проверить нашу маскировку. Если не трогали – послезавтра ставим заряд и ждем.

– Слушаюсь, командир. Мы постараемся быстро.

«Быстро» – это явно к теме призраков. Ахмет немного мрачнеет:

– Ничего, выдержал один раз, перетерплю, если что, и второй. Или вообще выскажу нечисти, что нашему джинну она на один укус. Так, Искандер?

– Даже меньше. На полпинка.

Кемаль вспоминает:

– Да уж. Командир, ты бы видел, как он эту тварь развеял! И как ее плющило!

– Ты знаешь, Искандер, нам бы только выполнить задание да выбраться… Есть одно поганое местечко, где твой экстрасенсорный талант очень востребован. Под землей, кстати.

– Всегда готов, командир. Правда, там по плану на меня виды ученые имеют. Если не разберут на кусочки – поработаем.

– Я им разберу! Самих на ноль перемножу. Кемаль, ты как?

– Поучаствую с удовольствием. Они мне еще за прошлые дела должны остались.

– Всё, Искандер, решено. Мы своих не бросаем.

Благодарно улыбаюсь, а на сердце становится совсем хорошо. Отличные парни и отличные друзья. Как-то мы действительно сроднились за эти дни.

* * *

После завтрака, опять все в пыли и сушеных крысиных какашках (крысы тоже кофе по утрам любят, наверное), трудимся в фойе наземного здания станции. Пыльные окна пропускают достаточно света, чтобы разобраться в конструкции. А вот механическая разборка идет туговато – соединения прикипели. Но, с грехом пополам, четыре исправных полукиловатных ТЭНа сняли, вилки с проводами от автоматов я отсоединил. Отряхнувшись, по пути заглянули еще в служебный туалет, разжились бумагой и бутылочкой с остатками засохшего жидкого мыла.