Православие и «Нагуализм»
Шрифт:
— Ты не уникален в своем страхе, — сказал он. — Когда я встретил бросившего вызов смерти, я наложил в штаны. Поверь мне…
— Моё сердце стало биться так сильно, что я почувствовал его пульсацию в желудке…» (из кн. 9, гл. 11, с. 261, 262, 264, 265–266, гл. 12, с. 276).
Представьте себе, Вы в открытом океане под водой в лёгком водолазном костюме наедине с зубастой акулой, или в пещере столкнулись с горным львом или пумой — от чёрного мага нельзя ожидать реакций любви! Повторюсь: как могут толтеки вызывать созидательные энергии, если они следуют треком антилюбви?!
И поэтому встреча Карлоса с Арендатором
«…Оттуда (после встречи с «А») я медленно отправился к дому дона Хуана, продолжая искать Кэрол. Я был уверен, что найду её там, что она меня ждёт. Дон Хуан принял меня так, как будто я вернулся из лап смерти. Он и его компаньоны были в сильном возбуждении, с любопытством меня осматривая» (из кн. 9, гл. 13, с. 313.)
Тем не менее, как многие крупные, сильные хищники, Арендатор способен к гипнозу (своих избранных жертв), он вначале легко успокаивает Кастанеду, вызвав в его детской памяти голос его кормилицы Хермелинды…
А также у К. К.: «Мне не только приходили в голову бестолковые мысли, но и весь я находился в состоянии такой внушаемости…» (из кн. 9, гл. 12, с. 277).
И ещё ключевое на момент встречи мага Карлоса с Арендатором (в образе женщины). Женщина-арендатор заявляет ему:
«— Не обращай внимания на мои шутки, — сказала женщина низким голосом. — По правде говоря, ты мне очень нравишься. Ты переполнен энергией. Похоже, мы с тобой поладим» (из кн. 9, гл. 12, с. 278).
«Мне ближе жизненные соки, Румянец, розовые щёки. Котам нужна живая мышь…»Выражена типичная, характерная позиция дикого зверя, настроение чёрного мага! Никакой доброжелательности, никакой доброй заинтересованности в молодом маге! «Ну, как ты двигаешься по пути сердца? Обрёл ли свободу? Есть ли проблемы? Я готова тебе в этом помочь, научить, как сверхопытный маг…» Ничего этого даже близко! Арендатор глядит на молодого парня, как на кусок аппетитного жареного или сырого мяса! Он оценивает его по принципу куска теста в печи — зарумянилась ли, подошла ли к употреблению моя булочка-пышка? И можно ли её уже вынуть и съесть?
Арендатор определённо маг — чёрный!
Здесь бы, в этом самом месте и пора подводить первую итоговую черту. Такими чёрными «видящими», такими вот «чудотворцами» были ВСЕ маги древности! И мало того, что вся традиция «новых» толтеков отталкивается от такой вот основы, более этого! Арендатор стал главным звеном в современной цепи передачи магических знаний и отбирает энергию у нагвалей и присваивает её себе потому… что эта энергия однородна по своему качеству, совместима с его хищной энергией! Энергия дона Хуана и Арендатора это одна и та же энергия, энергия зверя в духовном обличье! Они — братья-близнецы, кровные родственники. Казалось бы, всё абсолютно ясно, но, но, но…
В силу вступает маскировочный описательный сталкинг.
На защиту чёрного мага древности бросаются многие эзотерические положения, оправдания и штрихи…
Во-первых, как мы помним, в сознании читателя Кастанеды совсем не отложилось, кто такие чёрные маги конкретно (пожалуй, кроме того, что «чёрными магами» являются обычные люди); напротив, отложилось, что они «очень любили жизнь» (могли любить), были смелыми и отважными, были способны на удивительные чудеса, а их непревзойдённые открытия
достойны восхищения и восторга! И т. д. Острые углы сглажены, обойдены, замаскированы, спрятаны.Во-вторых, Арендатор только одним своим существованием демонстрирует нам, что возможности человека, как органического вида, безграничны и фантастичны.
В третьих, забирая энергию у нагвалей магической линии дона Хуана, Арендатор ЧЕСТНО соблюдает все правила соглашения, все обязательства (он — «честный» маг, но разве может быть «честным» маг чёрный?). При этом, он ещё ни разу не причинил никакого вреда ни одному из нагвалей (т. е. созидателен и отбирает энергию «правильно», «грамотно»)!
В четвёртых, «Бросивший вызов смерти» — обучает… Он даёт знания, открывает секреты практики сновидения (напр., «сдвоенные позиции сна»), а мага Карлоса вообще научил, как преодолеть третьи и четвёртые врата сновидений. И в этом, как видится, ничего нет плохого, а только хорошее! («Старый» маг — хороший, мудрый и многоопытный!)
«…Подарок бросившего вызов смерти заключался в безграничных возможностях сновидения. Ты не хотел ничего конкретного, поэтому женщина в церкви дала тебе абстрактный подарок: возможность летать на крыльях намерения» (из кн. 9, гл. 13, с. 316–319).
А духовная шизофрения, то есть смешение добра с очевидным злом, полная дезориентация и расщепление сознания читателей К. К. — продолжается и далее…
(В пятых.) Если некоторые магические практики, которые даёт магам Арендатор, и растлевают, то лидер новых толтеков дон Хуан осознаёт это в полной мере и протестует против этого, «сожалеет»…
«Дон Хуан сказал, что дары арендатора необычайны, но плата за них огромна. И сам он не одобряет ни дары, ни цену…
Он сказал, что на вопрос, считает ли он это преимуществом, он ответил бы “нет”, потому что под тяжестью этих даров наша линия явно сместилась в сторону настроения древних магов» (из кн. 9, гл. 11, с. 272).
Здесь никто не видит несовместимого противоречия и обмана по факту — что ж ты, дон Хуан, «сожалеешь» и «протестуешь» против «настроений древних видящих» и их методов, если сам много лет обучался практике превращения в ворону, добиваясь совершенства в этом, и вообще был обижен, что тебе Арендатор дал всего две тайные позиции (т. сб.) и завидовал тем нагвалям, которым досталось по шестнадцать и даже пятьдесят???
В шестых… Параллельно даются следующие любопытные, оправдательные штрихи…
Женщина-арендатор источала чудесные ароматы, у неё были великолепные глаза, которые обмануть не могли и не могли быть злыми и т. п. …
«Она не была красавицей, но не была и простушкой. Её черты ни в коей мере не были выдающимися. Я ощущал, что ничто в ней не может привлечь внимания, кроме её глаз, обычно опущенных, прикрытых веками. Её глаза были прекрасны, ясны и спокойны. Кроме дона Хуана, я ни у кого не видел столь сияющих и живых глаз.
От её глаз мне стало совершенно спокойно. Такие глаза не могут быть злыми. Я ощутил прилив доверия и оптимизма и почувствовал, что я как бы знаю её всю жизнь. Но я так же хорошо осознавал и другое — свою эмоциональную нестабильность. Это всегда беспокоило меня в мире дона Хуана, заставляя постоянно быть в подвешенном состоянии. У меня были моменты абсолютного доверия, интуитивно сопровождаемые лишь ничтожными сомнениями и недоверием. Эта ситуация не выглядела иначе. В мой подозрительный ум внезапно пришла мысль, предупреждающая меня: я попал под влияние женских чар».