Предатель крови

— Нет, очки сломались, сэр, — удрученно сказал тот. — А Окулус Репаро, как у Гермионы, у меня не вышло… В общем, я ощупью добрался до выхода, а там что-то сверкало. Вроде как лучи заклинаний, а потом появились дементоры, я чуть не умер там от страха… И вдруг появился чей-то патронус…

— Вы можете сказать, как он выглядел? — отрывисто спросил Снейп. Директор почему-то молчал.

— Я не разглядел, — повинился лже-Поттер, — там было далеко. Но он был большой, как олень, наверно, или антилопа какая-нибудь. С рогами, в общем. А может, это грива была, говорю же, я ничего толком не видел!

— А что было потом? — спросила МакГонаггал.

— Ну… я кинулся обратно в замок, — Том опять зашмыгал носом. — Может, одного дементора я сумел бы прогнать, но там было столько… Даже не помню, как дошел до гостиной… Там еще Гермиона в кресле уснула, я постарался ее не разбудить, ну и… всё, пошел к себе и лег, только не спал, думал о Блэке… Сэр! Его же не убили, правда?!

— Пока его ищут, — мягко ответил Дамблдор, и я представил, как он поглаживает бороду. — Но, прошу тебя, не стоит обольщаться на его счет. Если твой крестный так поступил с твоими родителями и бросил тебя на произвол судьбы, вряд ли в нем осталась хоть искра доброты после всего, что он совершил… Я бы на твоем месте не рассчитывал на это, как ни печально мне произносить такие слова.

— Он преступник. Жестокий убийца, — холодно произнес Снейп, а я расслышал слабые всхлипы. Подозреваю, Том давил истерический хохот, маскируя его рыданиями. Не переборщил бы, трагик доморощенный!

— Гарри, мы понимаем, больно осознавать, что человек, который мог бы стать тебе защитой и опорой, оказался… вот таким, — встряла МакГонаггал. — Возьми платок… Но пожалуйста, не пытайся больше встретиться с ним! Мы не можем тебя потерять!

«Почему, интересно?» — подумал я. Том так уж точно сочинил еще с десяток вопросов, но, конечно, промолчал. Я только расслышал, как он смачно высморкался в профессорский платок. Лишь бы он его не вернул, а то еще проверят, чьи это выделения…

— Гарри, обещай, что ты больше не нарушишь моих распоряжений, — негромко, с нажимом произнес директор. — Я сообщу тебе, если что-то станет известно о Блэке, но не пытайся сам выследить его! Пойми, он даже не знает наверняка, как ты выглядишь, и нападет, если решит, будто ты угрожаешь его безопасности!

«Зато он прекрасно чует», — подумал я.

— Хорошо, — пролепетал лже-Гарри, — обещаю. Только, сэр, и вы обещайте, что дадите мне поговорить с ним, когда его поймают! Я же имею право знать, почему он предал моих родителей! Ну хоть полслова сказать!

— Н-ну… будь по-твоему, — без особой охоты выговорил Дамблдор. — Иди, мой мальчик, и…

— Но сэр, вы разве не проверите, правду ли он говорит? — не выдержал Снейп, и я похолодел.

— Разве эти глаза могут лгать? — спросил директор, и я воочию увидел, как Том воздевает полные слез зеленые Поттеровы глаза на нашего декана. — Полноте, Северус… Займись лучше поисками Блэка и Люпина. Не сквозь землю же они провалились!

«Почти», — ухмыльнулся я.

— Минерва, вы проводите Гарри?

— Конечно, Альбус, — ответила она, и я вжался в стенку, пропуская их, а потом на цыпочках пошел следом.

Том шел как-то странно, покачиваясь, и закрывал лицо платком.

— Не расстраивайся так, Гарри, — неожиданно мягко сказала МакГонаггал и взяла его за плечо. — Я понимаю, ты хотел увидеть крестного, но… Поверь, лучше не стоит.

— Почему? — выдавил он.

— Я помню его школьником, — сказала она, — он был хулиганом, как и твой отец, но я и помыслить не могла, во что он превратится. Это кровь Блэков виновата, Гарри. Слишком много браков между родственниками… Ты знаешь, что родители твоего крестного были троюродными братом и сестрой?

— Правда? — удивился Том.

— Да. У магов такое часто бывает, но иногда это плохо заканчивается для детей. Рождаются сквибы или… такие неуравновешенные, как Сириус. С возрастом он становился все более неуправляемым, а уж что с ним сталось после Азкабана, я боюсь даже представить, — серьезно сказала МакГонаггал.

«Азкабан его не сломал, — мог бы сказать я, но промолчал. — Иногда кровь Блэков — это серьезный аргумент.»

— Понятно… Я не буду больше нарушать правила, обещаю, профессор, — выговорил лже-Поттер. Мы уже подошли к входу в гриффиндорскую гостиную.

— Ну, иди к себе, — кивнула МакГонаггал, и Том шагнул через порог, а я за ним следом.

Он, пошатываясь, дошел до спальни, а там попросту свалился на кровать, а уж выглядел — краше в гроб кладут!

— Том! — с ужасом позвал я. — Том!

— Заткнись и запечатай дверь… — через силу ответил Риддл, и я поспешил выполнить его указание.

Грейнджер, выбравшись из-под кровати, смотрела на нас круглыми глазами.

— Ты чего? — спросил я, растерянно топчась возле Тома.

— Я сейчас сдохну, — честно сказал он. — Дайте воды…

Глотнув из кувшина, Риддл продолжил:

— Кажется, я себя переоценил…

— Так они догадались, что ты — не Поттер?! — ужаснулся я.

— Силы я свои переоценил, болван! — рявкнул он, и я успокоился. — Два легилимента… Мать их, у меня чуть мозги не взорвались! Хорошо, не одновременно работали, иначе бы мне не выдержать… Рональд, у тебя там зелье было от головной боли… с собой, нет?

— В тумбочке, — ответил я, — и оно со снотворным.

— А… — Том с трудом сел, держась за висок. — Гарри, одолжи мантию, будь человеком… Я уже на себя чары наложить не смогу, сил нет, а Уизли не умеет. А тут оставаться нельзя…

— Держи, конечно! — выпалил тот, сдирая с себя серебристую тряпку. — Только…

— Верну, не галди, — болезненно поморщился Риддл. — Гермиона… спасибо.

Она приняла у него хроноворот и ничего не сказала. А заставить ее замолчать — дорогого стоит!

— Тебе спасибо, — прошелестела она наконец. Я тем временем проверял, чтобы из-под мантии-невидимки ничего не высовывалось. Впрочем, она была рассчитана на взрослого, а Риддл все еще пребывал в облике Поттера.

— Рональд, ты все слышал? — спросил Том.

Тут я спохватился и быстро пересказал беседу с профессорами.

— Держись этой версии, если что, — сказал я Поттеру и потащил Риддла на выход.

По правде говоря, он был совсем плох и до нашей спальни дошел явно на одной только силе воли. Ему еще хватило самообладания на то, чтобы слопать «отменяющее печенье», запить прибереженным мною зельем и упасть в постель. Всё, теперь я остался за старшего…

К тому моменту, как штатная Шахразада прекратила дозволенные речи, у Джинни чуть ли не огонь из ноздрей полыхал.