Правовое регулирование международных коммерческих договоров. В 2 томах. Том 2

В связи с тем, что международные коммерческие договоры являются трансграничными, то есть не связанными с внутренним правом какого-либо государства или государств, предпочтительным является их международное регулирование. Однако, как отмечалось ранее, международные соглашения в настоящее время носят фрагментарный характер и не способны обеспечить желаемое правовое регулирование рассматриваемых договоров.

С задачей международного нормативного регулирования международных коммерческих договоров способны справиться своды негосударственного регулирования, которые имеют ряд преимуществ перед их конвенционным регулированием.

Применительно к Принципам УНИДРУА данный вывод был сделан А.В. Кукиным, который отметил, что указанный документ, с одной стороны, использует юридико-технические решения, нашедшие применение, например, в Венской конвенции 1980 г., а с другой стороны, содержит положения по тем вопросам, которые не были в ней отражены, т. е. восполняет Конвенцию [246] .

Современные своды негосударственного регулирования действительно являются нормативными документами, в которых часто более детально, нежели в конвенциях, регламентируются условия договоров международного коммерческого характера. Недаром в литературе система международного коммерческого права, основу которой составляют своды негосударственного регулирования, называется третьей правовой системой, существующей наряду с национальным правом государств и международным публичным правом (К. Бергер). При этом, как справедливо отмечает Г.К. Дмитриева, термин «правовая система» применительно к средствам негосударственного регулирования следует понимать условно, как нормативную регулирующую систему, выступающую, по ее словам, параюридической системой [247] . Тем не менее, в перспективе роль указанной системы будет только расти, равно как и изменится понятие «право», которое будет включать и подобные источники.

246

Кукин А.В. Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА: основные положения, юридическая природа: дис… канд. юр. наук. М., 2004.– С. 5.

247

Международное частное право: учебник / Отв. ред. Г.К. Дмитриева. М., 2017.– С. 358.

Независимость средств негосударственного регулирования от национального права соответствует «международному» характеру международных коммерческих договоров, не связанных с правом отдельно взятых стран. Как справедливо отметил А.В. Кукин применительно к Принципам УНИДРУА, указанный документ «имеет большое практическое значение. Его реализация способствует снятию противоречий между интернациональным характером международных сделок и национальным содержанием существующего в отдельных странах правового регулирования» [248] .

248

Кукин А.В. Указ. соч. – С. 5.

К достоинству сводов негосударственного регулирования следует отнести диспозитивный характер подавляющего числа их норм. Так, в ст. 1.5 Принципов УНИДРУА содержится правило о диспозитивности принципов, позволяющее сторонам международного коммерческого договора отступать от Принципов и изменять содержание их положений, если иное не установлено ими. Аналогичную норму содержит п. 2 ст. 1:102 Принципов ЕДП.

Возможность отказаться от применения всего или части документа прописана в Принципах УНИДРУА, Принципах ЕДП, Модельных правилах ЕЧП и должна оцениваться как одно из достоинств указанных документов, практически не содержащих императивных предписаний, от которых стороны при их применении не вправе отступать (в частности, подобные предписания связаны с обязанностью сторон действовать добросовестно).

§ 4. Основные критерии определения права, применимого к международному коммерческому договору в отсутствие соглашения сторон о применимом праве

Во многих международных коммерческих договорах отсутствует условие о применимом праве. Как отмечает М.У. Алем, некоторые участники международных коммерческих договоров забывают включить в свой договор оговорку о выборе права, другие намеренно ее не включают, поскольку считают, что объективно применимое право способно надлежащим образом урегулировать их взаимоотношения, третьи вообще стараются не поднимать указанный вопрос [249] . В ряде случае стороны международного коммерческого договора не могут прийти к соглашению о выборе того или иного применимого права либо считают, что международный коммерческий договор является самодостаточным регулятором их отношений, в связи с чем выбор применимого права им кажется ненужным. Иногда стороны международного коммерческого договора заключают ущербное соглашение о применимом праве, которое признается судом (арбитражем) незаключенным или недействительным, и, следовательно, выбор права также отсутствует.

249

Alem M.Y The Applicable Law to International Commercial Contracts: Harmonization Perspectives Between Civil and Common Law. Thesis LLM. Montreal, 1991. – P. 61.

Во всех этих и других подобных случаях при отсутствии выбора сторонами применимого к международному коммерческому договору права возникает коллизионный вопрос о применимом к такому договору праве, установление которого происходит судом (арбитражем), как правило, на основе коллизионных норм. Подобные нормы содержатся в международных правовых актах, а также в национальном законодательстве государств. При этом государственные суды связаны своим правом и применяют свои национальные коллизионные нормы, а в определенных случаях также международные коллизионные нормы, что в целом следует из п. 1 ст. 1186 ГК РФ и ст. 13 АПК РФ. Как отмечал М.Г. Розенберг, «государственным судам законом не предоставлена свобода усмотрения при выборе применимых коллизионных норм. Они обязаны строго следовать указаниям закона об использовании соответствующих коллизионных норм» [250] . В то же время международный коммерческий арбитраж применяет коллизионные нормы, которые он считает применимыми (п. 1 ст. 1186 ГК РФ, п. 2 ст. 28 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже»).

250

Розенберг М.Г. Международный договор и иностранное право в практике Международного коммерческого арбитражного суда. М., 2000. – С. 44.

Исследование коллизионного регулирования международных коммерческих договоров в отсутствие применимого к ним права в той или иной степени затрагивалось в отечественной и зарубежной доктрине. В советское время указанная проблема применительно к внешнеэкономическим сделкам подробно исследовалась Л.А. Лунцем [251] . В российской доктрине она ставилась И.С. Зыкиным [252] , В.П. Звековым [253] , В.А. Канашевским [254] , А.В. Асосковым [255] и рядом других ученых [256] . В зарубежной доктрине свои исследования рассматриваемой проблеме посвятили М.У. Алем [257] , Г.Б. Испаева [258] , Д. Кордеро-Мосс [259] и другие.

251

ЛунцЛ.А. Указ. соч. – С. 484–528.

252

Зыкин И.С. Внешнеэкономические операции: право и практика. М.: Международные отношения, 1994.

253

Звеков В.П. Указ. соч.

254

Канашевский В.А. Внешнеэкономические сделки: основные регуляторы, их соотношение и взаимодействие: дис… д-ра юр. наук. М., 2009; Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование.

255

Асосков А.В. Нормообразующие факторы, влияющие на содержание коллизионного регулирования договорных обязательств: дис… д-ра юр. наук. М., 2011; Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012 // СПС «Консультант Плюс»; Асосков А.В. Основы коллизионного права. М., 2012 // СПС «Консультант Плюс».

256

Напр.: Толстых В.Л. Указ, соч.; Ходыкин Р. М. Принципы и факторы формирования содержания коллизионных норм в международном частном праве: дис… канд. юр. наук. М., 2005; Шулаков А.А. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: монография. М.: Изд-во СГУ, 2012; Шулаков А.А. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: дис… канд. юр. наук. М., 2013; Буланов В.В. Категория наиболее тесной связи в международном частном праве: дис… канд. юр. наук. М., 2012; Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: учебник для вузов. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2015; Международное частное право: учебник: в 2 т. Т. 2: Особенная часть / Отв. ред. – С.Н. Лебедев, Е.В. Кабатова.

257

AlemM.YOp.cit.

258

Испаева Г.Б. Договор в международном частном праве: коллизионные проблемы: автореф. дис… д-ра юр. наук. Астана, 2010.

259

Cordero-Moss G. International Commercial Contracts: Applicable Law and Enforceability. Cambridge: Cambridge University Press, 2014.

В литературе справедливо отмечается, что регулирование договорных обязательств с иностранным элементом характеризуется определенной сложностью в связи с тем, что само по себе договорное обязательство является «идеальной юридической категорией, у которой отсутствует естественная связь с территорией определенного государства» [260] . На данное обстоятельство в свое время обращали внимание М.И. Врун [261] и В.М. Корецкий [262] , в современной литературе – Ф. Юнгер [263] , Дж. Долингер [264] , К. Гонзалез [265] , в отечественной доктрине – А.В. Асосков [266] .

260

Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012.

261

Брун М.И. Международное частное право. Курс, читанный в Московском коммерческом институте в 1910/1911 гг. – С. 79–80.

262

Корецкий В.М. Международное хозяйственное право // Корецкий В.М. Избранные труды: в 2 кн. Киев, 1989. Кн. 1. – С. 171.

263

Juenger Fr. Choice of Law and Multistate Justice. Dordrecht, Netherlands: Martinus Nijhoff Publishers, 1993. – P. 371.

264

Dolinger J. Evolution of Principles for Resolving Conflicts in the Field of Contracts and Torts // Recueil des Cours / Collected Courses of the Hague Academy of International Law. 2000. Vol. 283.

265

Gonzalez C. Switzerland and Europe: International Contracts and Characteristic Performance // Tradition and Innovation of Private International Law at the Beginning of the Third Millennium. Liber in Memoriam of Prof. Fr. Juenger / Eds. C. Leonel, Tr. Tullio, Fr. Seatzu. Juris Publishing. Inc., 2006. – P. 59.

266

Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012; Асосков А.В. Основы коллизионного права. М., 2012 //СПС «Консультант Плюс».

Между тем в международных соглашениях и национальном коллизионном праве государств, а также доктрине предпринимались и продолжают предприниматься попытки «привязать» договоры, осложненные иностранным элементом, в том числе международные коммерческие договоры, к тому или иному праву. Для этого используются различные формулы прикрепления, содержащиеся, как уже было сказано, в международных и национальных правовых актах и подлежащие применению в тех случаях, когда выбор применимого права отсутствует.

Основополагающим принципом международного частного права, в соответствии с которым осуществляется коллизионное регулирование договорных обязательств в целом, включая международные коммерческие договорные обязательства, является принцип наиболее тесной связи.

Связь представляет собой одну из категорий диалектики. Как отмечал И. Кант, притяжение и есть та всеобщая цель, которая соединяет в одном пространстве все части природы [267] . Связь – отношение общности, соединения или согласованности [268] . В общем виде принцип наиболее тесной связи проистекает из философско-правовой идеи о том, что каждое правоотношение должно регулироваться правом, наиболее адекватно отражающим суть явления [269] . В международном частном праве, когда говорят о наиболее тесной связи, имеют в виду связь общественного отношения с правом какого-либо государства [270] . Используемыми при этом терминами могут быть: наиболее тесная связь, наиболее существенная связь, наиболее реальная связь, наиболее прочная связь, принцип близости, оседлость правоотношения [271] .

267

КантИ. Соч. в 6 т. Т. 1. М., 1964. – С. 72.

268

Буланов В.В. Указ. соч. – С. 14.

269

Ходыкин Р.М. Указ. соч. – С. 132.

270

Буланов В.В. Указ. соч. – С. 14.

271

Ходыкин Р.М. Указ. соч. – С. 135.

В установлении материального права, наиболее близкого правоотношению, состоит назначение любых объективно применимых коллизионных норм, в том числе регулирующих международные коммерческие договоры. На данное обстоятельство обращали внимание Л. Раапе [272] , Р.М. Ходыкин [273] , Я. Долингер [274] .

В соответствии с принципом наиболее тесной связи правовое регулирование общественных отношений, в том числе отношений международного коммерческого характера, осуществляется с помощью права, к которому «тяготеет» договор, с которым он обнаруживает наиболее тесную связь. Недаром одним из наименований принципа тесной связи в Англии стал термин «свойственное [договору] право» (Proper Law), введенный в научный оборот Дж. Уэстлейком [275] .

272

Раапе Л. Указ. соч. – С. 44–45.

273

Ходыкин Р.М. Указ. соч. – С. 12.

274

Dolinger J. Evolution of Principles for Resolving Conflicts in the Field of Contracts and Torts // Collected Courses of the Hague Academy of International Law. The Hague – Boston – L., 2000. Vol. 283. P. 497–498.

275

Westlake J. Treatise on Private International Law or the Conflict of Laws. L., 1858. P. iii; Цит. по: Ходыкин P. M. Указ. соч. – С. 136.