Право на счастье

— Можно подумать, ты не помнишь, что было вчера.

Точно, вчера. Вспомнив вчерашний вечер, я закашлялась. Щеки стали одного цвета с вином, которое мы пили вчера. Хотя, если хорошенько подумать (или вообще не думать) это был самый лучший первый раз. После грандиозного этого Вадик прошептал, что теперь он будет называть меня малышкой. Я уже засыпала, поэтому не возразила против этого. Но сейчас его “малышка” резало слух.

— Солнце моё, я вынужден тебя покинуть. Я буду в кабинете, по коридору третья дверь направо. Ванная и туалет там — он указал на белую дверь напротив. — Как соберешься, приходи ко мне. У меня в кабинете крепкий дубовый стол. — нагло улыбнулся Вадик. — Будет ещё приятней, чем вчера.

Снова краснею. Когда он прекратит меня смущать?

Вадик выходит из спальни, а я осматриваюсь. Я уже была в этой спальне тогда, когда… Ну не важно. Огромная трехспальная кровать, стены в пастельных тонах — типичная дорогая спальня. Санузел выполнен в голубом цвете. Включаю воду в душе и становлюсь под струи воды. Я как будто смываю с себя весь вчерашний грех.

Выйдя из душа понимаю, что надеть мне совершенно нечего. На крючке висит белый махровый халат, судя по всему Вадика. Надеваю его на голое тело и иду к третьей двери направо, как и сказал мой… мой… парень? Или любовник? Или это было на одну ночь? Но вчера признавался же в любви. “А кто сказал, что он это искренне?” ехидничает подсознание. Неважно, я иду к третьей двери направо, как сказал мне Вадик. Стучусь в эту самую дверь. Та почти мгновенно открывается, и Вадик затаскивает меня внутрь. Осматриваюсь. У стены стоит огромный шкаф, а напротив нас с Вадиком большой дубовый стол. На нем стоит ноутбук, и лежат какие-то бумаги.

— Вот думаю, куда же нам убрать ноутбук и бумаги? Может подскажешь? — шепчет Вадик мне на ухо

— Как насчёт твоего кресла? — поворачиваюсь к нему.

— Отличная идея, моя маленькая. А что у нас под этим халатиком.

— Посмотрите, Вадим Олегович — я начинаю втягиваться в игру.

Он развязывает завязки на халате и стягивает его. Тот послушно опускается вниз

— Надо же, как красиво — восхищенно произносит Вадик…

— Холодильник опять пустой?

Мы стоим на кухне, совершенно белой, за исключением небольшой барной стойки. На мне его рубашка и какие-то джинсы, судя по всему его бывшей. Похоже Вадик, как и Марат, любит длинноногих красоток, джинсы пришлось подворачивать.

— Боюсь, что да, зайчонок. Приготовишь что-нибудь?

— Судя по содержимому холодильника, можно сделать омлет.

— Тогда приступай. Он у тебя восхитительный.

— Спасибо.

Через полчаса мы уже вовсю уплетали омлет.

— Это божественно — даже не удосужился прожевать Вадик.

— Прожуй сначала — улыбнулась я.

— Я отвезу тебя домой.

— Прямо в этом? Отдашь мне рубашку?

— Конечно — кивает он

— Я буду спать с ней. У тебя такой вкусный парфюм.

— Ты будешь спать со мной, а не с рубашкой. Я рад, что тебе нравится.

Мы с Вадиком сидим в машине. Сегодня он сам за рулём, и я чувствую себя несколько свободнее.

— Я буду скучать по этой ночи — чувствую его руку на своей — до следующей.

— Я тоже.

— До встречи во дворце, любимая. Может проводить?

— Нет, не надо. Я сама дойду, чай не маленькая. До встречи во дворце, любимый.

Выхожу из машины и иду домой. С порога как обычно встречает мама.

— Ну, как ночь?

— Все нормально, мама.

Я в краткости пересказала маме вчерашний вечер.

“И на последнюю восьмёрку первая линия перестраивается” заканчиваю я. В больнице мне совсем запрещали вспоминать о работе, вплоть до схем танца. Ну ничего, пара недель в усиленном режиме и мы все нагоним. Погруженная в свои мысли, я совсем не замечаю, как в комнату заходит мама.

— Танюша, — она осторожно трогает меня за плечо. — надо в магазин сходить. Сходишь?

— Что? — отвлекаюсь от схемы я — Да, конечно. Что купить?

— Сметаны на голубцы и соль.

— Окей, мам. Сейчас оденусь и схожу.

— Танечка, а что с рубашкой делать? Постирать?

— Нет, мам, не надо. Она очень вкусно пахнет.

— Хорошо, как скажешь.

Через пятнадцать минут я уже выхожу из подъезда и иду к магазин. Вдруг сзади раздаётся голос.

— Эй ты!

Я поворачиваюсь и вижу длинноногую блондинку с добрым центнером макияжа на лице.

— Вы мне?

— А кому ещё?! Значит слушай сюда — она обхватывает мою шею пальцами с наманикюренными ногтями — Держись от Вадика подальше!

Так, Таня, держи себя в руках. Пора привыкать к конкуренткам.

— А кто вы такая, чтоб мне указывать? — смотрю на неё, потом опускаю глаза на обувь. Десятисантиметровая шпилька? Серьёзно?

— Я его девушка!

Что?

========== Глава 9 ==========

Комментарий к Глава 9

Вот и я

Как обещала — до среды

Завтра я уезжаю туда, где нет интернета, ещё не знаю на сколько.

Возможно вернусь с новой главой.

Что? Я не ослышалась? Девушка Вадика? Подсознание ехидно усмехается. Любит он тебя, как же. Всё, чего хочется — это свернуться калачиком и плакать, плакать, плакать. Но нельзя. Длинноногая блондинка, словно почувствовав свою победу, трепает меня по щеке

— Наивная девочка и правда подумала, что всё так просто? — сладостно, пытаясь меня унизить, говорит она — Но она и знать не знала, что у неё нет никаких шансов. Держись от него подальше, или я повырываю все твои волосы неопределённого цвета — шипит девушка и уже собирается сжать пальцы на шее, но её останавливает голос со стороны.

— Эй! Кто ты такая, чтобы обижать мою подругу?!

Голос до боли знакомый. Катя? Девушка оборачивается.

— А кто такая твоя подруга, чтобы лезть к моему парню?!

— У моей подруги явно грудь и губы настоящие не то, что у некоторых.

— Ах ты! — блондинка уже собирается дать Кате пощечину, но падает.

— Не по нашим дворам на таких каблуках, детка. — смеётся Катя.

Не без неприличных слов девушка встаёт и, выкрикивая нам проклятья, направляется в сторону припаркованной машины. Я наконец даю волю слезам. Они катятся по щекам, напоминая мне о том, что я никто и звать меня никак. И что мечты никогда не сбываются. Мир слишком жесток. Ещё два часа назад я была на седьмом небе от счастья вместе с парнем моей мечты, а сейчас я словно упала с этого самого неба и оказалась на земле со сломанными крыльями. Я опускаюсь на землю, обхватываю колени руками и стараюсь сжаться в тот самый комочек. Я так хочу исчезнуть. Так глупо плакать от потери того, чего у тебя никогда не было. И не будет. Куда мне тягаться с длинноногими красотками? В реальность меня возвращает Катя.

— Таня? Таня, что случилось? И что эта фифа хотела от тебя?

Я просто не в состоянии говорить. Не хватало еще сейчас опять в больницу попасть. Думай о коллективе, Таня, думай о коллективе. Они ведь не простят тебе этого прямо накануне отчетного концерта. Поднимаюсь и сквозь слёзы пытаюсь донести Кате

— Э-это… Е-его… Д-девушка…

— Чья девушка?

— В-Вадика — захлебываюсь слезами я.

— Мда, ну и дела. На, попей водички. — Катя достаёт из сумки бутылку воды. Я делаю несколько глотков. Вроде более менее успокоилась, но чувство печали все ещё щемило в груди. Катя достаёт телефон и кому-то набирает.