Право выбора

— Я пиво не пью — ответил я ей и тоже глянул в карту — Бутылку Корво Бьянко, пожалуйста. Дорогая, ты не против?

— Сухое — сморщила носик Кро, но возражать не стала.

— У нас только сухие вина — пояснил официант — Что будете кушать?

Лучше бы он этого у неё не спрашивал, ибо, судя по всему, Кро умела и любила поесть. А может, даже и готовить, поскольку она явно со знанием дела задавала бедолаге вопросы, в которых я даже не все слова знал. Она интересовалась, точно ли в брускетту кладут сыр 'Чеддер' и в каких пропорциях, в каком именно вине варят здесь мидий и из 'дор-блю' к ним делают соус или из какого другого голубого сыра (Боги мои! Сыр — и тот голубой). И это она пока пошуровала только в разделе горячих закусок. Ну, а что она начала творить с официантом, когда дошла до рыбных блюд, вам лучше не знать.

— Как ваша дама хорошо разбирается в кухне — с скорбью в глазах сказал мне официант минут через десять, когда Кро вобрала окровавленные когти в пальцы и, сыто облизываясь, стерла с губ кровь бедолаги.

— Не то слово — я подумал, что парню надо будет оставить побольше чаевых. К тому же, для него только первая серия кончилась, впереди еще десерт.

— А вам что принести? — обреченно спросил парень, ожидая еще какой-нибудь суюрприз.

— Ассорти из колбасок — не стал мудрить я.

— Оно на четыре персоны — предупредил официант.

— Не смотри, что она маленькая — показал я на Кро — В нее влезает много. Несите пока вино.

— И откройте его здесь — потребовала Кролина — Чтобы мы видели!

— Ну ты въедливая — покачал я головой, сам не зная — осуждаю я ее или одобряю — Чего ты его так шпыняла?

— Мама научила — Кро положила локти на стол, переплела пальцы и опустила на них подбородок, задумчиво смотря на меня — Если официантов сразу начать гонять, то они скажут поварам, что пришел въедливый клиент, а те начнут шевелиться быстрее и готовить тщательней.

— Или наоборот, плюнут в еду — не согласился я с версией ее мамы — Народ — он разный.

— Фу, какие ты гадости говоришь — тоненькие брови изобразили 'домик' — Я теперь даже не знаю — есть мне здесь или нет?

— Уплочено — заявил я — Ничего не знаю.

— Ваше вино — появился официант с бутылкой темного стекла и ловко ее открыл. Вино плеснуло в бокалы, красиво светясь в неярком свете.

— Где моя брускетта? — строго посмотрела Кролина на официанта — Сейчас этот пошарпанный дядька меня подпоит, голодный желудок пошлет импульс опьянения в мой юный мозг, еще непривычный к алкоголю, и завтра утром в своем моральном падении я буду винить именно вас, молодой человек. А если еще и беременность случится, то вам придется на мне жениться, как честному человеку.

Официант посмотрел на меня, видимо оценивая степень пошарпанности, на ехидно улыбающуюся Кролину, вздохнул и сказал:

— Пойду, потороплю повара.

В его голосе так и слышалось 'Держись, мужик'.

— Вот он сейчас как возьмет, как позвонит в комиссию по нравственности — припугнул я Кро.

— И чего? — отпила вина из бокала она — Заметут-то тебя, а не меня.

— Ты коварна и обольстительна — заявил я ей — Ты фам-фаталь, наносящая 'фаталити' любому из мужчин, ты...

— Фу, банальщина — как-то даже расстроилась Кро — Не расстраивай меня.

— А ты дослушай сначала — возмутился я — На чем я там закончил?

— На 'ты' — подсказала Кро — Танцем ты меня удивить не хочешь, так добей меня словом, глава клана.

— Ты... ты... — я потерял мысль — А, вот! Ты берешь мужчин за галстук и ведешь их на жертвоприношения твоей красоте, как древнегреческая жрица, твое лицо рисовали все художники, от первого неандертальского по имени Ы-уа и до Сафра Никосова, который только тебя одну и нарисовал бесплатно...

— Ты это откуда знаешь? — посерьезнела Кролина — Хотя насчет бесплатно я не уверена, это папка и приврать мог. Чтобы он — и бесплатно?

— Да тьфу на тебя — разозлился я, отметив, однако, что кто бы ни был папка Кролины, он явно небедный дядька. Портреты Никосова — привилегия сильных мира сего, бомж Витек или, к примеру, журналист Никифоров не могут рассчитывать не то, что на его работу маслом, а даже и на карандашный набросок — В общем, подытоживая — ты такая-растакая и я недостоин тебя. Это так, на всякий случай.

— Какой случай? Ты очумел? — Кролина даже икнула — Ты на себя в зеркало смотрел?

Вот так. Ну, расслабили тебя легкие победы на любовном фронте, а по факту ты старый хрен с горы, которого только что поставили на место.

— Надо же — какой молодой мужчина и какая взрослая у него дочь — донеслись до меня слова одной из двух проходящих мимо нас дам, слегка пьяненьких и потому пошатывающихся — Видать, грехи молодости.

— 'Воскресный' папа — согласилась вторая.

Ну что, вот и пресловутый 'фаталити', добили меня окончательно. Блин, ее даже за нимфетку не приняли, только за мою дочь. Вот и кончилась молодость...

Внезапно и впрямь заболели коленки, впервые в жизни. И еще захотелось выпить водки.

— Ты обиделся что ли? — хлопнула глазами Кро — Слушай, я не хотела, просто так вышло. Не обижайся, чего ты? Ну, мало ли, какую хрень я несу?

— Да какие обиды — хмыкнул я — Все правильно сказано. Ладно, это все лирика. Давай лучше познакомимся, а? Ну не Кролиной же мне тебя здесь называть?

— Юля — девушка протянула ко мне бокал — Можно Юлечка или даже Юлия. Но не Юли, терпеть не могу, когда меня так называют.

— А я Харитон — дзынькнул я своим бокалом об ее.

— Твои родители или большие затейники, или большие оригиналы — заметила Юля, отпивая вина — За что они тебя так?

— Понятия не имею — кстати, недурное вино и даже очень — Можешь называть меня Киф, так мне привычней будет, а тебе язык не придется ломать.

— Ваша брускетта — перед Юлей опустилось блюдо и приборы в салфетке, официант замер рядом со столом привычно-безразлично глядя в стену и ожидая едких комментариев от девушки.

— Молодец! — Юля положила на колени салфетку, развернула приборы и облизнулась — Свободны пока, суждения о качестве блюд будут высказаны вместе с оплатой счета. И с горячим не затягивайте!

Девушка похоже не врала насчет того, что голодна, это было заметно, но при этом она ела красиво и с достоинством, чувствовалось, что за столом она сиживала.

Вскоре подали горячее, колбаски пахли одуряюще вкусно, да еще и соусов разных к ним подали немало, по этой причине беседа минут на пятнадцать прекратилась.

— Не так уж и плохо — наконец сообщила Юля, кладя приборы на тарелку — Дорада была сомнительная, но при этом повар выжал из блюда тот максимум, на который был способен, за что ему честь и хвала.