Правофланговые Комсомола

Вполне благополучно Бахтадзе проходит осмотр и на станции Баку. На привокзальной площади неторопливо выбирает фаэтон по вкусу. Приказывает отвезти себя на Молоканскую улицу. Там находит мастерскую Сергея Мартикяна — слесарные, лудильные, паяльные работы. Зачем-то дважды пересчитывает выставленные на витрине никелированные самовары. Убедившись, что число нечетное, входит. Улыбается, заговаривает по-грузински. Мартикян обрывает: «Не понимаю чужой разговор!» Пришелец громко смеется, жаждет обнять. Мартикян раздражается: «Зачем играешь, кто такой?!»

Не остается ничего другого, как снять парик, сорвать пышные усы, стереть с лица морщины. Теперь совсем другое дело. Парень вполне соответствует приметам, заранее сообщенным Мартикяну членом Кавказского крайкома Виктором Нанейшвили. Сам Виктор и другой член крайкома, Мирза Давуд Гусейнов, нетерпеливо ждут Бориса Дзнеладзе в задних полутемных комнатах мастерской. Бакинским и тифлисским подпольщикам необходимо согласовать план подготовки к восстанию, обсудить, как надежнее переправить в Грузию оружие, прибывающее на баркасах с Волги от Кирова.

Безупречные документы землемера Деви Бахтадзе до норы до времени останутся в Баку. А Борису надо срочно вживаться в новый образ — князя Визпрова, старшего дипломатического курьера Совета обороны Кавказа. Князь следует из Порт-Петровска [4] в Тифлис. С ним охрана и особой важности почта. Должно быть предоставлено отдельное купе в спальном вагоне. Никаких проверок, никакого беспокойства. Преотличная возможность доставить в сохранности вооружение боевым дружинам.

4

Сейчас Махачкала — главный город Дагестана.

Путешествия с дипломатическим паспортом весьма удобны. Когда осенью Дзнеладзе по комсомольским делам придется предпринять кратковременную поездку в Персию, снова выплывет на свет «князь Визиров»…

До осени еще надо дожить. Предугадать ничего нельзя.

По северную сторону дымно-белой гряды Кавказских гор неудержимо наступают советские войска. 25 марта освобожден Грозный, 30-го — Владикавказ [5] и Порт-Петровск. В ночь на 28 апреля мусаватистское правительство сдало власть восставшему бакинскому пролетариату. На площади Свободы первомайский парад, праздничное шествие. В Тифлисе в те самые минуты демонстрацию расстреливают ружейными залпами, пулеметными очередями. «Народные гвардейцы», английские военные полицейские хватают уцелевших, скручивают руки, избивают. Многие из последних сил шагают в Метехский тюремный замок. По хорошо проторенной дороге.

5

Сейчас Орджоникидзе — центр Северной Осетии

На той же неделе правители Грузии в полное подтверждение предельно точной характеристики, данной им Лениным, — «Что такое меньшевики? Это — люди, которые держат нос до ветру», [6]– сообщают в Москву о своей полной готовности заключить мирный договор. Обязуются дать большевистским организациям «право свободного существования и деятельности, в частности, право свободного устройства собраний и право свободного издательства (в том числе — органов печати)». На свободу выходят больше тысячи коммунистов. Среди других, к огромной радости Бориса, его «крестный отец» Миха Цхакая.

6

Ленин В.И. Поли. собр. соч., т. 42, с. 72.

Пользуясь моментом, совсем дерзкий поступок совершает Дзнеладзе. Захватывает в центре Тифлиса на Ново-Бебутовской улице «особняк» — бывшую кухню и чулан при ней. К дверям прибивает две от руки написанные таблички: «Центральный Комитет комсомола Грузии» и «Редакция газеты «Молодой пролетарий». Это не остается без внимания. Будет спрошено при первой возможности…

…К чему другому, а к неожиданным поездкам в любое место в любом качестве Борис привык. Потрясает сейчас не внезапность, не дальность дороги. Совсем другое. То, что словами не выразить, то, чего он так и не сумел высказать заглянувшему к нему в «особняк» Михе Цхакая. Он, Борис, полномочный делегат Грузии в конгресс Коминтерна. Вместе со старейшими, выдающимися большевиками. С Цхакая, Махарадзе, Тодрия|

От Баку дальше на север грузинская делегация едет в вагоне Серго Орджоникидзе. Серго подолгу стоит с Борисом у окна, расспрашивает о том о сем, сам рассказывает. Перед остановкой поезда на станции Минеральные Воды снова уединяемся с Дзнеладзе. Заставляет себя сказать: «Бичико [7] надежд на то, что после конгресса меньшевики дадут тебе вернуться в свои края, почти ни каких. Рисковать нельзя. Дело быстро идет к тому, что в Грузии нашему брату опять работать в подполье. Кем заменить тебя, я не представляю… Сходи, Борис, с поезда, добирайся в Тифлис!.. Я не приказываю, прошу! Дай руку!»

7

Бичико — мальчик. Принятое у грузин ласковое обращение старшего к младшему.

Как оценить, насколько нрав Орджоникидзе, предупреждая о неизбежном скором уходе в подполье?

25 августа в 4 часа 30 минут в Тифлисе в помещении Национального совета открывается съезд комсомола Грузин. С предварительного разрешения министерства внутренних дел Дзнеладзе просит посторонних удалиться. Вежливое напоминание слегка переодетым агентам особого отряда и «народным гвардейцам». Тот, кто желает быть глухим, никогда не слышит. Борис все-таки повторяет еще раз, еще: «Все, кто не имеет делегатских удостоверений иди пригласительных билетов, обязаны уйти!» Объявляется вице-директор министерства, рекомендует времени не терять: «Мы зала не покинем. Заседайте при нас!»

Кое-что можно и при них. Пусть слышат из первых уст,

Дзнеладзе: «Все равно, как бы ни преследовали, как бы ни истязали в тюрьмах наших товарищей, меньшевистский режим не спасет себя, он обречен, противоестествен. В один прекрасный день трудящаяся молодежь Грузин вместе со всем народом отпоет заупокойную господам Жордания и Гегечкори…»

Неполные сутки спустя тот же вице-директор руководит операцией по разгрому ЦК комсомола и редакции молодежной газеты. Борис уже в тюрьме, в Метехи. Обвинение неизменное: «Призыв к вооруженному восстанию». Следует резкий протест полномочного представительства Советской России, напоминание об обязательствах по мирному договору. Циничный ответ: «Государственные интересы настоятельно требуют, чтобы Дзнеладзе Борис Девович был выслан из Грузии». Высылают в Азербайджан.

Тот случай, когда меньшевистский произвол оборачивается помощью, неожиданно снимает трудные заботы. Он выслан. На 9 сентября в Баку назначеи первый съезд молодежи Востока — Кавказа, Туркестана, Бухары, Хивы, Турции, Персии. Борису на съезде быть обязательно. Выступать с основным докладом. Баллотироваться в бюро Совета молодежи. Есть неотложные дела и в иранском Азербайджане — Тебризе, Кавзине.

…В Москве, на Малой Дмитровке, 6, в здании бывшего купеческого собрания, — III Всероссийский съезд комсомола.

Для Бориса всё впервые, необычайно, сверхудивительно. Москва… Комсомол, свободно обсуждающий свои дела… Речь Ленина, обращенная к ним — молодым!..

Хочется жадно впитывать в себя. Слишком боязно неосторожным движением вспугнуть чувство, вдруг возникшее в груди, горячим клубком подкатившее к горлу»

Не сразу доходит содержание переданной ему из президиума записки: «Приготовься! Фамилии твоей называть не будем».

Председатель: «Слово для приветствия имеет представитель красной молодежи Грузии».