Предатель. (Не) твой сын

От этих слов у меня подкашиваются колени, сердце болезненно сжимается, в глазах начинает темнеть.

Кажется, у меня сейчас случится инфаркт.

Это что, сон?

Может, это розыгрыш?

В каком смысле он заберет у меня Матвея?

Что он несет?

Пока я пытаюсь отойти от шока, Роман прижимает к уху мобильник и рычит в трубку:

– Слушаю! Как уволилась из клиники? Ты узнал где ее найти? Куда улетела работать? В Израиль? – Он передергивает острыми скулами и сжимает губы. – Найди ее! Из-под земли достань мне этого врача и сделай так, чтобы она в течение двух дней прилетела в Москву!

Он убирает телефон от уха, впивается в меня гневным взглядом, затем снова смотрит через окно на Матвея и резко меняется в лице.

– Ты будет жить со мной… – тихо произносит он.

Шумно втягивает в себя воздух, подходит еще ближе ко мне и нависает как скала.

Я поднимаю голову и робею от его пронзительного взгляда. От страха за себя и сына, забываю, как складывать буквы в слова. Забываю, как дышать.

– Ты слышала? – наклонившись к моему лицу, спрашивает металлическим голосом. – Сын будет жить со мной. Это не обсуждается.

Глава 4

Роман

Если бы хоть раз, хоть один грёбаный раз мне сказали, что у меня есть сын, то я сделал бы все возможное, чтобы он был со мной.

Эта девка целых четыре года скрывала от меня ребенка, а сейчас смотрит невинными глазами, словно не понимает, как так вышло.

– Вы не посмеете забрать у меня Матвея, – цедит сквозь зубы. – Вы бросили его в роддоме, потому что он родился недоношенным. Вы посчитали карьеру важнее родного сына и уехали в Швейцарию. Вам было плевать на то, выживет он или нет! Плевать на то, как ему сложно будет в первое время, и что ему нужен уход и забота. Вы отказались от своего маленького сына и беззаботно жили, не думая о его судьбе. А я выходила его! Я отдала ему всю себя и растила все эти годы как родного!

Быстро дыша, жалит меня пылающим взглядом и сжимает губы.

– А теперь смеете говорить, что заберете его у меня?! Только через мой труп! На пушечный выстрел не подпущу к моему ребенку! Он МОЙ, а вы не имеете к нему никакого отношения. Зарубите это себе на носу!

Обводит меня брезгливым взглядом и истерично смеется.

– Интересно, где же вы были все это время? Где вы были, когда ему нужна была ваша поддержка?! Вы не вспоминали о нем, не интересовались его судьбой, а сейчас увидели его здоровым и решили, что такой ребенок вам вполне подходит?

Я смотрю на нее стеклянными глазами и пытаюсь переварить ее слова.

Что за чушь она пытается мне втереть?

Я знаю, что она была знакома с врачом клиники, в которой наблюдалась всю беременность и рожала. Сейчас понимаю, что она договорилась с этим врачом, отняла у меня сына, а теперь несет бред, что я якобы бросил его в роддоме?

Она за все ответит. Я так просто это не оставлю.

– Я никогда не забывал о своем сыне, – пристально глядя на нее, тихо и доходчиво изрекаю я. – И каждые полгода, приезжая в Россию, проведывал его могилу.

– М-могилу? – Девушка резко меняется в лице. – В с-смысле? Какую еще могилу?

– Ту, в которой я похоронил сына. Мне и моей жене сообщили, что ты родила мертвого, недоношенного ребенка. И не делай вид, что ты не в курсе. Ты была в сговоре с врачом той клиники, и я очень скоро это докажу. А затем заберу своего сына, и ты больше никогда его не увидишь.

Напоследок прожигаю ее ненавистным взглядом, подхожу к ее старой, ржавой «Рено» и смотрю через окно на мальчишку, играющего на телефоне.

Снова поражаюсь нашему сходству.

Если я кому-нибудь покажу свое детское фото, то сто процентов подумают, что на нем изображен Матвей. Он совершенно не похож на свою биологическую мать: Оксана кареглазая крашеная блондинка, а сын, как и я, зеленоглазый, темноволосый.

Бывшая жена будет в шоке, когда узнает новость о том, что наш сын жив.

Вспоминаю, как Оксана рыдала, стоя в коридоре в клиники.

– Я должна была настоять на том, чтобы Диана со своей дочкой продолжали жить в нашем доме до самых родов. Зачем мы отпустили ее на таком большом сроке? Зачем пошли у нее на поводу?

– Мы хотели как лучше, – утешал ее, а сам не находил себе места. Не мог поверить в то, что у меня не будет сына, которого я так долго ждал.

– Знаю… – всхлипнула Оксана. – Мы поняли, что Диана и ее девочка чувствуют себя не в своей тарелке, сняли им квартиру и позволили уехать из нашего дома. Мы сделали все, чтобы Диане с дочкой было комфортно, и это была наша самая большая ошибка. Она осталась без нашего присмотра, расслабилась и перестала внимательно относиться к своему положению.

Оксана вытерла мокрое лицо и просверлила взглядом палату, в которой несколько минут назад Диана родила мертвого, как нам сказали, мальчика.

– Ей было плевать на нашего ребенка, – прошипела она. – Ненавижу ее!

Жена посмотрела на меня горьким взглядом и из ее глаз снова хлынули слезы.

– Я больше никогда не пойду на это, слышишь? Никогда не соглашусь на то, чтобы нашего ребенка вынашивала суррогатная мать. Если так сильно хочешь детей, то лучше разведись со мной и найди здоровую женщину.

Два года назад мы развелись, но не по этой причине. Оксана не выдержала трудностей, с которыми я столкнулся в Швейцарии, подала на развод и уехала жить обратно в Москву.

Я тоже переехал туда полгода назад, но мы с ней ни разу не пересекались за это время.

Чувствую, сегодня нам предстоит встретиться и поговорить. Она должна знать, что наш ребенок жив. А дальше я буду отстаивать свои права на сына и решать, что делать с людьми, которые сыграли с нами такую злую шутку.

Глава 5

Диана

Полчаса назад мы приехали домой. Поля с Матвеем играют в комнате, а я все это время сижу за кухонным столом и смотрю в одну точку.

Такое чувство, что все это происходит не со мной. Не могу поверить в случившееся.

Четыре года я беззаботно воспитывала сына, и была полностью уверена в том, что у меня его никто не отнимет. Я думала, что от него отказались биологические родители, которые улетели жить в другую страну, и была уверена в том, что они никогда не станут претендовать на него.