Предательство между нами

Амиров берет меня за руку и бесцеремонно тянет за собой к выходу. Нам в спину летят неприличные слова Олега. Виктор, естественно, не глухой, он тоже все слышит. Но не обращает внимания.

Я не знаю, куда мы идём. Еле поспеваю за широкими шагами Виктора, который молчит всю дорогу до своего автомобиля. Он открывает пассажирскую дверь, жестом руки указывает, чтобы я села.

— Как ты узнал, где я? — спрашиваю, как только он садится за руль.

— У меня в офисе везде камеры наблюдения есть, — тон ледяной, на меня даже не смотрит.

— Замечательно. Зачем приехал?

Прикрыв глаза, Вик откидывается на спинку сидения и что-то цедит сквозь зубы. Да только я ничего разобрать не могу.

— Не ты ли сказал, что если уйду, то назад дороги не будет? Зачем приехал, Виктор?

— Мое терпение испытываешь, Маш? Только зачем? — Амиров поворачивается ко мне.

— Не отвечай вопросом на вопрос! Я ушла, а это означает, что потеряла работу и...

— Лучше замолчи, — в его глазах загораются огоньки. Виктор смотрит пристально, изучающе. Хмурится. А затем сглатывает шумно, перед тем, как наброситься на меня с поцелуем. Глубоким, но таким нежным. — Ещё раз посмеешь перечить мне...

— И что ты сделаешь? — перебиваю, цепляясь за его руки, которыми он сжимает мою голову.

— Запру в комнате и буду трахать до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться.

— Очень страшно, — шепчу ему в рот и машинально облизываю губы. Специально.

— Маша...

— М?

— Я не такой терпеливый, каким могу показаться. Не шучу, если что. Если ты готова быть со мной... Должна привыкнуть к моему характеру. Я не одобряю твой поступок. Этот придурок — твое прошлое. И он должен остаться в прошлом. Потому что твое настоящее — я. Понимаешь ведь, что это означает?

— Вик... — выдохнув, касаюсь кончиками пальцев его колючей щеки. — А если я не буду перечить, ты не накажешь меня? Принципиально, да? Я должна накосячить? Так хочу... Твое это наказание.

Виктор улыбается.

— Маша... Черт! — коротко поцеловав, он отстраняется. Заводит двигатель. — Поехали.

— Куда?

— Ко мне. Я как раз размышлял, что бы такое сделать, чтобы ты поняла, насколько я серьёзен. Ты мне прямо идею подкинула.

— Какую идею?

— Узнаешь.

Глава 13

Виктор включает музыку, ставит на полную громкость. Я смотрю на него и просто не могу оторвать взгляда. Боже... Он такой красивый. Сильный, притягательный. Бархатный голос, а взгляд... Завораживающий, гипнотизирующий.

Коснувшись рукой моего колена, Вик сжимает его. Но не поворачивает голову в мою сторону, все его внимание сконцентрировано на дороге. До дома мы доезжаем в тишине. В смысле... Не разговариваем. Но ритмичная музыка так и играет, поднимает настроение. Я иногда и подпеваю от безделья. Ибо в сон безумно клонит... Нужно как-то отвлечься.

Едва оказываемся в квартире, как Вик набрасывается на меня с поцелуями. Как мы разуваемся, как скидываем с себя верхнюю одежду — только черт знает. Подхватив под попу, Вик приподнимает меня, несёт в сторону кухни. А потом на лоджию. Она у него стеклами окружена. Если включить свет и заняться тут сексом, то весь город нас увидит. Будет наблюдать за зрелищем... Дорогим и очень интересным.

— Что ты задумал? — шепчу я.

Уголки губ Виктора приподнимаются, изображая ухмылку. И я сразу понимаю: он хочет то, о чем я сейчас думаю.

— Здесь? Ты же сказал, что не потерпишь, если меня обнаженной кто-то увидит!

Чувствую, как по коже рассыпаются ледяные мурашки. Нет, не хочу я быть центром внимания для чужих людей. Не хватало ещё, чтобы мужчины из окон своих квартир за нами наблюдали и дрочили...

— Тебя никто не увидит, Маша, — тихо отзывается он, целуя мой подбородок. — Потому что свет останется выключенным. Зато мы увидим весь ночной город.

Развернув меня спиной к себе, не спеша стягивает с меня одежду. Оставляет голой, и я кожей чувствую, что он разглядывает меня. Любит он таращиться на мою пятую точку, груди и туда, куда обычно проникает до самого упора без каких-либо церемоний.

Оборачиваюсь к нему лицом и тоже берусь раздевать его.

— Играем по твоим правилам?

Ухмыляется мерзавец.

— А как же иначе?

Он скользит рукой по моему телу, касается гладкого лобка, пока я пытаюсь расстегнуть пуговицы его рубашки. Руки дрожат, получается у меня с трудом. Но все же удаётся оставить Виктора без одежды. Посмотрев на него снизу вверх, я медленно опускаюсь на колени, замечаю на лице Амирова удивление. Он тяжело и шумно сглатывает. Я вижу его не так, как хотелось бы, потому что тут нет света, зато чувствую, как напрягается его тело, когда я касаюсь пальцами его члена. Беру в руки и веду вниз — до основания, а потом обратно. Касаюсь кончиком языка головки, облизываю, чувствую солоноватый привкус.

— Сожми крепче, — требует Виктор.

Я послушно киваю, сжимаю, беру в рот член, который увеличивается в размере и пульсирует.

Прикрываю глаза. Виктор подносит руку к моему подбородку, пальцами в кожу впивается. Заставляет поднять голову и посмотреть на него.

— Хочу видеть тебя... Каждую эмоцию.

Хочется сказать, что здесь он вряд ли что-то увидит, для этого нужно зайти хотя бы на кухню и включить там свет, но я молчу. Беру ещё глубже. Рот заполняется слюной, внизу живота ощутимо тяжелеет. Хочется потрогать себя, чего я не делала никогда в жизни, но... В то же время хочу, чтобы это сделал Вик.

Положив руку на мой затылок, Вик толкается мне в рот. Я начинаю задыхаться. Всего три толчка и он, взяв меня за подмышки, поднимает как маленького ребенка. Поцеловав в губы, слишком резко разворачивает к себе спиной. Упираюсь руками и лицом в стекло, а Вик одним резким и грубоватым движением заполняет меня собой. Ускоряет темп, вырывая из моего горла стоны.

— Он же не трогал тебя? — слышу рычание Амирова.

— К-кто?

— Твой... Тот...

— Нет, — перебиваю, понимая, куда он клонит и о ком говорит. — Я с ним... Просто поговорить решила. Чтобы... Ох-х! — Ноги не слушаются. Виктор двигается слишком нетерпеливо и быстро. Воздуха катастрофически не хватает. Носом втягиваю кислород, ногтями по стеклу скольжу. — Чтобы поставить все точки...

— Больше не смей, — командует он, сжимая мою талию руками и вжимая в свои бедра крепче. — Никогда... Не смей с ним на встречу идти.

— Иначе... Что? Накажешь? — Кто же меня за язык тянет, Господи? — Как сейчас?

— С огнем играешь, — тяжело дыша, выговаривает Виктор. — Не представляешь, как это опасно, Маша. Понятия не имеешь.

Ещё несколько очень резких толчков, и Виктор отстраняется. Становится холодно, будто отовсюду ветер начинает дуть. Он берет меня на руки как пушинку и уносит на кухню. Включает свет и только потом сажает на стол, раздвигает мои ноги, сам же между ними останавливается. Смотрит прямо туда...